Карли Филлипс - Холостяк

— Время не совпадает. Последнее ограбление произошло около половины одиннадцатого. Уайтхолл пытался догнать вора на заднем дворе, но тот оказался проворным и успел добежать до лесочка, где и скрылся. А старика Уайтхолла подкосил приступ астмы, и он рухнул.

— Проклятие, — пробормотал Роман.

— Вот именно. Теперь мы знаем, что вор — человек выносливый. И если он до половины одиннадцатого побывал в двух домах, расположенных на разных улицах, далеко один от другого, значит, у него было много времени. В итоге ни черта мы не знаем. Я ушел с вечера примерно без четверти десять, Чейз вообще туда не выбрался, потому что он работал, а ты, младший братик, по показаниям свидетелей, отчалил в восемь сорок пять.

— Об этом Уайтхолл постарался нас известить, — добавил Чейз.

У Романа возникло неприятное предчувствие.

— Почему?

Шарлотта остановилась перед Чейзом, сидевшим в глубоком мягком кресле.

— Да, почему?

Чейз потер переносицу, и Роман понял, что его дело плохо.

— Старику напомнили об одной проделке, которую много лет назад учинил Роман.

— Это было очень, очень давно, — пробормотал Роман.

— Когда он был незрелым и глупым, — сказан Рик, используя слова, которые до этого использовала Шарлотта.

— Но извращенцем он не был, — заметил Чейз с усмешкой.

— Набег за трусиками, — тихо сказала Шарлотта. — Это было так давно, что я уже и забыла.

Роман бросил на братьев недовольный взгляд.

— Хотел бы я, чтобы об этом забыли все остальные.

— И все-таки, почему это старик Уайтхолл вдруг вспомнил сейчас эту давнюю историю? — спросила Шарлотта.

Роман потер глаза.

— Потому что девчонки устраивали ту вечеринку с ночевкой у Джаннетт Баркер, но трусы, которые я утащил…

— И повесил на зеркальце заднего вида, — услужливо подсказал Рик.

— …принадлежали Терри Уайтхолл, — закончил Чейз. — Которая вчера вечером торопилась в родительский дом, как раз когда мы уходили.

«Проклятие, — думал Роман, — как я ухитрился об этом забыть?» Вечером, разговаривая с чопорной кассиршей банка, он ни разу не вспомнил, что когда-то стащил ее нижнее белье.

— Значит, когда Терри узнала, что именно украли у ее матери, она решила, что вор — это я? — спросил Роман, недоверчиво качая головой.

— Нет, она всего лишь упомянула, что видела, как ты в спешке покинул зал. К сожалению, твой уход видела не только она. — Рик встал и скрестил руки на груди. — Джек Уайтхолл указал на тебя как на возможного подозреваемого.

Роман просто ушам своим не верил.

— Этот старый осел…

— Согласен, — прервал его Рик. — Но поскольку он официально тебя обвинил, я обязан провести расследование. — Приняв позу сурового стража порядка, с которой, правда, слегка не вязалась кривая усмешка на его лице, Рик повернулся к Роману: — Где ты был после того, как ушел из ратуши? Может ли кто-нибудь подтвердить твое местонахождение?

Шарлотта от изумления открыла рот, да так и закрыла, ничего не сказав. Чейз расхохотался.

Эта ночь полна сюрпризов, думала Шарлотта, провожая Рика и Чейза до двери. Поскольку Роман стоял у нее за спиной, она предчувствовала, что их разговор еще не закончен.

— Спасибо, что зашли предупредить, что были новые кражи, — сказала она Рику и Чейзу.

Рик помедлил.

— Если серьезно, мы заехали тебя предостеречь. Произошло пять краж со взломом, и между ними есть только одно общее: это ты. Ты не только продаешь вещи, которые были украдены, ты их сама делаешь.

Роман удивленно поднял брови, он не стал задавать вопросов, но продолжил мысль брата:

— Вот почему я не оставляю ее одну.

Шарлотта промолчала и лишь покачала головой. Она и раньше подозревала, что в Романе проснулся инстинкт защитника, но решила не возражать, пока они не останутся одни.

Она ценила его заботу, однако он беспокоился напрасно. Вор забирался в дома и крал белье, но при этом никому не причинял вреда. Шарлотта была уверена, что ей ничто не угрожает, но на всякий случай, конечно, будет соблюдать осторожность. Она не могла допустить, чтобы Роман остался в ее доме на ночь. В этом городе обожают посплетничать, и ей совершенно не хотелось, чтобы рано утром соседи увидели, как Роман уходит из ее дома через дверь или через пожарный выход.

— Пока ты дома, ты в безопасности, — сказал Рик, поглядывая на Романа. Шарлотта поняла, что он намеренно дает ей путь к отступлению. — У тебя есть соседи с обеих сторон, так что к тебе никто не сунется. Но советую закрыть и запереть вот это окно. В нашей ситуации лучше не рисковать и не искушать всяких прохвостов.

Шарлотта украдкой покосилась на Романа и чуть не прыснула со смеху. Они оба знали, что последним прохвостом, который забрался в ее квартиру через это окно, был Роман, но она не собиралась давать его братьям дополнительное оружие против него. Они и так уже достаточно по-братски посмеялись над ним, Шарлотте это было в новинку. Она была единственным ребенком в семье и слишком быстро повзрослела после того, как отец уехал. А братья Чандлер имели возможность расти и взрослеть в нужное время, оставаясь детьми. Соперничество, стремление выделиться и показать свое превосходство и вместе с тем неподдельная любовь между братьями были настолько заметны, что, находясь среди них, Шарлотта почувствовала, как к горлу подступает комок. В сущности, у нее не было настоящей семьи, и сейчас она поняла, как многого была лишена.

Она посмотрела на открытое окно.

— Обязательно закрою, обещаю.

— Мы работаем сверхурочно, но я ничего не могу обещать, пока этого вора не схватили, так что будь осторожна.

Шарлотта снова кивнула.

— Этого мне только не хватало: привлекать всеобщее внимание ко мне и к моей жизни. — Она вздохнула. — Надеюсь, это не подорвет мой бизнес. Мне придется плохо, если люди будут бояться покупать мой товар.

Рик покачал головой.

— По моим прикидкам, в худшем случае у тебя снизятся продажи этой конкретной марки.

— Надеюсь, ты прав.

Шарлотта подумала, что если у нее снизятся продажи, то она не сможет оплачивать аренду. Сбережений, оставшихся со времени ее работы в Нью-Йорке, хватит ненадолго, а магазин только-только начал приносить прибыль.

— Мы пришлем кого-нибудь патрулировать окрестности, о'кей?

Шарлотта кивнула и закрыла за братьями дверь. Затем, собравшись внутренне, повернулась к Роману. Он стоял, опираясь плечом о стену, и в этой позе было нечто сексуальное, его лицо выражало уверенность.

Шарлотта готова была признать, что между ними снова что-то изменилось.

— Что особенного в том белье, которое воруют? — спросил Роман.

— Это ты мне скажи. Ты же видел белье этой марки. — Шарлотта глотнула. — Ну тогда, в примерочной.

При воспоминании о сцене в примерочной глаза Романа потемнели до цвета штормового моря.