Сандра Мэй - Северное сияние

Тогда она даже и не рассердилась. Джейк сам упростил ей задачу, она могла быть только благодарна. Но он выглядел таким расстроенным, так клялся, что больше никогда и ни за что... Томми было семнадцать лет. Томми была очень молода. Она опять поверила.

Он умел быть обаятельным, умел очаровывать, и уж тем более не хотелось верить мерзким сплетням Дарлы Смит, которая утверждала, что «трах-избушка» Макфарланов никогда не запирается надолго.

А про Монику она знала давно. Собственно, с самого начала. Ведь Моника была очень близка с семьей Бартоломео, они установили над ней опеку, когда она осиротела. Кроме того, у Моники был такой характер – она не любила врать и долго скрывать что-то в тайне.

К тому времени Джейк уже не вызывал у Томми никаких чувств в принципе, но за Монику она переживала и потому злилась. Когда Джейк заявил, что знать не хочет о ребенке... Тогда Томми ему все высказала. Велела не звонить и не заходить. Джейк умолял, названивал по телефону – все напрасно.

Вот такая у нее была любовь – короткая и несуразная, так страшно и нелепо окончившаяся, до сих пор не оставляющая ее в покое.

Томми направила фонарик на очаг. Пожалуй, избушкой до сих пор пользуются, и довольно часто. Полно золы, обгорелых дров, а на полу перед очагом гораздо меньше пыли, словно здесь стелили одеяло... Томми передернула плечами от отвращения. Неужели до сих пор сюда кто-то осмеливается прийти, чтобы заняться любовью с подружкой?

Что-то блеснуло справа от очага. Томми шагнула, наклонилась, подняла с пола...

Маленький желтый экскаватор. Тяжелый, литой из металла, облупленный, но очень симпатичный. Игрушка Люка. Да, точно, Томми видела ее несколько дней назад, Люк играл с ней...

Позади раздался явственный шорох, а через секунду на пороге выросла черная фигура. Томми бросилась в сторону, заорала, уронила фонарик. Луч метнулся – и осветил растерянное и добродушное лицо Брюси. Томми без сил опустилась на пол, но тут же вскочила на ноги.

– Как ты меня напугал, Брюси! Второй раз за день! Я думала...

Она даже отшатнулась – такая ярость промелькнула на лице Брюси при упоминании о сегодняшней сцене в гараже. И впервые в жизни Томми Бартоломео стало не по себе в обществе этого большого ребенка. Да, мозги Брюси застряли на отметке «шесть с половиной», но ведь во всем остальном он молодой, здоровенный парень! И кто сказал, что он относится к Томми, как к старшей сестре?!

У Томми в животе стало пусто и холодно. Она очень медленно подошла к Брюси и осторожно тронула его за руку.

– Почему Брюси здесь один, так поздно?

– Томми тоже здесь. Томми тоже не надо здесь быть. Опасно.

– Почему опасно?

– Темно. Ночь. Плохие люди.

– Брюси, я...

Он с неожиданной яростью вырвал руку.

– Брюси видел Томми с плохим человеком! Нельзя!

Ти Джей. Господи, пронеси.

– Брюси, он скоро уедет из города. Он не опасен.

– Он никуда не уедет. И она не уедет.

– Я не уеду, это правда. Я останусь, и мы будем друзьями с Брюси.

Он вдруг сник и тихо произнес:

– Томми слишком красивая. Для Брюси – чересчур. Брюси друг, а Томми – принцесса. Брюси видел в книжке.

Томми осторожно шагнула к двери. Сердце колотилось у нее в груди, словно птица в клетке.

– Я еще не рассказывала тебе, какие вкусные пироги с тыквой испекла тетя Лючия? Мы ели их и хвалили Брюси и его маму.

Большой ребенок просиял, вмиг забыв о плохом.

– Тыквы отличные! Мама хвалила Брюси, когда он помогал. Брюси весь умаялся прятать тыквы в погреб. Пироги с тыквой вкусные!

– Особенно с мороженым.

– Да, Брюси любит мороженое. Жаль, мама не велит есть мороженое зимой...

Потому что именно зимой ты и объелся им, бедняга, а потом еще гонял по морозу без шапки. Тебе тогда было одиннадцать лет, Брюси. Менингит стал приговором – впрочем, уже не для тебя, а для твоих родителей. Ты навсегда остался ребенком, а им достались слезы и горе...

Томми шла к машине, не чуя под собой ног и старательно болтая с Брюси о разных глупостях. Несмотря на холод, она взмокла под курткой, пот катился у нее по вискам...

Уже у машины Брюси опять нахмурился.

– Томми не должна ходить с плохими людьми одна. Опасно!

– Я не буду. Брюси, ты...

– Брюси будет следить. Охранять Томми. Если плохие люди пришли – Брюси их прогонит.

Сердце Томми разрывалось от ужаса и жалости. Неужели это все ты, большой ребенок?! Что ты наделал, Брюси...

– Брюси, ты поезжай вперед, а я поеду за тобой, ладно?

– Хорошо. Брюси покажет Томми дорогу, а плохого человека раз! – и переедет своей машиной. У Брюси хорошая машина. Папа подарил.

– Да, да, садись скорее за руль, холодно.

Брюс завел мотор, Томми почти упала за руль своей машины. Торопливо заблокировала дверцы. Господи, дай доехать до дома, а там я уйду в ванную и закачу истерику самой себе – чтобы не испугать маму и тетю Лючию...

Воодушевленный ролью телохранителя, Брюси газанул с места так, что через мгновение скрылся вдали. Томми поехала медленно, стараясь отдышаться и привести в порядок сердцебиение.

Уже подъезжая к городу, она увидела, что машина Брюси стоит на обочине. Горели только подфарники, за рулем Брюси не было. Томми притормозила и опустила окно. Никакая сила не могла сейчас вытащить ее из-за руля.

– Брюси! Где ты? Что-то случилось? Тебе нужна помощь?

Нет ответа. Томми некоторое время колебалась, потом решительно нажала на газ. Либо Брюси отошел в кустики, либо у него опять что-то случилось с машиной, и он потопал через лес к себе домой – их ферма совсем близко, если знать правильную лесную тропинку. А уж Брюси знает их все. Жаль, аккумулятор сядет, из-за подфарников, но это не страшно. Это она исправит.

Томми остановилась возле своего гаража, чтобы позвонить шерифу и предупредить насчет машины Брюси. Дядя Билл обещал проехаться по шоссе и выключить свет, а если нужно – отбуксировать машину к гаражу.

Теперь – домой! Томми чувствовала себя так, словно ее старательно лупили мешками с песком, а потом протащили по каменистой дороге, привязав к конскому хвосту. Болели все мышцы, раскалывалась голова, тупо ныло сердце, руки тряслись... развалина, одним словом.

По дороге она заехала к Монике – отдать игрушку Люку. Моника встретила ее радушно и как всегда приветливо.

– Заходи, у нас как раз ужин готов. Люк строит снежную, вернее грязную бабу на заднем дворе. Лю-ук!

– Я на секунду. Хотела отдать ему экскаватор...

Лицо Моники вдруг странно изменилось. Она вытерла руки о футболку и осторожно взяла игрушку, поднесла к глазам.

– Это не его, Томми.

– Как? Я же видела, как он играл с ней пару недель назад?

– Это игрушка Элли.

– Что?

– Элли Макфарлан.

– Дочери Мэгги и Фергюса?

– Эта игрушка принадлежала Джейку. Люк узнал об этом от Элли и забрал у нее. Девочка страшно плакала... мне звонила Мэг. Я сказала, что Люк отдаст ее. На следующий день он отнес ее в школу. Где ты ее взяла?