Марина Львова - Училка

— Почему не читала? По-твоему, что я делала днем, когда ты была в школе? Я читала, и мне очень понравилось.

— Мама! — Пораженная Настя прижала руки к груди. — Ты все это прочитала?

— Конечно, а еще и Марине Теодоровне рассказала.

— Так вот почему ей так не терпелось прочитать. Ты, оказывается, мне рекламу создавала среди своих коллег.

— Мои коллеги — это и твои коллеги. Тебе, между прочим, звонила Наталья Сергеевна. Очень волновалась, как закончился твой поход к издателю.

— Он не издатель, он литературный агент. Его задача — искать издателя, а сначала он готовит рукописи к изданию.

— Это все мелочи, самое главное, что ты сделала первый шаг.

— И еще совсем не известно, чем это может кончиться, — грустно заметила Настя.

— Даже если у тебя ничего не получится в этот раз, ты будешь искать дальше. Мало у кого из начинающих писателей сразу все получалось. Нужно работать.

— Я поняла, мамочка. — Настя с улыбкой посмотрела на мать. — А пока мы будем ждать целых пять дней.

— Ничего, самое важное ты уже сегодня сделала.

Как оказалось, ждать было труднее всего, Настя устала отвечать на вопросы коллег. Правда, Наталье Сергеевне уже в первый день удалось покончить с расспросами. Видя, что Настя очень переживает, она довольно быстро проинформировала всех заинтересованных лиц и объяснила, что о результатах можно будет узнать не раньше чем через неделю.

Труднее всего было по вечерам. Когда Кирилл засыпал, Настя садилась на диван в своей комнате и замирала, закутавшись в теплую шаль.

— Как ты себя чувствуешь? Мерзнешь?

— Нет, мама. Просто мне ничем не хочется заниматься.

— Пойди позвони Ирине.

— Она, наверное, занята, по вечерам у нее светская жизнь.

— Почитай что-нибудь.

— Я все прочитала.

Калерия Андреевна вышла из комнаты, вскоре она вернулась и положила в сумку Насти деньги.

— Поезжай завтра после занятий с Кириллом на книжную ярмарку. Купи себе книг. Что ты на меня так смотришь? Я сегодня пенсию получила.

— Мама, у меня зарплата только через десять дней, а у Кирилла нет обуви.

— Не мелочись, Настя. Не хочешь развлекаться, хоть почитай что-то доброе. Это должно благотворно повлиять на твоего ребенка.

— Какого ребенка?

— Твоего будущего… Тебе сейчас очень нужны положительные эмоции.

— Мама!

— Да, я знаю, что говорю. И не думай, пожалуйста, что твоя мать только и умеет, что брюзжать. Я в своей жизни тоже многое повидала и узнала.

— Мамочка моя, да что бы я без тебя делала! — Настя обняла Калерию Андреевну и крепко к ней прижалась. — Ты у меня самая замечательная.

— И гулять тебе нужно больше… и спать, — чуть ворчливо добавила Калерия Андреевна.

— Настя! Пора вставать. — Голос мамы звучал тихо. — Кирилл уже завтракает.

— Сейчас, — Настя с трудом оторвала голову от подушки, — только еще немножко полежу.

— Не забудь, тебе сегодня звонить Поплавскому.

Настя разом проснулась. Конечно же, она не забыла, что днем ей предстоит звонить в агентство «Виктория». Недаром она не могла вчера вечером так долго заснуть: в голову лезли непрошеные мысли. Она проговаривала про себя фразы, складывала губы в улыбку, отрабатывая спокойное выражение лица на случай, если завтра ей откажут и придется забирать рукопись домой. Но вот чего она никак не ожидала, так это того, что ее мама, стойкая, закаленная в боях с разными неблагоприятными обстоятельствами и критическими ситуациями, которые так часто складываются в школе, ее мама будет так волноваться.

— Ты, главное, не думай о последствиях, — говорила она. — Отрицательный результат — тоже результат. Начало всегда бывает трудным, главное, что ты должна помнить: тебе вредно волноваться. Думай о хорошем.

— Мама!

— Я поняла, что ты хотела сказать. Конечно же, ты совершенно права. Мы с тобой будем абсолютно уверены в твоем успехе.

— Я так совсем не думала, — почему-то шепотом сказала Настя.

— И напрасно, нам с тобой нужно думать только так и никак иначе. Иди одевайся, а то опоздаешь в школу. Твои воробышки будут волноваться, подумают еще, что заболела.

— А я не могу доставить им такой радости, — со вздохом сказала Настя и встала с кровати.

На первой перемене в класс забежала Наталья Сергеевна:

— Настя, ты только не переживай, все будет хорошо. Наши все тебя поддерживают, будем дружно кулак держать на счастье.

— Как это?

— Ох уж мне эти вечные отличницы! Ты что, никогда не держала кулак на счастье? Всегда экзамены сдавала без страха?

— Почти.

— Неужели никогда не слышала об этой примете?

— Никогда. Как-то без нее обходилась.

— Не знаешь, так слушай, что скажу. Если у человека сложный экзамен, то его друг или родственник держит все время зажатый кулак на счастье.

— Весь день?

— Можно и весь день, но обычно кулак держат зажатым во время экзамена. Запомнила?

— Запомнила.

— Так и знай, что за тебя сегодня вся школа переживает.

— Ты хочешь сказать, что все знают?

— Нет, что ты! Только…

Наталья Сергеевна, что-то чуть слышно бормоча, стала сгибать пальцы на руке, делая вид, что считает всех посвященных лиц. Когда она перешла к пальцам второй руки, Насте стало ясно, что ее просто разыгрывают. Она с облегчением рассмеялась.

— Ну наконец-то! И наша Несмеяна развеселилась. Я уже бояться стала, что мне перемены не хватит, чтобы тебя привести в чувство. А если серьезно, то не переживай, все у тебя должно сегодня получиться. Ты мне поверь, у меня глаз верный. Я побежала, скоро звонок.

Наталья Сергеевна торопливо взглянула на часы и выпорхнула из класса. Ободренная поддержкой, Настя перестала каждую минуту смотреть на часы и переживать, что время тянется так нестерпимо долго. Уроки шли своим чередом, Настины ученики старательно читали и писали, делали ошибки и исправляли их. Но вот прозвенел звонок, и уроки закончились. Даже стало немного обидно, что мучительное ожидание наконец закончилось. Настя могла пойти в учительскую и позвонить, но она почему-то не спешила этого делать. Она старательно собрала и сложила тетради, убрала в шкаф наглядные пособия, повесила на вешалку забытый кем-то шарф, задвинула свой стул и подровняла парты.

Почему она тянет время? Почему не идет в учительскую и не звонит? В томительном ожидании прошла почти целая неделя, но каким счастливым было это время. Настя жила словно в ожидании праздника, постоянно вспоминала разговор и то ощущение счастья, которое охватило ее, когда она поняла, что ее не выгонят, сославшись на занятость, не будут смеяться над ее попытками выразить на бумаге то, что давно накипело на душе. Но если даже и случится так, что сегодня ей вернут рукопись, то все равно у нее в душе останется воспоминание о той радости, которую она испытала, когда шла домой после разговора с Поплавским.