Ирина Алпатова - Барби играет в куклы

— Денис, дорогой, заходите! А мы тут кофейком балуемся, присоединяйтесь. — Елена Петровна откровенно обрадовалась варяжскому гостю, чуть не рысью кинулась на кухню варить ему кофе, даже про свою палку позабыла.

Я внутренне подобралась, будто услышала команду "На старт!", но никуда не побежала. Он пришёл именно сейчас случайно, я не имею к этому никакого отношения, и нечего дергаться.

На Денисе был белый свободный свитер, и это ему шло, но он был как будто не брит, и это ему… тоже шло, то есть адвокатишка неплохо выглядел, хотя мне до этого не было никакого дела. Я сидела, глядя прямо перед собой, хотя спроси меня кто-нибудь, что же именно я в этот момент вижу, я должна была бы честно ответить — ни хрена.

— А вы, как я посмотрю, везде успеваете, — поделился своими наблюдениями юрист.

Сказано было очень вежливо, даже на "вы", но мне высказывание не понравилось, что-то он имел в виду такое… обидное. Я решила на это хоть как-то отреагировать и, откинувшись на спинку кресла, не спеша положила ногу на ногу. Вот наш ответ Чемберлену. А что, на мне были красивые колготки, вот только жаль, я по привычке разулась в прихожей, а то бы сейчас покачала стильным сапожком… Теперь следовало холодно посмотреть на типа напротив. Только не вздумай косить! — мысленно приказала я себе и медленно, как учила когда-то Люшка, подняла на гада глаза. Ишь ты, смотрит с подчеркнутым интересом, но не так, как бы мне хотелось, профессионально как-то смотрит, прикидывает, какие статьи из кодекса мне можно припаять.

Елена Петровна, на мой взгляд, даже слишком суетливо снова всё расставила на столике, еще и чашку незваному гостю придвинула придвинула, подумаешь, фон барон. Теперь она усиленно старалась сделать беседу общей, то есть хотела, чтобы я почирикала с этим типом, но я решила — ни за что. Мне, может, завтра повестку в суд пришлют, а я чирикай. Меня очень интересовал один момент, а именно — куда подевался мой до глубины души оскорбленный кот? Ну хотя бы для порядка показал бы, как он относится ко всяким там небритым типам, так нет же, спрятался и молчит.

Юриста я всё-таки пересидела, поле боя осталось за мной но, уходя, он подчёркнуто вежливо сказал:

— Ваша тётя никак не может связаться с вами, а у неё к вам важное дело. Вы уж будьте любезны, позвоните ей как-нибудь на досуге. — Специально, гад, сказал это при Елене Петровне, вот мол, какая стерва, не может родной тетке уделить внимание.

— Что-то непонятное происходит, — сказала Елена Петровна не без удивления, проводив соседа. — Ты что, дуешься на него за тот эпизод? А ведь он очень приятный человек. Знаешь, — она склонила голову на бок, будто разглядывая меня, — я даже довольна, что так получилось. Затея твоей авантюристки-подруги оказалась не такой уж плохой, точнее, её итог. Я познакомилась с тобой, с Денисом, уж можешь поверить, для меня это очень приятное событие. Нет, не стоит тебе сердится на Дениса, он очень порядочный человек, уж кое в чём я разбираюсь.

— Он прислужник Арчибальда, — брякнула я.

— Какого еще Арчибальда?

Я пожалела о вырвавшихся словах, но было поздно. Елена Петровна присела напротив, внимательно глядя на меня. А мне почему-то показалось, что её при этом больше интересует не какой-то неизвестный Арчибальд, а его прислужник. Но врать я не хотела, особенно ей, поэтому рассказала про Аркадия, его жён и даже про наш разговор со Светланой. Только про некоторые выходки моего муженька все-таки говорить не стала.

— Да, но ты же не знаешь подробностей, и женщину эту совсем не знаешь. Ох, какие стервы бывают… — Елена Петровна задумчиво побарабанила пальцами по столу. — Но как бы там ни было, тебе, моя дорогая, нужно приобретать специальность, нельзя полностью зависеть от кого-то другого. Если что, я, между прочим, кое-что имею, могу тебе и финансами помочь, на такое дело не жалко.

Я запротестовала, сразу вспомнив историю с бухгалтерскими курсами, Полковник меня уже попробовал выучить, и деньги я ему так и не вернула.

— А твоих кукол я покажу одному человеку. Его дочь владеет целой кукольной галереей, представляешь? И не спорь, они должны это увидеть.

— Ксеничка, деточка, куда ты пропала, я звоню-звоню, а тебя всё нет и нет. — Тетя Валя была в своём репертуаре.

Видимо, Аркадий снова отключал телефон, чтобы не мешали. Кажется, он испытывал к этой вещи такую же патологическую неприязнь, как и я, и признавал только свой мобильник.

— Девочка, нам нужно срочно увидеться, у меня к тебе серьёзный разговор…

Сказал ей что-нибудь юрист или не сказал? Нет, скорее всего, не сказал, иначе бы тетя говорила со мной по-другому. Хотя, она может быть, по-другому не умеет… Чёрт, я опять что-то пропустила. А, она спрашивает, смогу ли я к ним приехать.

Вообще-то тёте хотелось посмотреть, как я устроилась "в своем гнездышке" и, по-моему, она немного обижалась за мое негостеприимство, но и я себя пересилить не могла. Меня не оставляло чувство, что я живу в чужом доме и не могу туда звать своих гостей. Это самое гнездышко можно было взять только с налёта, как Люшка.

Итак, тётя назначила мне встречу в семь. В оплот недружественных сил мне ехать не хотелось — вдруг там окажется адвокат, но уважительная отговрка не придумалась, и я стала готовиться к неприятностям, так, на всякий случай. Уже в подъезде я снова велела себе — а ну соберись, ты теперь не сопливая девчонка, и нечего тут… Вот после такого серьезного внутреннего разговора я и позвонила в дверь.

Тетя Валя была одета вроде как нарядно, какая-то новая кофточка, вон и шарфик на шее. Это хорошо или плохо? И держалась она как-то странно, как будто официально. Я крикнула для разрядки напряженности куда-то за её спину: "Дядь Толь, я пришла"!

— Ой, его нет, он… я его в магазин отправила, сейчас придёт. — Тётя зачем-то оглянулась, будто проверяя верность собственных слов.

Теперь она мялась у дверей, держа перед собой коробку с тортом, и явно никак не могла решить, куда же ей с ним двинуть — в комнату или на кухню. Нет, мне всё это начинало не нравиться, и я сама решила определить статус приёма, то есть решительно пошла на кухню.

После того как тётя после пятиминутных размышлений все-таки водрузила торт на стол, а не на стул и не на плиту, как хотела вначале, а потом лишь с третьей попытки зажгла газ, я уже была готова к самому худшему. Мне хотят отказать от дома. За что? Ну это, наверное, адвокат уже сформулировал, теперь тётка огласит приговор. Она наконец уселась напротив и посмотрела на меня трагическим взором. Нет, проклянет, как пить дать, проклянет. Больше я терпеть не могла и приказала:

— Тетя, да говори же, что случилось!

— Случилось? Ничего не случилось. То есть случилось, Георгий просил поговорить с тобой. — Тетя стала наматывать на руку конец своего кокетливого шарфика.