Марина Львова - Училка

— Конечно. Завтра мы поедем с тобой в одно очень интересное место.

— Куда?

— Пока это секрет, а завтра узнаешь.

Марьяша была заинтригована, но как ни допытывалась она у Насти, какие предположения ни строила, ей никак не удавалось догадаться, куда же они направятся в субботу. В отличие от Марьяшки Калерия Андреевна догадалась сразу и не пришла от этого в восторг.

— Как? Ты собираешься и ребенка тащить на этот книжный рынок? Ты совсем голову потеряла.

— Что плохого в том, что она увидит много книг, подержит их в руках?

— Скажи лучше — будет дышать пылью, ее будут толкать со всех сторон.

— Может быть, ей захочется лишний раз посмотреть картинки в книге, а потом и почитать ее.

— Она будет слышать нецензурную ругань и задыхаться в тесноте.

— Мы поедем пораньше. И уверяю тебя, на рынке у метро, где она подбирала пустые бутылки все лето, ей приходилось слышать и не такое. А большинство людей на книжной ярмарке — с образованием, с ними интересно и поговорить, и послушать их.

— В мое время детей водили в музеи и картинные галереи, а ваше поколение ведет детей на рынок.

— Мама, ты забываешь, что этот ребенок почти вырос на рынке и ничего другого себе просто не представляет. Если я поведу ее в музей, ей станет там просто скучно. Пусть для начала она узнает, что рынки бывают разные и не на всех из них сидят нищие и валяются пьяные.

— Ты мне можешь говорить что угодно, но тобой движет только маниакальная страсть к бульварной литературе, и ничего больше.

Калерия Андреевна поджала губы и весь вечер жаловалась на головную боль. Хитрая Марьяшка ходила на цыпочках и не приставала к бабе Лере с вопросами, мудро решив, что если возникнет спор или ссора, то Анастасия Григорьевна, чего доброго, еще может и передумать и субботняя поездка окажется под угрозой.

На следующий день Марьяша проснулась и поднялась очень рано, тихонько прошла в ванную, без обычного скандала почистила зубы и съела манную кашу, которую варила ей по утрам Настя. Она надела новое платье и позволила расчесать и заплести в косички свои волосы.

Калерия Андреевна еще не встала, когда две путешественницы вышли из квартиры и отправились за новыми впечатлениями. Едва они успели выйти за порог, как Марьяшкины вопросы стали сыпаться, как горошинки. В ответах она почти не нуждалась и слушала их вполуха.

— А нам далеко ехать? Что там будет? А людей там будет много? Тогда я буду держать тебя все время за руку, чтобы не потеряться. А что там будет продаваться? Ты мне купишь что-нибудь интересное?

Узнав, что на ярмарке будут продаваться одни только книги, она была страшно разочарована и расстроена. В ее голове просто не укладывалось, что книги могут представлять какой-то интерес. Веселое оживление сменилось угрюмостью, Марьяшка чувствовала себя обманутой. Девочка шла, еле переставляя ноги, громко вздыхая и с тоской поглядывая в сторону коммерческих киосков, торгующих конфетами и жевательной резинкой. Настя сдалась и пообещала купить мороженое, но только после посещения ярмарки. Девочка искренне возмутилась: какая же это ярмарка, если на ней даже мороженого съесть нельзя?

Оживилась Марьяшка только при виде очереди, стоявшей за билетами. Многие стояли с детьми. Это несколько успокоило Марьяшку, — может быть, действительно удастся увидеть хоть что-нибудь интересное, раз уж столько людей пришли сюда по своей воле?

— А ты мне что-нибудь купишь?

— Конечно, если найдем для тебя хорошую книгу.

Сомнения потихоньку одолевали Настю: не напрасно ли она все это затеяла? Проще было бы сводить девочку погулять в парк, покататься с ней на каруселях, но тогда она лишила бы себя единственного развлечения. И что ей в таком случае читать на следующей неделе? Наверное, она поступает эгоистично, но когда еще ей выбраться за книгами?

Настя сразу провела девочку в то место, где продавались интересующие ее книги. Нужно постараться быстро купить все новинки, пока Марьяшка не начала капризничать. Настя поздоровалась со знакомыми продавцами, старательно отобрала книги, появившиеся за последнюю неделю, при этом она не выпускала из виду Марианну, присевшую на корточки рядом с соседним торговцем. Засунув книги в сумку, Настя подошла поближе. Марианна, затаив дыхание, рассматривала яркую книгу с фотографиями куклы Барби. Вдоволь насладившись этим зрелищем, она пошла дальше, приседая и вставая, хлопая себя по коленкам и подпрыгивая, как воробышек. Ее восторженное «ух ты» раздавалось почти постоянно, вызывая улыбку на лицах и продавцов и покупателей.

Мысленно Настя составила список необходимой литературы, которую нужно будет приобрести для девочки. Если ее отец раскошелится на яркие красивые детские энциклопедии, то, может быть, удастся пробудить у девочки интерес к книгам, приучить ее читать. Тогда можно считать, что свою задачу Настя наполовину выполнит, как бы ни сложилась дальше судьба Марьяшки. Если разумно потратить оставленные Валерием Петровичем деньги, то должно хватить и на одежду и на книги. Придется действительно съездить на вещевой рынок, как и советовала Наташа. А отцу Марианны она постарается все объяснить. Должен же он понять? Наверное, должен, только вот как быть с мамой? Не начнет ли она опять возмущаться?

Калерия Андреевна действительно была возмущена и с трудом сдерживала свое раздражение.

— Мне трудно понять тебя, Анастасия. Ты взяла на себя ответственность за совершенно чужого ребенка и абсолютно не думаешь о режиме. Девочке давно пора обедать, а вы ходите неизвестно где. Полная безответственность!

— Баба Лера, да ты не волнуйся, мы уже по сосиске съели на рынке и воды выпили. — Довольная Марьяшка радостно улыбалась. — Ты только посмотри, какие у меня книжки красивые.

Девочка держала в руках стопку ярких книжек с фотографиями куклы Барби, раскраски с героями мультфильмов; стоя на одной ноге, она одновременно протягивала книжки и, дергая ногой, пыталась сбросить с ног новые туфли.

— Помимо этого, ты еще и прививаешь девочке дурной вкус! У нее же нет никакого воспитания и жизненных принципов.

— Мама, ты преувеличиваешь, девочке еще нет и семи лет. Давай не будем спорить при ней. В своей жизни она уже достаточно наслушалась споров, ругани и криков.

Педагог взял верх, и Калерия Андреевна до самого вечера старательно сдерживалась, ничем не выказывая своего недовольства. Вечером, когда Марьяшка наконец уснула, Насте пришлось в очередной раз объясняться со своей мамой.

Наутро Марьяшка проснулась рано и сразу же зашуршала страницами книжки.

— Анастасия Григорьевна, вы уже проснулись? А что такое «беспардонность»?

— Марианна, ты подслушивала? — Настя была удивлена и смущена, ей казалось, что вчера вечером они говорили с мамой достаточно тихо.