Анатолий Чупринский - Бегущая под дождем

— Если вы чьи-то фанатки и собираете коллекцию автографов…

— У нас более высокие цели! — высокомерно заявила Надя.

Елена Венская смотрела и молчала. Перед ней стояла такая рыжая, такая восторженная, такая застенчивая и неуверенная в себе и вместе с тем с такой фанатичной решимостью в глазах любым способом добиться своего, что у нее возникло неудержимое желание раздразнить эту рыжую, довести ее до белого каления, что было проще простого, а потом дать коленкой под зад. Но она сдержалась.

Перед ее глазами невольно возникла ее дочь, которая после развода выбрала отца и проживала теперь в Испании.

— Твой отец — злобный эгоист! — кричала Венская, укладывая чемодан дочери. — Черствый и равнодушный! Кроме денег, его ничто в этом мире не интересует!

— Тоже самое он говорит о тебе! — небрежно бросила дочь.

— Отлично! Значит, у тебя прекрасный выбор! Впрочем, выбор ты уже сделала!

В тот вечер они толком не попрощались. Даже в Шереметьево Елене так и удалось сказать дочери самое главное. Что она любит ее больше всего на свете. И ради нее готова… Но дочь свой выбор уже сделала.

— У нас более высокие цели! — высокомерно заявила Надя.

«Господи-и! Как она похожа на мою Инку! Вот оно, племя незнакомое, младое…» — мелькало в голове у Елены Венской.

Наталья незаметно толкнула Надю локтем в бок. Но ту уже понесло. По долинам и по взгорьям. На лихом коне, в шашкой наголо.

— Скоро мой портрет тоже будет висеть. На самом видном месте.

— Вы в этом уверены? — удивилась Венская. Она смотрела на Надю во все глаза. Весело и с нескрываемым любопытством. Так смотрят на расшалившегося щенка, который яростно драконит хозяйский тапочек.

— Ни секунды не сомневаюсь! — ответила Надя.

Наталья еще раз незаметно пихнула Надю локтем в бок. И улыбнулась Венской.

— Спасибо, нам все очень понравилось.

Фотохудожница понимающе кивнула Наталье, но по-прежнему смотрела на Надю. Та продолжала скакать на лихом коне. От топота копыт, пыль по полю летит.

— Вы только своих фотографируете? — прищурившись, поинтересовалась она. — За большие деньги?

— За талант, — вежливо уточнила фотохудожница. — И яркую индивидуальность.

Некоторое время все трое молчали.

Пауза в общении явно затягивалась.

Наконец Елена Венская решила откланяться. Еще раз доброжелательно и понимающе улыбнулась подругам.

— Желаю вам больших творческих успехов! — сказала она. И добавила. — Буду рада встретиться еще раз. В новом качестве.

— Не сомневаюсь! — отрезала Надя.

Ей с самого начала активно не понравилась эта самая фотохудожница. Явно слишком много о себе понимает. Возомнила, небось, о себе Бог знает что.

— Ты чего на нее окрысилась? — прошипела Наталья, как только Венская отошла.

— А чего она… Тоже мне!

— Дура! Нам нужно налаживать контакты, знакомиться с влиятельными людьми. А ты на всех бросаешься, будто с цепи сорвалась. Лучше стой и молчи!

В гаражном городке Надя и Чуприн стояли напротив друг друга, молчали.

И оба улыбались. Наверняка в самом скором времени изобретут прибор, которым можно будет измерять взаимное притяжение. Если бы он был уже создан, измеряя взаимное притяжение этих двоих, все стрелки бы зашкалило.

Между электричками и товарными поездами наступил перерыв. Вокруг стояла удивительная тишина. Только настырный дятел на одинокой сосне на краю городка продолжал свою созидательную деятельность.

— Так что, Янковский? — встряхнувшись, спросил Леонид Чуприн. — Он что, тоже был на выставке?

— Янковский совершенно ни при чем. Просто ты на него похож. Очень. Такой же… герой-любовник.

— Кем ты хочешь стать, ребенок?

— Звездой! — протяжным и слегка удивленным тоном заявила Надя. Как нечто само собой разумеющееся. О чем должны знать буквально все. Поголовно.

— Звездой!? — нахмурился Леонид. — В смысле…

— Эстрадной певицей. Супер-стар! — пояснила она.

— Даже так?

— Что тебя удивляет?

— Но ведь певицы они…

Леонид неопределенно повертел в воздухе пальцами.

— Чувствую в себе гигантские силы и возможности.

Надя так прямо и брякнула, «гигантские силы!». Как-то это не слишком вязалось с ее обликом. Но Чуприн не засмеялся. Вовремя сдержался. И сильно закашлялся. Чтоб замаскировать улыбку.

— Ты чего? — подозрительно спросила Надя.

— Сам… не знаю! — просипел Леонид. — Похлопай по спине!

Рыжая Надя пару раз сильно хлопнула его между лопатками. Леонид перевел дыхание. Вытаращил глаза и шумно выдохнул.

— А как у тебя… слух, голос, с этим в порядке?

— Можешь не волноваться.

— С какого возраста берут на эстраду? — строго спросил Леонид. — Там, наверняка, паспорт предъявлять надо. У тебя с этим тоже в порядке?

— Ты не понял! — снисходительно сказала она. — Я стану не просто какой-то там звездочкой, звездой. Я стану звездищей, понял?

Чуприн понял. Во всяком случае, уважительно слегка склонил голову.

— Пугачева за мной косметичку носить будет, понял?

— А Кобзон бегать за пивом, — кивнул Чуприн.

Некоторое время оба испытующе смотрели друг другу в глаза. Потом одновременно громко засмеялись. Всегда приятно если люди обладают схожим чувством юмора.

Чуприн смеялся весело и беззаботно. Впервые за долгое время. Откинув голову назад и громко вздыхая. Надя смеялась, схватившись за бока, при этом показывала пальцем на Чуприна. Как бы говоря: «Поверил? Поверил, да?»

— Между прочим, я давно взрослая самостоятельная женщина. — отсмеявшись сказала будущая звезда эстрады.

— Да ну!

— Мне девятнадцать лет! — не моргнув глазом, соврала Надя. И даже не смутилась.

«Дай Бог, если семнадцать!» — подумал Леонид. «Хотя, кто ее знает!»

— Просто у меня такая конституция.

— Чего у тебя? — спросил Леонид.

— Конституция, — повторила Надя. — Женщины моего типа всегда выглядят гораздо моложе своего возраста. А я о тебе все разведала. У местных бабок. — мгновенно перевела она разговор на другие рельсы. — Ты, оказывается, писатель.

— Оказывается, — кивнул Леонид.

— И еще художник.

— Есть грех.

— Я одну твою книгу откопала в читальне.

— Лопатой?

— Между прочим, — обиженным тоном заявила Надя, — я ее прочла. От корки до корки. Хотя, не очень люблю современную литературу.

Она помолчала, ожидая реакции Леонида. Но никакой реакции не последовало. Леонид, молча, сверлил ее ироничным взглядом. Надя продолжила:

— «Солнечная сторона улицы» называется. Мне очень понравилось. И еще. У тебя была жена, но она тебя бросила.

— Все сказала?

— И еще у тебя есть дочь. Лет двенадцать.

— Зачем ты все это мне докладываешь?

— Я в тебя влюбилась. С первого взгляда.

Надя смотрела на него строго и требовательно. Даже нахмурившись, чтоб не подумал, что все это шуточки. Леонид и не подумал. Увидев прямо перед своим лицом строгие глаза Нади, он каким-то десятым чувством понял. Это серьезно. Это очень серьезно. Если чувства в этом возрасте вообще могут быть серьезными.