Даниэла Стил - Лучший день в жизни

Врач вошла в палату через пять минут, с улыбкой поздоровалась с Джейн и Лиз, познакомилась с Коко.

– О, да здесь целая компания! – жизнерадостно воскликнула она. – А у меня для вас хорошие новости, Джейн. – Врач наклонилась над пациенткой. – При следующей схватке можно начинать тужиться. Вы и опомниться не успеете, как возьмете на руки своего малыша!

– Но я не чувствую схваток, – почти радостно объяснила Джейн. Ее взгляд по-прежнему был затуманенным, Коко и Лиз тревожно переглянулись.

– Мы можем слегка снизить дозу, чтобы вы смогли тужиться и помогать нам, – предложила врач, вызвав у Джейн взрыв паники.

– Не надо! – вскрикнула она и снова расплакалась. Потрясенная Коко смотрела, как ее несгибаемая старшая сестра слабеет на глазах.

– С ней все будет хорошо. – Врач улыбнулась Лиз и Коко, сестра приложила кислородную маску к лицу Джейн, анестезиолог покинул палату. Он сказал, что проведает еще одну пациентку с эпидуралом, которую готовят к кесареву сечению, а затем вернется. Вечер в больнице выдался бурным. Как сообщила медсестра, в этот день привезли больше рожениц, чем обычно.

На мониторе отобразилась очередная схватка. Ноги Джейн подняли и положили на опоры, попросили потужиться. На помощь прибежала еще одна медсестра, вместе с первой они встали по обе стороны от Джейн, врач наблюдала за движением головки ребенка, Лиз касалась лица подруги. Люди, окружившие Джейн, твердили ей, что надо часто дышать и тужиться. Какое-то время больше ничего не происходило.

Джейн тужилась уже целый час, но, с точки зрения Коко, ничего не менялось. Все собравшиеся пристально следили за роженицей, в переполненную палату явилась еще одна медсестра с детской кроваткой.

– Не могу! – задыхаясь, простонала Джейн. – Больше не могу тужиться! Достаньте его как-нибудь!

– Ну, уж нет! – весело отозвалась врач, стоящая у нее в ногах. – Это ваша работа. Вы должны нам помочь. – И Джейн вновь велели тужиться, а Лиз попросили придерживать ее за, плечи, медсестры держали ноги. Подоспел анестезиолог, врач распорядилась снизить дозу анестетика, хотя Джейн умоляла не делать этого. Прошел еще час. Потуги длились уже два часа, и все безрезультатно. Акушерка говорила, что уже видна головка, но ее положение пока не менялось.

Наконец сделали эпизиотомию и наложили щипцы. Прошел еще час, Джейн отчаянно кричала, Коко стояла по одну сторону от нее, Лиз по другую. Джейн продолжала тужиться, как велели, и ей казалось, что она сейчас умрет. Внезапно она испустила жуткий вопль, перепугав Коко, и головка малыша медленно-медленно начала выходить наружу, пока не показалось крошечное личико с закрытыми глазами. Лиз и Коко расплакались, багровая от натуги Джейн уставилась на ребенка. Наконец прошли плечики и все тельце, палату огласил пронзительный плач, но на этот раз кричала не Джейн, а ее младенец. Новорожденному перерезали пуповину, завернули его в пеленку и положили на живот Джейн, которая всхлипывала и смотрела на Лиз с искаженным мукой и восторгом лицом. Еще никогда в жизни Джейн не было так трудно, и она надеялась, что больше ничего подобного не повторится.

– Какой хорошенький! – ахнули все разом, глядя на ребенка. Его унесли обмыть и взвесить, а Джейн тем временем избавили от последа и наложили швы.

– Вес четыре килограмма четыреста двадцать граммов! – гордо объявила медсестра и вручила ребенка Лиз.

– Ты родила ребенка весом почти четыре с половиной килограмма, – сообщила Лиз подруге. Потуги продолжались три часа, и теперь стало ясно почему – ребенок оказался огромным. Коко в изумлении смотрела на него. Ей дали подержать малыша, затем она передала его Джейн. Та приложила ребенка к груди, и он тихо зачмокал, глядя на мать большими голубыми глазами. Лиз заметила, что у малыша красивые ручки и длинные ножки, совсем как у матери. Она склонилась над Джейн, поцеловала ее, не переставая улыбаться и ворковать с малышом, который, кажется, узнавал их голоса.

Коко пробыла с ними еще час, пока сестру не перевели в послеродовую палату. Джейн совсем обессилела, Лиз не хотела оставлять ее одну, поэтому Коко вернулась домой одна, все еще под впечатлением от увиденного. Перед отъездом она расцеловала Джейн и Лиз и поздравила их, а Лиз позвонила матери Джейн и сообщила, что Бернард Базз Баррингтон-второй наконец-то появился на свет, приведя в восторг всех присутствующих.

Из дома Коко позвонила Лесли и подробно рассказала ему о родах и о том, как ей жаль измученную сестру. Но каким счастливым стало лицо Джейн, когда ей протянули малыша!

– Следующим родится наш, – постановил Лесли. – Передай Джейн и Лиз мои поздравления.

Он пообещал навестить их в выходные, а затем увезти Коко с собой в Лос-Анджелес. Ребенок родился на два дня раньше предполагаемой даты. Наступила очередь Коко дать жизнь новому существу. Прошло ровно восемь месяцев со дня их знакомства. Оно продолжалось почти столько же, сколько и беременность Джейн.

Лесли сдержал слово и приехал в субботу. К тому времени Джейн выписали из больницы – еще слабую, неокрепшую, но ликующую. Вместе с Лиз они хлопотали вокруг малыша. Заранее нанятая няня учила их заботиться о младенцах. Джейн кормила ребенка грудью. При виде этой идиллии Коко поняла, что ей пора ехать.

Вечером Лесли и Коко поужинали вместе с Джейн и Лиз. Лесли дали подержать малыша, и тот умело справился с этой задачей. Прощаясь с сестрой, Коко чуть не расплакалась: рождение ребенка сблизило их.

На следующий день Коко и Лесли улетели в Лос-Анджелес, где Лесли перед отъездом наполнил дом цветами, готовясь к встрече. Особняк блистал порядком и чистотой, Лесли специально для Коко освободил два гигантских стенных шкафа. Ни один папарацци не поджидал их у ворот, вокруг дома дежурили охранники.

Тем вечером Лесли собственноручно приготовил ужин.

– Глазам не верю! Неужели мне и вправду так повезло? – в радостном изумлении спросила она и поцеловала Лесли.

– Мне повезло больше, – возразил он, с восторгом глядя на нее. Ему до сих пор не верилось, что Коко наконец-то рядом. Они выдержали и тяжкое испытание в Венеции, и два мучительных месяца после него. Все сомнения развеялись: они твердо знали, что принадлежат друг другу.

Вечером они позвонили Хлое и сообщили, что Коко в гостях у Лесли и собирается переселиться к нему, скорее всего к тому времени, как Хлоя приедет погостить из Нью-Йорка. Обрадованная девочка заявила, что будет с нетерпением ждать встречи.

– А дети у вас будут? – спросила Хлоя, и Коко задумалась: неужели малышка опасается конкуренции, как когда-то боялась Джейн? Такой участи Хлое она не желала. Коко хотелось объяснить, что ее любви хватит на всех.