Марина Львова - Училка

Настя взяла сумку и вышла из класса. Подойдя к учительской, она достала чуть помятую визитную карточку и посмотрела номер телефона. На ее счастье учительская была в этот час пуста: уже прозвенел звонок и учителя разошлись по классам. Чуть дрожащей от напряжения рукой Настя набрала номер телефона. Трубку подняли почти сразу, и Настя вновь услышала чуть хрипловатый мужской голос:

— Алло!

— Добрый день! Я — Настя, Анастасия Шубина, — поправилась она чуть дрогнувшим голосом. И добавила, чуть помедлив, на случай если о ней уже забыли: — Я приносила вам рукопись. Вы просили позвонить через неделю.

— Добрый день! Вы не могли бы ко мне приехать?

— Когда?

— Когда вам удобно.

— Я могу сегодня, вас это устроит?

— Приезжайте, я буду ждать.

Хотя голос мужчины был вполне доброжелательным, но Насте стало страшно. Может быть, он просто старается смягчить свой отказ? Она заколебалась.

— А может быть, мне лучше приехать к вам на следующей неделе? Я не знаю точно, когда освобожусь сегодня.

— Я сегодня задержусь в офисе допоздна. Приходите, когда сможете.

— Я не знаю… — замялась Настя.

— Как хотите, если вам неудобно сегодня, то приезжайте на следующей неделе, только позвоните мне заранее, меня может не быть на месте.

Настя вышла из учительской, у входа стояла Наталья Сергеевна.

— Звонила?

— Только что.

— Что он сказал? — требовательно спросила Наталья Сергеевна.

— Просил приехать, когда мне удобно.

— Замечательно. Поезжай прямо сейчас.

— У Кирилла уроки заканчиваются через полчаса.

— Ничего, отведем его домой, не волнуйся. Ну что же ты стоишь? Тебе пора идти.

— Наташа, он сказал, что я могу зайти к нему в любое время. Зачем обязательно сегодня?

Наталья Сергеевна сурово сдвинула светлые бровки:

— Ты потратила столько сил на свой роман, а теперь хочешь отступиться? В шаге от возможной победы?

— Наташа, о чем ты говоришь? Просто мне не хочется идти сегодня. Я могу прекрасно сделать это и в понедельник.

— Правильно, и всю субботу и воскресенье будешь томиться, строить предположения. Иди сейчас.

Настя подумала и кивнула. Конечно, она просто смалодушничала, немного страшновато предстать перед глазами профессионала и выслушать его беспристрастный приговор. Она вздохнула и потянулась за пальто.

— Иди, иди, а то передумаешь. Да не бойся ты, все хорошо будет.

— А если он скажет, что…

— Что бы он тебе ни сказал, тебе очень важно услышать мнение специалиста. Ты иди, а я твоей маме позвоню и предупрежу, что ты задержишься.

Настя вышла из школы. Тепло пригревало солнышко, почти совсем по-весеннему. С крыши капало, а на голых ветках березы звонко цвенькала веселая синица. Еще немного, и наступит самая настоящая весна.

Настя быстро дошла до знакомого здания и, войдя в подъезд, поднялась по лестнице на третий этаж. Чуть помедлив, она решительно постучала в дверь. Вадим открыл почти сразу:

— Проходите.

Настя стала судорожно расстегивать пальто, пальцы дрожали. Она с немного смущенной улыбкой посмотрела на хозяина комнаты, как бы извиняясь за свое волнение. Что скрывать свои чувства, когда и так совершенно ясно, что она волнуется.

— Что скажете, Вадим? — Настя силилась улыбнуться. — Каков будет ваш приговор?

— Приговор? Должен сказать, что очень рад нашему знакомству. Моя жена прочитала рукопись, ей понравилось. Потом прочитал и я, у меня есть некоторые замечания. Вот тут на полях я сделал пометки. — Вадим пролистал несколько страниц и показал Насте нужные места. — Прежде всего я хотел бы просить вас увеличить объем романа, нужно доработать его в максимально короткие сроки. Двух недель вам хватит?

— Как доработать?

— Думаю, нужно увеличить роман на один-два авторских листа.

— Что такое авторский лист?

— Это система подсчета объема книги. — Вадим подробно объяснил Насте все технические подробности.

— Что же мне теперь делать?

— Доработать этот роман, а потом начинать писать следующий.

— Что вы! — Настя рассмеялась. — Это моя первая и последняя книга. Вы знаете, как говорят: «Каждый человек в своей жизни может написать одну книгу». Считайте, что я уже написала свою книгу, теперь передо мной стоят совсем другие задачи. У меня маленький сын, и его нужно растить.

— Одно другому не мешает. Но я совершенно уверен в том, что вы должны и будете писать дальше. Вот увидите. Итак, жду вас ровно через две недели с готовой рукописью. Успехов вам.

— Спасибо. Я пойду. До свидания.

Вадим помог Насте надеть пальто, он хотел еще что-то сказать, но в этот момент раздался телефонный звонок, и Вадим принялся подробно объяснять своему абоненту условия какой-то сделки. Настя положила пакет с рукописью в сумку и вышла за дверь.

К тому моменту, когда она пришла домой, удивление и растерянность уже прошли; Настя подробно рассказала Калерии Андреевне и Кириллу о результатах встречи, потом торопливо поела и села за письменный стол просматривать рукопись. Поздно вечером она закончила читать. Кирилл уже давно отправился спать, вдоволь наигравшись.

— Ну что? Не пора ли тебе ложиться?

— Мама, я все думаю, как мне дописывать роман. Пожалуй, я смогу добавить еще одну сюжетную линию, завтра с утра и начну.

— Ты только не переутомляйся.

— Не буду, не волнуйся, мама.

Калерия Андреевна погладила Настю по плечу и пошла на кухню писать поздравительные открытки к Восьмому марта. Настя внезапно почувствовала страшную усталость, день действительно выдался таким беспокойным, но Наташа была совершенно права: ждать до понедельника и томиться, мучаясь от самых нелепых предположений, было бы намного хуже.

Настя долго ворочалась в постели, пока не заснула. Утром она заставила сесть себя за компьютер. Но работа не заладилась.

— У меня ничего не получается, мама!

— Но вчера ты хотела добавить…

— А сегодня посмотрела на свежую голову и посчитала, что это будет просто глупо и неинтересно.

— Тогда нам немедленно нужно пойти погулять втроем. Одевайся, Кирилл уже, наверное, позавтракал. И даже не думай мне возражать.

— Неужели ты полагаешь, что мне удастся что-нибудь сделать, если я буду гулять?

— Милая моя, не спорь с матерью, лучше послушайся. Тем более нам надо зайти на почту и опустить открытки в почтовый ящик.

Настя капризно сжала губы. Ей было обидно и грустно, стало жалко себя и хотелось плакать.

— А если мне ничего в голову не придет? Что если я не смогу ничего сделать?

— Чепуха, — решительно заявила Калерия Андреевна. — Просто ты устала, а потом, и ребенок из тебя силы тянет, и на работе ты устаешь. Ничего, все хорошо будет. Неужели ты не сможешь добавить еще несколько каких-то несчастных страниц, когда уже написала столько?