Наталья Шумак - Провинциальный роман. Книжная девочка

— Я тут проездом по делам в ваших угодьях, решила засвидетельствовать свое почтение, поблагодарить за старое, поинтересоваться вашим настроением.

Она вела свою роль безупречно. Голос излучал свет. Хорошие старые друзья общаются, а может и не только друзья.

— Нормально все. Точно ничего не надо, красавица?

Арина прищурившись приподняла подбородок глядя на хозяина. Тот отрицательно покачал головой, а брат, наоборот, кивнул. Выразить тем не менее они пытались одну и ту же мысль.

— Абсолютно. Хотела услышать голос, раз уж попала в ваши края. Спасибо огромное. Скоро клуб достроим, приезжайте.

Ее осенила мысль, она быстренько подхватила тему и развила.

— Виктор Иванович давно хотел уютное приличное местечко соорудить. Тихое и престижное. Если хотите, закажу вам билеты на открытие. Обещают кого-нибудь из Московских звезд ради такого случая привезти. Будет интересно.

— Когда?

— В сентябре. Но вы человек деловой. Все планируете, наверное, заранее.

— Ладно, красавица, спасибо. Перезвони за недельку, я скажу смогу-нет.

— Ариведерчи.

— Помнишь? Ну, молоток. Пока.

— Пока.

Она отключилась, стирая улыбку с лица, и рявкнула.

— Ну?

— Да забирайте эту падаль, Бога ради.

Хозяин сплюнул и отошел. Брат поманил его, вдвоем они исчезли в доме. Арина, торжествуя, ткнула Васю локтем.

— Ну, как?

— Как, как… Отцеплять этого черта сама будешь? А он тебя не сожрет?

Она раздумывала ровно секунду.

— Шайтан, мой сладкий мальчик, можно тебя погладить?

Наклонилась и медленно протянула ладонь. Вася прошипел

— Дура, дура, отойди. Я Басмача приведу.

Но пальцы уже были у самой морды. У оскаленной громадной пасти.

— Хороший, сладкий песик. Поедешь со мной. Маленький, вот и умничка.

Руку обнюхали и не тронули. Арина присела на корточки, избегая смотреть псу в глаза, легко погладила по вздыбленной холке. Василий наблюдал с ужасом, был близок к обмороку.

— Ты сумасшедшая зараза, Родионова.

Но тонкая нить уже была натянута. Арина могла поклясться, что понимает чувства пса. Осторожно, чтобы не испугать, она передвинула руку к карабину.

— Я собираюсь отцепить тебя и забрать с собой. Будешь моим славным мальчиком. Моим самым любимым лапусиком.

Проржавевшая железка отказывалась поддаваться. Девушка нажимала, что есть силы, побелевшими он напряжения пальцами. Бесполезно. В горле пса родилось рычание. Арина не восприняла угрозу на свой счет. Мимоходом коснулась загривка, морды, провела ладонью по выпуклому мощному лбу.

— Ну же, ну. Слава Богу.

Щелчок возвестил о победе духа над материей. Ибо расстегнуть тугой карабин просто так, в иной обстановке девушка не смогла бы и за тысячу долларов. Освобожденный Шайтан отказывался двигаться с места. На крыльцо вновь вышел пасечник. И что-то произошло. С утробным ревом пес бросился к нему. Десять метров он преодолел за долю секунды. Хозяину очень повезло, что он успел ввалиться внутрь и захлопнуть дверь, которая к счастью открывалась наружу. И только поэтому не распахнулась, когда завывающий живой снаряд обрушился на нее.

— Фу! Фу! Мой хороший, мой послушный, Шайтан, Шайтан. Фу!

Навряд ли он знал команды. Но Арина бесстрашно подошла и взяла его за ошейник.

— Фу. Пошли со мной. Теперь все хорошо. Все. Уже все.

Громадный худой пес, бешено обернулся к ней. И гнев его угас. От звуков ее голоса, от прикосновения рук.

— Ну, пошли. Рядом.

Она повела Шайтана к машине, по дороге объясняя, что теперь все будет по-другому, что его вылечат и покормят, что он будет жить с ней, вернее с ними. Василий, вытирая пот со лба, потрясенный до глубины души, смотрел вслед. Он навсегда запомнил Арину именно такой. Хрупкая, бесстрашная победительница…

Обрадованный дед вылез на встречу. Пес признал его. Последовала двухминутная радостная суматоха. Старик шептал на фарси невнятные ласковые слова, огромный настрадавшийся на три жизни вперед пес, облизывал морщинистое лицо и прижимался всем телом к обретенному другу. Арина достала термос внезапно задрожавшей рукой, еле-еле отвинтила крышку, чуть не обварилась, отхлебнула кофе из горлышка. Нервы сдали, наконец.

Василий вежливо попрощался с хозяином, даже поинтересовался ценами на мед, подошел к троице, ждущей его у «жигуленка». Шайтан встретил хирурга басовитым рычанием.

— Фу. Это свои.

Скомандовала похитительница собак, но на всякий случай, взялась за ошейник. Басмач незаметно вытер слезы. Так они и воссоединились, в последние дни апреля двадцать восьмой весны в жизни Арины.

— Да?

Бодрый Аленин бас вопрошал.

— Тут у вас именинница не завалялась? Случайно? Поздравления принимаете?

— Заочные нет, только лично принесенные, и желательно с подарками.

— Зараза ты, Родионова. С днем рождения!

— От язвы прободной слышу!

— Чума!

— Холера!

— Лихорадка тропическая!

— Аппендикс воспаленный!

— Гепатит всех видов и в крайней стадии!

— Оспа!

— Корь и ветрянка!

— Сдаюсь, госпожа докторша. Мне за вами и не угнаться теперь.

— Ага, прониклась?! От Василия привет. От Ванечки тоже.

— Спасибо. Не заедете сегодня или завтра?

— Брошу мужчин и заскочу. Вечером. Они мне надоели хуже горькой редьки. С собой не потащу. Перебьются. Верно?

— Тебе решать, родная! Твои кадры. Я буду ждать.

— Угу.

После едва заметной паузы Арина добавила отчетливо.

— Кошмарно люблю тебя, Виноградова. Как здорово, что ты у меня есть!

На другом конце линии откликнулись искренне и весело.

— Взаимно. Целую.

— Чмок.

Телефон не умолкал. Дозвонился обожаемый шеф.

— На работу то придешь? Лентяйка?

— Десять минут девятого, обижаете, босс. Я еще сто раз успею.

Потом вдруг нашелся великий дизайнер.

— Happy birthday to you.

— О, спасибо, Андрюша.

— Как дела? Какие планы на сегодня?

— Работать, работать, работать. Потом дома почирикаем с подругой.

— Один интеллигентный и умный юноша вам сильно помешает?

— Если ты имеешь в виду гениального дизайнера, по которому пол города сохнет, то пусть присоединяется.

— Ценишь, значит?

— А то.

Уже в дверях новорожденную поймала безупречно подкрашенная и завитая Евдокия Яковлевна.

— Деточка, держите, я испекла вам печенье. Поздравляю.

— Спасибо. Фу, Шайтан, фу, это не тебе. Спасибо. А может, пройдете? Выпейте чаю с дедом? А вечером я вам позвоню, мы вместе посидим? А?

Глаза у Евдокии Яковлевны были полны вселенской скорби. Арине захотелось ее хоть капельку отвлечь и порадовать.

— Обменяетесь выпечкой и мнениями. Дед Махмуд!

— Да, красавица.

— Угостите мою дорогую соседку без меня. Хорошо?

— Такую красивую женщину и не накормить? Заходите, однако.