Татьяна Туринская - Сюрприз в бантиках

Впрочем, какой из нее теперь бельчонок? Скорее, мама-белка. Погрузневшая, захлопотанная. Нет, прежней Юльке уже не стать…

Наверное, именно того и стеснялся. Ту, прежнюю Юльку, он демонстрировал друзьям с гордостью, как свое высшее достижение в жизни: смотрите, какая женщина посчитала меня достойным себя! Пусть не женщина — женщинка. Совсем еще молодая, в чем-то наивная, но — богиня. Он взял эту высоту, покорил.

А теперь привел бы ее в новый коллектив, где никто не знал ту богиньку, которой Юлька была еще так недавно. Разве они бы поняли, что на самом деле она совсем не такая? Разве разглядели бы под рыжими одутловатыми щеками нежную бархатистую кожу с легким румянцем? Увидели бы под выпирающим животом ее тонкую изящность? Нет, никто бы не оценил. Лишь скривили бы недовольные гримасы: фу, Бахарев, какой у тебя дурной вкус!

Хуже всего было то, что Вадиму было стыдно за свой стыд. Он ведь должен любить Юльку любую, и он в самом деле испытывал к ней такие нежные чувства, что порою был готов расплакаться вместе с любимой. Но при этом все же стеснялся. Это ощущение оказалось столь противным, что с ним немедленно нужно было что-то делать. А что является самым лучшим лекарством, приносящим мгновенное облегчение? Каждый знает — водка. Холодненькая, в стильном стаканчике с толстым дном, с ломтиком лимона на закуску…

Испытанное средство справлялось с задачей на "отлично". Стыд пропал, как пропали и мучительные мысли о том, как же Юлька одна, поздним вечером, у телевизора, вся в слезах и соплях. Сейчас Бахарев не думал ни о чем. Он просто пил, изредка закусывал чем-нибудь хитро свернутым, красиво уложенным, и даже не чувствовал вкуса. Отчего-то в этот вечер с легкостью находились интересные темы, никто не оставался в стороне и в одиночестве. Сослуживцы, еще утром казавшиеся напыщенными болванами, теперь воспринимались исключительно положительными и интересными людьми. Все такие веселые, благожелательные. А главное — понимающие. Как Вадиму не хватало этого ощущения!

Наталья Петровна выглядела в этот вечер фантастически великолепно. В ее глазах, обычно серьезных и требовательных, в этот вечер играла откровенная лукавинка. Она будто превратилась в маленькую девочку, подзуживающую подружек на мелкое хулиганство: а ну-ка, кто смелее? а вам слабо? Она то и дело цепляла кого-нибудь, но цепляла настолько беззлобно, что не обижалась даже мишень ее насмешек. Это выглядело не придирками и оскорблениями, а хоть и меткими, но определенно дружескими и беззлобными подколками.

В разгар веселья она взглянула на часы и запричитала на французский манер:

— О-ля-ля! Время-то, время! Вадим Алексеич, вам когда велено дома быть?

— Чего? — переспросил тот.

— Дома, говорю, когда надо быть? Жена до скольки гулять позволила?

Посторонних ушей вокруг хватало. Взгляды присутствующих оказались прикованы к жертве насмешки. Но одними взглядами, увы, не обошлось: к этому моменту все были уже изрядно навеселе, палец покажи — от смеха под стол закатятся. А тут такие провокационные вопросы. Народ откровенно подхихикивал и с нетерпением ждал ответа.

Ну разве Бахарев мог ответить: "Вот еще полчасика покантуюсь, и домой, к жене под крылышко"? Расхорохорился, плечи расправил:

— Я сам себе хозяин. Что хочу, то и делаю.

Чуликова не удержалась:

— А как же жена?

— А что жена? Жена должна сидеть дома.

Сказал, и даже гордость некоторую почувствовал. Эх, правильно этот вопрос у мусульман поставлен: женщина должна знать свое место. Мужик в доме хозяин, он всему голова. И нечего тут, понимаешь!

Что "понимаешь", что "нечего", он уже не соображал. Вместо него соображала водка. Он сам себе, он не подкаблучник. Юлька сидит дома со своим пузом, вот и пусть сидит, ждет кормильца. В конце концов, может он хотя бы раз позволить себе расслабиться? Что страшного произойдет, если он посидит в компании сослуживцев? Он же не каждый день себе это позволяет? Да и законный повод у него имеется — Новый Год, вот!

Попался, мальчик. Аки дитятко неразумное, аж смешно. На голый крючок, практически на "слабо". Наталья чувствовала, что выиграла битву. А может, и всю войну. Дело за малым.

Вокруг полно было подчиненных, но по большому счету их мнение Наталью Петровну тревожило мало. Кто что подумает, кому что не понравится — их проблемы. У нее была своя позиция, свой взгляд на мир. И свои установки. Вернее, цели.

Еще вернее — цель у нее была одна, самая важная. Ибо что может быть важнее для женщины, чем востребованность? Не в профессиональном — сугубо в личном плане. Сколько можно? Она полжизни строила карьеру, откладывая исконно женские устремления на потом. Все думала — успеется. А потом оглянулась…

На зеркало она не пеняла. Не из особой мудрости, просто пенять было не на что: Наташа себе нравилась. Даже в тридцать восемь — все равно нравилась. Не каждая тридцатилетняя выглядит так, как она практически на пороге сорокалетия. У замужних на себя вечно времени не хватает: уборки, готовки, стирки-глажки, пеленки-распашонки. С детьми погуляй, уроки проверь, сопли подотри. А потом еще мужика в постели ублажи — когда уж за собой поухаживать?

У Чуликовой же с этим проблем не было. Карьера выстроена. Пусть пока еще не до конца, но до определенных высот она добралась. На достигнутой ступеньке стоило передохнуть, расслабиться и бросить силы на второй фронт, личный. А потом, через пару-тройку лет, можно будет снова кидаться в бой — в конце концов, Шолик тоже не навечно пост генерального директора присвоил. Но это еще нескоро, пока об этом думать рано.

А вот о личной жизни позаботиться самое время. Особенно теперь, когда цель так близка. Конечно, принимая Бахарева на работу, Наталья Петровна не догадывалась об интересном положении его супруги. Если бы знала — возможно, подождала бы другую кандидатуру. А может, так даже лучше. Придется проверить на практике, как беременность супруги влияет на верность мужа. Если что, если вдруг — вдруг! — с Бахаревым не сложится, в следующий раз нужно будет между делом как бы вскользь задать вопрос о детях: планируете ли в ближайшее время, или уже настрогали необходимое количество? И пусть кандидат думает, что ее волнует лишь работоспособность нового сотрудника: не будут ли его отвлекать от работы семейные хлопоты.

Впрочем, все эти "вдруг" следовало немедленно отбросить в сторону. Никаких "вдруг", хватит. Сколько можно искать? В конце концов, она довольна выбором. Разница в девять лет — а, ерунда. Даже лучше. Зачем ей старый муж? Выглядит она превосходно — сама никак не нарадуется. Так что вместе с Бахаревым они будут смотреться отлично: оба высокие, молодые, энергичные. Нет, в самом деле — из них выйдет замечательная пара. Кстати, Наташа даже не станет капризничать, отказываясь принять фамилию мужа: Наталья Петровна Бахарева звучит куда громче и солиднее, чем Чуликова. Созвучие с фамилией известной актрисы ее всегда дико раздражало: каждый непременно считал своим долгом уточнить: "Как-как? Чурикова?" Как будто Наташа не выговаривала букву "р", ей-богу!