Ирина Быстрова - Дневник офисного муравья

– Почему это? – обиделась я.

– Потому что стоило твоему придурку помахать перед твоим носом пачкой банкнотов, как ты сразу же забыла обо всем на свете, в том числе и о том, о чем верещала на каждом перекрестке не далее как пару месяцев назад, – ответила Кэт. – Так что признайся честно, что тебя заедало то, что ты там мало получаешь, и все.

– Нет! – вздрогнула я.

– Да? – Кэт смотрела на меня с усмешечкой. – А так не скажешь.

Она права, права. Почему такое происходит со мной? Почему мне так сложно придерживаться одной линии? Почему так и хочется где-нибудь по пути свернуть на боковую дорожку?

– Ладно, – сказала Кэт, – дело даже не в твоих колебательных движениях, Ирэн. Просто…

– Нельзя возвращаться, – закончила за нее Юлька.

– Да, – кивнула Кэт. – Вернуться-значит дать слабину. И дать твоему шефу в руки козырь. И поверь мне, рано или поздно он непременно им воспользуется. Он будет сидеть и думать: значит, тебя можно купить, значит, тебя можно гнуть.

– Он и так ее гнул, – заметила Юлька.

– Что? – удивилась я. – Ты что имеешь в виду?

– Да все, – ответила за нее Кэт. – Хотя бы то, как он держал тебя на полуголодном пайке. Я вообще думаю, что он тебя целенаправленно выдавливал. Он же не сразу стал так жлобиться насчет зарплаты, да?

– Да. Где-то года два-три назад.

– Вот, – удовлетворенно проговорила Кэт, – когда у вас все утряслось, когда он почуял, что уже дело пошло на лад. И ты стала не нужна.

– Как это-не нужна? – возразила я. – Я всегда нужна. Я ж главбух.

– Главбух-да, – кивнула Кэт, – но не ты.

– Слишком много мозгов, – подключилась Юлька. – И еще куча недостатков.

– Каких это?

– Все видела, все слышала, все анализируешь, обо всем норовишь иметь свое мнение.

А ведь и вправду… Он ведь разогнал почти всех, с кем начинал. Набрал новеньких и стал их… гнуть под себя. А на меня стал посматривать косо… Черт, как я не замечала!

– А это никогда изнутри ситуации не видно, – правильно истолковав мое выражение лица, сказала Кэт. – Я вот давно об этом думаю.

– Могла бы и рассказать, – буркнула я.

– Могла, – согласилась она, – да все не к месту было. А сейчас вот… На-получай.

– Хорошо, – задумчиво проговорила я, – выдавливал… Тогда зачем сейчас хочет оставить меня?

– Не знаю, – пожала плечами Кэт, – придуркам закон не писан. Может, эта дамочка с немецкими замашками так его испугала?

Юлька фыркнула:

– Ага, побоялся, что она его гнуть начнет.

В общем, поговорили. Желание размышлять о том, сколько можно выколотить из шефа, испарилось в одно мгновение.

Боже мой, как это все сложно! Вся эта жизнь. Неужели у всех так же? Никогда не поверю. Смотрю на лица прохожих на улицах и не могу представить себе, что они решают такие же замысловатые проблемы. Наверное, я слишком много думаю. Вредное занятие. Еще, помнится, Грибоедов на эту тему высказывался. Горе от ума-добавить больше нечего.

С другой стороны, ум этот уже имеется, от него так просто не избавишься. Даже если захотеть.

Так что придется смириться с тем, что есть. Жить и думать. И соответственно, мучиться.

Хорошенький получился день рождения…

22 июня, понедельник. Тяжелый день.

– Спасибо, нет, – сказала я сегодня шефу.

– Ты о чем? – поинтересовался он.

– О твоем предложении.

– О котором?

Здрасте. Это как понимать?

– Типа остаться, – пробормотала я.

– А-а, – протянул шеф, – ты об этом. Знаешь…

И дальше выяснилось, что он тут подумал-подумал в выходные и… передумал.

– Это была неконтролируемая реакция, – доверительно сообщил мне он. – Сорвался. А потом взял голову в руки и решил: а что? Пусть идет как идет. Может, это и к лучшему.

И продолжал разглагольствовать на эту тему. Я сидела и слушала его. Как под гипнозом. Хороша бы я была, если бы сделала заявку на «остаться».

– В общем, забудь, – непринужденно предложил мне шеф.

Я разозлилась.

– Ты все прослушал, – сказала я, поднимаясь.

Шеф глядел вопросительно.

Я в любом случае не осталась бы, – пояснила я.

– Да? – Он нахмурился. – Почему это?

– Так, – пропустив мимо ушей его вопрос, заявила я, – меня сегодня, если ты помнишь, уже нет. С сегодняшнего дня у тебя новый главбух. А мне расчет, пожалуйста.

– Расчет? – задумчиво проговорил шеф.

Так-так-так. Это еще что за настроения? Типа-мы не платим предателям? Но этот номер со мной не пройдет. Я это уже однажды проходила. На одном из прежних мест работы. Надо же, как мне, оказывается, везло на придурков! Я уж и забыла.

А на прежнем месте работы мне пытались не заплатить за последний отработанный месяц. Смотрели честными, чистыми глазами и заговаривали зубы. Мол, завтра. Потом послезавтра. Потом-через неделю. И т. д. и т. п. Что примечательно, я кушала всю эту муть и даже не вздрагивала. Можно сказать, даже верила в россказни о запутках, заморочках и нестыковках. Но спустя полторы недели я вдруг спохватилась. Эй-эй-эй, подумала я, какие такие нестыковки? Почему это, когда я тут трудилась главбухом, ни о каких нестыковках никто и понятия не имел?

Короче, я пришла и… нет, не стукнула кулаком по столу. Я вошла тихо, на стул присела аккуратно, заговорила вежливо. И сказала:

– Значит, так, давайте деньги, или завтра у вас будет налоговая.

Никакой налоговой я им подогнать не могла. Ну, если только анонимно на них стукнуть, но это уже не мой стиль. Ничего я не планировала заранее. Это было как озарение. И-сработало. Деньги были тут же вынуты из ящика стола и положены передо мной. Вуаля! Так что методы найти можно. Но время терять на эксперименты с целью узнать степень падения морального облика шефа не хотелось, поэтому я применила превентивную меру.

– Даже не пробуй, – сказала я своему уже бывшему начальнику.

– Ты о чем? – Он вытаращил на меня невинные глаза и полез в сейф.

Вот и все. С сегодняшнего дня я свободна как ветер. На неделю, конечно, но тем не менее.

24 июня, среда. Уже третий день я свободна. От всего. Кроме телефонных звонков от моей сменщицы. Вопросы, вопросы, вопросы. И уже самоуверенность с нее немножко слетела. Потому что разбираться в чужом хозяйстве-дело не для слабонервных.

– Случилось страшное! – завопила она вчера в трубку, стоило мне только поднести ее к уху.

– Что такое? – испугалась я.

– Не можем найти документов по «Веге».

– А-а, – сказала я, – так их шеф брал. Недели три назад. Ищите у него.

Пошла искать. Через два часа документов так и не было. О чем она мне и сообщила при следующем звонке.

– Значит, потерял, – сказала я.

– А что, – спросила она, – может? Что же делать?

– Он еще и не то может, – вздохнула я, вспомнив, как однажды он посеял учредительные документы.

Так, стоп. Подождите. Что за епрст? Я не в отпуске. Не на больничном. Не в отгуле. Я-уже там не работаю. Почему это я должна отвечать на ее вопросы? И ладно бы на вопросы о том, где что лежит-еще куда ни шло. Но на вопрос «что делать?»-это уже точно не по моей части.