Сара Крейвен - Солнечные часы

— Вот уж не думала, что я как открытая книга.

— Не для всех, — уточнил он. — Так куда мы направимся после обеда — в Музей мадам Тюссо или в Планетарий?

— А может быть, лучше в Тейт? — робко предложила Оливия. — Я хочу посмотреть выставки Тернера.

— Отлично, — одобрил он. — Мы окажемся там до того, как переменится погода.

Оливия недоверчиво взглянула вверх. По небу плыли пушистые облачка.

— Не похоже, чтобы пошел дождь.

— Поверь мне, к концу дня начнется. Мы, ирландцы, эксперты по дождям.

— Становится жарко. — Оливия повесила жакет на руку. — С моей стороны не слишком нахально попросить мороженого?

— Сегодня — твой день, — тихо ответила Дилан. — Ты можешь просить о чем угодно. И получишь все.

Их глаза встретились, и слова замерли на губах. Ей захотелось взять его за руку. Захотелось, чтобы он обнял ее и его теплые властные губы сомкнулись с ее губами.

Это все потому лишь, что я злюсь на Джереми и мне нужно утешение, уверяла себя Оливия.

— Ограничимся пока обедом и прогулкой по галерее Тейт, — едва слышно прошептала она и отвернулась. — Пойдем?

Она стояла на набережной и ела мороженое, постепенно обретая утраченное было спокойствие. Повернулась к Дилану и озорно улыбнулась.

— Когда ты в последний раз покупал девушке мороженое?

— Так давно, что этот случай затерялся в глубине веков, — ответил он. — Доедай быстрее, пока не растаяло. — Он облокотился на парапет. — Так сколько, ты сказала, тебе исполнилось?

— Я и не говорила, — заметила Оливия.

— На вид тебе сейчас около десяти. Боже, женщина, у тебя даже нос весь в мороженом.

— Где? — Она скосила глаза.

— Здесь, — ответил он и вдруг наклонился и слизнул с ее носа белую каплю. Так нежно и чувственно.

На мгновение весь мир вокруг них замер. Она почувствовала, как кружится голова и тело становится легким и слабым.

— Я думала, ты не хочешь мороженого, произнесла она слегка дрожащим голосом.

— С пристрастиями всегда так, — ответил он. — В любую минуту возможно обострение.

— А у тебя пристрастие к мороженому?

— Кто говорил о мороженом? — улыбнулся Дилан. — А сейчас пойдем покатаемся на лодке.

Оливия последовала за ним нетвердой походкой, потому что колени дрожали. О боже, подумала она. Мне надо быть очень осторожной.

Вопреки ее ожиданиям, они провели вместе спокойный, радостный день. Пообедали в маленьком французском ресторанчике. С интересом осмотрели собрание живописи и скульптуры в галерее Тейт.

Когда они вышли, с реки приполз холодный промозглый туман и о мостовую ударились первые тяжелые капли.

— Ух, — поежилась Оливия. — Что дальше? Дилан взял ее за руку.

— А дальше — бежим.

Они помчались под дождем к огромной стеклянной двери здания напротив. Когда они вошли, Оливия поняла, что это отель.

— Пойди обсушись в ванной, — сказал Дилан. — Увидимся через несколько минут в гостиной.

Она нашла его за столиком перед большим камином, где, потрескивая, горели поленья.

— Это просто невероятно. — Она упала в кресло и протянула к огню мокрые ноги. Вскоре появился официант с чаем и тарелкой пирожных и печенья.

— Дилан, я хотела тебя спросить… Кто такой этот «возлюбленный», о котором все время говорит Саша? Ты знаешь его?

— Да. Это был мой дядя. Старший брат моей матери. Их брак с тетей окончился, едва начавшись, когда тетя серьезно заболела. У него были деньги, но он почти все потратил на ее лечение. Весь мир объездил в поисках лекарств и врачей, но она все равно вскоре оказалась прикованной к инвалидному креслу.

В это тяжелое время он встретил Сашу. Она пожалела его. Так начался их роман. Они стали любовниками и почти не расставались все те пятнадцать лет, что тетя болела. Думаю, без Саши дядя не выдержал бы.

— А твоя тетя знала об этом? Дилан покачал головой.

— Нет. Моя мать говорила, что дядя Пол стал даже терпеливее в общении с тетей. Он любил ее, но она была полным инвалидом, а он всего лишь человек. С Сашей он мог немного расслабиться и побыть счастливым. — Дилан улыбнулся. — Ты уже успела убедиться, что у нее доброе сердце. Ей просто необходимо кого-то опекать.

Когда тетя умерла, они собирались пожениться. Но Саше было неловко переезжать в их дом. Тогда дядя Пол купил ей тот дом, где ты сейчас живешь. Но им не суждено было пожить вместе. За неделю до свадьбы у него случился сердечный приступ. Дядя умер на месте. Он успел лишь записать дом на имя Саши и оставить ей некоторую сумму в банке, чтобы она могла не работать и жить на ренту.

— Бедная Саша, — прошептала Оливия.

— Саша ни о чем не жалеет. У нее много друзей, Хамф, случайные жильцы… и воспоминания. Она считает себя счастливой.

— И еще у нее есть ты.

— Я делаю все, что могу.

Она поставила чашку на блюдце.

— Чай просто замечательный. Да и весь день прошел отлично. Он не сводил с нее глаз.

— Совсем не обязательно заканчивать его здесь. Отель большой, и в нем есть все удобства. Мы можем воспользоваться ими…

Эти слова повисли в воздухе.

— Не думаю, что смогу развлекаться и дальше, — поспешно проговорила Оливия. — От этих прогулок и еды меня уже клонит в сон.

— Здесь есть и спальни. Очень уютные.

Теперь уже не было смысла притворяться, что она не понимает. Если проявить сейчас слабость, он отведет ее наверх. И она отдастся ему телом и душой.

И потеряет себя навсегда.

Потому что у них с Диланом нет будущего. Потому что случайные связи — не в ее характере. Оливия верила в любовь. Верила в единение душ и ни на что меньшее не была согласна.

В то время как Дилан станет для нее центром жизни, она будет для него еще одним номером в телефонной книжке, который можно вычеркнуть в любой момент.

Она медленно и осторожно поднялась. Заставила себя спокойно и прямо взглянуть ему в глаза. Колени дрожали, в горле пересохло, но голос звучал ровно и бесстрастно.

— Вообще-то я лучше поеду домой.

— Как хочешь. — Он говорил так же спокойно, не выказывая никаких признаков сожаления. Не пытаясь переубедить ее. Встал, подозвал официанта, потом сказал:

— Пойду вызову такси.

На улице все еще лил дождь. Оливия села в машину и ждала, что Дилан присоединится к ней. Но он закрыл за ней дверцу, дал денег водителю и назвал ее адрес.

Она опустила стекло и высунулась в окошко.

— А разве ты не поедешь?

— Мне сейчас, наверное, лучше прогуляться пешком, — иронично ответил Дилан.

— Но ты же промокнешь…

— Я? Никогда! — усмехнулся он. — В такой погожий денек…

Такси отъехало, и через залитое водой стекло Оливия видела, как он развернулся и зашагал прочь. Я поступила правильно, сказала себе Оливия. Совершенно правильно. Но отчего же ей тогда так больно?

Откинувшись на спинку сиденья, она пыталась разобраться в происходящем. Да, поведение Джереми обидело и шокировало ее. Но это еще не повод бросаться в объятия другого мужчины. Особенно такого, как Дилан Мелоун. Он может получить любую женщину, какую захочет. А с ней, скорее всего, просто играет, как кот с мышью.