Уинни Мэй - Сандаловая луна

Она сидела в автомобиле и время от времени заводила двигатель. Просто так, без всякой цели. Ей необходимо было двигаться, действовать — это помогало сохранять относительное спокойствие.

Джулия с опаской взглянула на реку. Ни «бревен», ни ноздрей не было видно. Гигантские рептилии скрывались под водой. Они выжидали!

День постепенно угасал. На землю спустился сумрак. В воздухе разлилась легкая прохлада, усилился запах тины, гниющих трав, речной воды. Уловив какое-то странное движение в серо-лиловой мгле, Джулия поспешила списать странное видение на игру воображения. Женщинам ведь свойственно вечно чего-нибудь бояться!

Темнело. Под необъятным ночным небом Джулия почувствовала себя слабой и одинокой.

От тоски и отчаяния она готова была истерично рыдать. Она застыла в надежде услышать автомобильный гул. Но ее по-прежнему окружала звенящая тишина. Кроме нее, никто не осмелился нарушить золотые правила Умкамбо. От восхода до заката здесь действовал один закон для всех.

Над землей еще долго реял призрачный полумрак. А потом все потонуло в кромешной тьме. Джулия чувствовала, что погружается в мрачную бездну, еще немного — и она завоет от ужаса.

На небе показался медно-желтый лунный диск. Он медленно скользил по бархату неба и постепенно становился серебристо-белым. Белым лаком блестела река, на поверхности воды изредка появлялась легкая темная зыбь — там, в глубине, прятались крокодилы. Где-то совсем близко в истеричном рыдании зашлась гиена.

Всю в слезах, поникшую, истерзанную, ее обнаружил Грант. Различив сквозь стекло его темный силуэт, она судорожно всхлипнула и визгливо закричала:

— Залезай скорее в машину! Там везде крокодилы, гиены!

— Что ты здесь, черт побери, делаешь?! — Он открыл дверцу. — Ты соображаешь, что натворила?! Ты довела меня до… Твой отец чуть с ума не сошел от беспокойства!

— Садись скорее! — простонала она. — Там полно крокодилов!

— К черту крокодилов! — огрызнулся он. — Подвинься, я попробую вывести машину на дорогу.

— Ты не сможешь. Колеса буксуют, и места мало для разворота. Придется бросить машину…

— Закрой рот! — крикнул он, нисколько не заботясь о ее чувствах. — Ты поведешь машину в лагерь, ясно? — Он включил фары и плавно нажал на газ.

Через минуту машина стояла на дороге. У обочины темнел «лендровер».

— Я… я знала, что нарушаю правила, но у меня были на то причины, — начала Джулия.

— Послушай, — перебил ее Грант. — У меня нет сил выслушивать твои жалкие оправдания. — Он вышел из машины и резко хлопнул дверцей. — Садись за руль. Я поеду за тобой — буду следить, чтобы ты не нарушала правил.

— Хорошо, — едва слышно пролепетала она, пытаясь вновь обрести чувство собственного достоинства.

Джулия тряслась, как в ознобе. И не только от пережитого ужаса. Она испытывала обиду и боль. Как мог он быть таким черствым и жестоким?!

Грант мигал фарами, сигналил, но Джулия была не в состоянии тронуться с места. Она выскочила из машины.

В лунном свете белой лентой вилась дорога. Забыв об опасности, Джулия метнулась к машине Гранта.

— Что опять случилось? — нетерпеливо спросил он.

— Сейчас объясню, — хрипло дыша, проговорила она. — Ты постоянно указываешь мне, что, зачем и как делать. Мне это надоело! Сыта по горло твоим недовольством! Теперь я тебе кое-что скажу. Прекрати издеваться надо мной! Я поеду, когда буду готова, и ни минутой раньше. Перестану трястись и поеду, ясно?!

— Все сказала? Теперь залезай в машину, пока с тобой опять какое-нибудь несчастье не приключилось.

В бунгало Стэна Манро собрались все обитатели лагеря, они говорили одновременно. Внезапно воцарилась гробовая тишина.

— Боже мой, где же ты была, Джулия? Мы так волновались… — спросил, наконец, Стэн.

— Прости, — пробормотала она. — Я нарушила правило… нет, я нарушила три правила. Я очень виновата! С машиной все в порядке.

— Слава богу, что ты в порядке!

Роберта обняла Джулию и отвела в спальню.

— Милая, — сказала она. — Ты бы видела Гранта! Когда твой отец сообщил ему, что ты пропала, он буквально обезумел. Он вел себя как… как берсеркер [3] Берсеркер — древнескандинавский витязь, отличавшийся невероятной яростью в бою. !

— Да, такой он и есть: дикий, неистовый, необузданный берсеркер! — Джулия разрыдалась. — А я умудрилась влюбиться в него! Я и к реке-то уехала только потому, что хотела побыть в одиночестве и разобраться со своими чувствами. Я его ненавижу! С чего я взяла, что люблю его?! — Она зарыдала в голос.

Когда Джулия вернулась в гостиную, там, кроме отца, никого не было.

— Прости меня!

Он улыбнулся:

— Не грусти. Это же еще не конец света!

— Все равно сплошное расстройство. — Рядом с отцом ей было хорошо и спокойно. — Это ужасно, что именно Грант Тайлер нашел меня. — Она подняла на Стэна полные боли глаза.

— Эту проблему ты должна уладить сама, — ответил Стэн. — Пойди к нему и извинись.

Она стояла у открытой двери на веранде его дома. Сердце так колотилось в груди, что подкашивались ноги. Не замечая гостьи, Грант что-то читал.

— Грант, — сказала она, облизнув губы.

Он взглядом охватил ее всю: от макушки до сандалий с золотыми ремешками.

— Да? — сухо спросил. — В чем дело? — Он вновь посмотрел на сандалии. — Опять змея укусила?

Сжавшись от боли и унижения, она отвернулась и приготовилась к бегству. Но он молниеносно подскочил к ней и, схватив за запястье, рывком повернул к себе лицом. Джулия оцепенела: никто никогда так не обращался с ней. Как два непримиримых врага, они схлестнулись взглядами. Как же она ненавидела его в тот миг!

Сильные пальцы крепче обхватили тонкую девичью руку.

— Будь добр, отпусти!

— Не отпущу, пока не признаешься, зачем ты ко мне пришла.

— Тебе невозможно что-либо объяснить. — Она замялась. — Я даже не знаю, зачем сюда пришла. Я думала… я хотела…

— Поконкретней, пожалуйста.

— Я хотела извиниться. Прости за ту ночь! Я поехала туда, потому что мне было плохо и грустно. Мне нужно было разобраться в себе.

— Что мучит тебя, Джулия? Мечтаешь навсегда покинуть Умкамбо?

— Ты видишь только плохое! Тебе нравится, когда я выставляю себя в глупом свете. Ты не хочешь, чтобы я прижилась здесь. — Она повела плечами. — Отпусти руку! Пожалуйста! Мне больно. Ты все-таки не с крокодилом общаешься!

— Я помню.

У Джулии в голове помутилось от гнева, и она с размаху ударила Гранта по лицу.

— Спасибо, — сказал он, разжимая пальцы. Джулия, не помня себя, бросилась бежать по зеленой траве мимо дерева тамботи, которое тянулось к небу, приветствуя бесчисленные золотые зори и серебряные лунные ночи. Она влетела в сад и чуть не споткнулась о кучу сорняков, которую так и не убрала после прополки. Невольно покачнувшись, сделала неловкий шаг в сторону и наступила на блестящий толстый жгут. Все, что произошло потом, Джулия видела четко и ясно, словно ей показали сцену, снятую замедленной съемкой: змея, сверкнув чешуей, ужалила ее.