Сара Крейвен - Солнечные часы

Странно, но он даже не спросил, почему она оказалась одна в свой день рождения. Впрочем, наверное, он в курсе всех планов Джереми. А что, если он знал, как обошелся с ней Джереми, и просто пожалел ее? Или у него были другие, худшие мотивы?

При этой мысли все ее существо пронзила острая боль. Но нужно смотреть правде в глаза. И принять такую возможность. В конце концов, соблазнить ее — отличный способ разорвать их отношения с Джереми. И тем самым сохранить брак любимой кузины. И ведь ему почти удалось обольстить ее. Она едва не поддалась его очарованию и сексуальности. Что и говорить, в этом Дилан — профессионал. Но какой он интересный собеседник. Как легко и непринужденно они болтали, словно были знакомы всю жизнь. Ей нравилось его чувство юмора, его колкие, остроумные замечания. Нравилось добродушие, с каким он относился к своим поклонникам и охотникам за автографами.

Да и работа с ним тоже была необычайно интересна. Он словно заряжал электричеством атмосферу в офисе. У всех появлялось ощущение значимости и важности того, что они делают. Люди изо всех сил старались соответствовать его требованиям. И она тоже.

Вот на этом ей надо остановиться. Вне рабочего времени забыть о существовании Дилана. Потому что иначе она сломается. Очень скоро.

Все кончено. Такое больше не повторится. Никогда.

— Приехали, — скучающим голосом объявил водитель.

Войдя в квартиру, Оливия решила, что не станет больше ждать, пока Джереми найдет им жилье. Она сама об этом позаботится. Но только для себя. Главное — быть подальше от Дилана. Если не встречаться с Диланом вне работы, она будет в безопасности. Впрочем, будет ли?

Дилан захлопнул за собой дверь, бросил ключи на стол и на мгновение прикрыл глаза, пытаясь разобраться в том, что произошло.

Когда он, простившись с Оливией, приехал к Клаудии пару часов спустя, гости были уже в сборе. Опасение, что он будет гвоздем программы, полностью подтвердилось. Но ужин был великолепен. Клаудия оказалась отличной поварихой. Да и тонко подобранные вина говорили о хорошем вкусе хозяйки дома. Беседа лилась свободно и неторопливо. Подали кофе с коньяком. Вскоре гости вежливо откланялись и оставили их вдвоем.

Обстановка благоприятствовала. Клаудия пошла провожать гостей. Вернувшись, она распустила волосы, собранные в пучок, и расстегнула еще одну пуговичку на блузке. Ее белая грудь контрастировала с черным воротником блузки.

Намек был изящен и вполне понятен. Но Дилан не хотел ее. Спору нет — она мила. Яркая индивидуальность и стройное тело — чего еще желать? Но даже если бы она раскинулась перед ним на кровати обнаженная, то и тогда не вызвала бы желания. Это открытие ошеломило его. А Клаудия тем временем уже играла со следующей пуговичкой блузки. И с каждой секундой все больше волновалась. Почему он не придвинулся ближе? Не обнял ее? Не поцеловал?

И явно испытала шок, когда он поднялся и, сославшись на деловую встречу завтра рано утром, ушел. К счастью, у нее достало гордости, чтобы улыбнуться и проводить его до порога.

И сейчас он с грустью думал, как обижена и оскорблена Клаудия. Тем более что она не понимает причины его поведения. Да и сам он не слишком-то понимает. Что со мной творится? — думал Дилан. С ума я схожу, что ли?

Весь следующий день Дилан провел как на иголках. Единственное, что он решил, — это уехать из Лондона как можно скорее. Он позвонил друзьям в Мейдхеде и напросился на обед. Но, даже проведя целый день в доме Чарлза и Тесе, он не сумел отвлечься. Хотя обычно ему достаточно было повозиться с их маленьким сыном, чтобы все заботы отошли на второй план.

— Тебе уже давно пора жениться и завести своих детей, — как всегда, поддразнила его Тесе. — Ты сейчас с кем-нибудь встречаешься?

— Как всегда. — Он усмехнулся.

— Это серьезно?

— Не знаю. Если что, пришлю тебе открытку.

— Жду не дождусь.

По пути домой Дилан размышлял. А может, Клаудия и есть та единственная? Сегодня взаимное плотское влечение и совпадение интересов — гораздо более прочная основа для брака, чем любовь.

Но потом он вспомнил своих родителей. Вспомнил, как отец по-особому смотрел на мать, а она застенчиво улыбалась ему в ответ. И это после стольких лет совместной жизни… Нет, он не согласен ни на что меньшее.

Приехав на следующий день на работу, Дилан все так же мучался, испытывая отвращение к себе. Когда он вошел в кабинет, Оливия обернулась и посмотрела на него. Она была бледна, глаза широко распахнуты и серьезны.

И тут его озарило. Он понял, почему отказал Клаудии. Понял, что ему хочется подойти к Оливии и распустить ее волосы. Поднести к губам шелковую прядь. Спрятать лицо у нее на плече и вдохнуть дурманящий запах ее кожи.

И так — всю оставшуюся жизнь. Потому что никто больше не способен заполнить его сердце и разделить с ним все: горе и радость, боль и наслаждение.

Это понимание водопадом обрушилось на него. Дилан пошатнулся и прислонился к стене, чтобы не упасть.

— Что с тобой? — Оливия сделала движение, чтобы подойти, но замерла на месте.

— Похмелье, — соврал он, едва узнавая свой голос. — Прикрой меня еще на полчасика, ладно?

Мужской туалет был пуст. Дилан умылся холодной водой и поднял голову. Из зеркала на него строго смотрело мокрое суровое лицо. Рот сжат, в уголках губ — жесткие складки.

Вот и доигрался, сказал он себе. Копал другому яму, сам же в нее и попался. А она обо мне даже не думает. Все еще по уши влюблена в этого идиота Джереми.

И теперь придется как-то жить, зная это. Как-то…

Должно быть, он действительно напился вчера, подумала Оливия. Уж не события ли, произошедшие в ее день рождения, заставили Дилана так напиться? Может, он сожалел о своей попытке соблазнить ее? Или его разозлило ее сопротивление?

Впрочем, вряд ли он принимает ее всерьез. Скорее всего, лишь пожал плечами да ухмыльнулся, как обычно. А потом позвонил следующей по списку девушке.

В воскресенье она все-таки съездила к родителям. Их искренняя радость по поводу ее приезда пролилась бальзамом на душу. Единственное, что ее огорчало, — пришлось притворяться, что все идет отлично и она вполне счастлива. Оливия с воодушевлением рассказывала о своей новой работе, о телезвездах, с которыми успела познакомиться. Упомянула о том, что собирается переехать. И ни разу не произнесла имени Дилана.

— А что ты делала вчера, дорогая? — полюбопытствовала мать. — Встречалась с кем-то?

— Да нет, ничего серьезного, — ответила Оливия.

После обеда она вышла на прогулку с собакой. И, медленно гуляя по дорожкам, стала размышлять о жизни. Все же надо как-то наладить отношения с Джереми. Им обоим придется многое простить друг другу, но, возможно, их любовь после этого лишь окрепнет. Что же до Дилана, то он — обычный бабник. И если поощрять его, то будет продолжение. В общем, пора забыть иллюзии и жить в реальном мире.