Атанаис Харпер - Розовый снег

— А, затем, он при всех сказал, что ты ему надоела, и вообще у него нет ничего общего с тобой, и не будет. Но ты, в это не поверила. Ты продолжала унижаться день за днем, а я с братом уговаривал тебя взяться за ум. Потом, в один прекрасный день, ты пропала… я думал что ты умерла, не находил себе места, повсюду искал тебя. И сейчас, когда ты снова рядом, я не позволю ему играть тобой снова. Слышишь? Не позволю!

Закончив телефонный разговор, из коридора пришел Тед.

— Ну что ты закончил рассказ?

— Еще не все. Выйди, пожалуйста, и подожди меня в холле.

Тед казалось, не удивился такой просьбе брата, а только пожал плечами, и бросил на ходу: "Пока, Джей". Когда шаги Теда удалились, на лице Мета появилась улыбка.

— Тед всегда был тебе как брат по играм и шалостям, вам всегда было легче найти общий язык. А, я всегда был вашим приложением и я долго не мог понять почему. А, знаешь, почему Джей?

Потому что я люблю тебя! И даже видя со своим родным братом, ревную, боюсь, страдаю. Ревную ко всем, потому что ты можешь полюбить их, а не меня боюсь, потому что они могут тебя обидеть и страдаю, потому что чувствую, что ты не любишь меня и вряд ли полюбишь. Что ты мне скажешь Джей?

Джей пожала плечами. Такой разговор, был для нее полной неожиданностью, она еще раз пожала плечами и опустила голову. Мет напряженно смотрел на нее, затем встал и пошел к дверям.

— Я так и знал. Но только запомни, в этот раз у него ничего не получится. Я готов, помогать тебе, строить счастье с кем угодно кроме него. Потому что он не достоин тебя особенно теперь.

После этого он закрыл дверь, и Джей услышала, как Мет спускается по лестнице, их с Тедом голоса преимущественно звучали в холле, а затем и вовсе пропали, звука мотора их машины она так и не услышала. Она лежала на кровати и плакала от собственного бессилия. Ее впутали в чужую жизнь, всунули в самую середку букета, который стоит в холле самого огромного и красивого дома. И все восхищаются букетом, трогают руками, вдыхают его аромат. Но когда они заметят, что в центре букета не пурпурная роза, а простая ромашка ее безжалостно вырвут и, не задумываясь, растопчут. Так почему же ей полевому цветку так жалко эти розы, для которых она ничего не может сделать. Тед, Метью, отец все они по-своему несчастны и зависят от нее, а она не может ничего сделать, ведь когда-нибудь все это откроется. Захотят ли они ее тогда пожалеть.

Спортивная машина Ричарда неслась по дороге, обгоняя встречные автомобили. Сам он разговаривал по мобильному телефону.

— Да я знаю. Но все-таки, неужели это правда. Попробуй узнать еще что-нибудь. Ладно. Пока.

Приехав, домой Ричард швырнул ключи от машины на столик у лестницы и собрался подняться к себе в комнату на второй этаж, но дверь кабинета приоткрылась, и отец поманил его рукой. Ричард тяжело вздохнул и впорхнул в кабинет отца. Не глядя ему в глаза, он шлепнулся в кресло и сделал комичную рожу, приготовившись слушать.

— Послушай, я же просил тебя быть у тети Луизы на чае вчера? Почему ты не пришел?

Ричард сделал извиняющий жест, признавая этим свою вину.

— Прости, забыл, забыл. Были дела.

— Ты не должен забывать такие вещи. Я ведь просил тебя быть там.

— Хорошо, больше не буду. Кстати отец, у тебя не намечается бизнес — встреч с Мистером Джоунсом?

Хайстоун старший прикрыл глаза. У него был очень усталый вид, его лицо поражало сосредоточием мысли и усталости одновременно. Возможно, в молодости его красота не уступала красоте его сына, но сейчас этот уставший пожилой человек боролся из последних сил.

— Ты знаешь, почему я хотел вчера видеть тебя у тети Луизы — он открыл глаза и Ричард понял что, громы в его голову полетят именно сейчас.

— Ты бегаешь за этой девчонкой, вместо того чтобы вникать в дела компании, которая будет не просто твоей, а уже непосильна для меня. Я не поверил тете Луизе, когда она мне такое сказала, но твои слова прекрасно это подтверждают. Девочке пошла на пользу эта травма, хотя и жестоко так говорить. Теперь она общается только с порядочными людьми и не доставляет отцу хлопот. Ее отец уже несколько месяцев живет в покое в отличие от меня. А когда о твоем поведении узнает твоя мать, будешь объяснять ей все сам. Она всегда жалела бедную девочку.

— Ха, бедная девочка была худшей из скандалисток.

— На людях я на твоей стороне, но сейчас скажу правду, ты сам во всем виноват! И то, что теперь она избегает встреч с тобой, говорит о ее незаурядном уме.

— Я хочу знать, почему она меня избегает!? — Ричард ударил кулаком по подлокотнику кресла.

— Потому что ты ей не нужен.

Ричард задохнулся от злости, вскочил с кресла и крикнул "Это мы еще посмотрим!" и выбежал из кабинета. Его отец только покачал головой.

— Когда же он вырастет и поймет что жизнь вовсе не игрушка, что нельзя делать игрушками других людей. Когда, Господи?

В это время Ричард уже мчался обратно в город. Он беспрерывно звонил по мобильному телефону. За последние минут пять он выкурил несколько сигарет. Он искал Джей везде, где только она могла быть и, наконец, удача оказалась на его стороне.

— Вы видели ее на Пятой авеню. Хорошо. Да я понял.

Он еще не знал, что она там делает, что он скажет ей. Но одно он знает точно, никто не смеет его отталкивать.

Джей вышла из магазина с Дереком Хелбуотом. Ее глаза смеялись в руках упакованный подарок. Что она нашла в этом невысоком аскете с таким острым носом, что он может кого-нибудь проткнуть, в неизменном темном костюме. Сидя в машине этого не узнаешь, тем более что они уже идут к своей. Ричард не стал больше ждать он открыл дверцу своей машины и в несколько шагов подошел к ним.

— Как поживаешь Джей? Общество Дерека тебе, похоже, нравится?

Джей вскрикнула от испуга, а затем рассмеялась. Дерек выразил свое удивление только тем, что приподнял брови.

— Ты напугал меня. Да мне приятно общество Дерека. Он очень милый и добрый и его помощь была для меня неоценима.

— О, чем же тебе помогла его постная рожа?

— Ричард если ты решил меня оскорблять…

— Дерек ты умеешь что-то чувствовать?

Джей нахмурилась и, взяв под руку Дерека, направилась к машине. Сделав молниеносное движение, Ричард вырвал из рук Джей упакованную коробку.

— Отдай, сейчас же!

— Ну, уж нет, я хочу знать, что тебе подарил этот маленький пройдоха.

Ричард больше не контролировал себя, ему казалось, что его не просто забыли, а растоптали, променяли на этого шута горохового, который к тому же дарит ей подарки. Она всегда принадлежала ему и будет, принадлежать. Обертки полетели на землю и уже не были чем-то праздничным и смелым, а лишь напоминанием о празднике. Рассыпавшаяся упаковка открыла ему серебряную зажигалку с филигранной работой по всему корпусу.