Джулия Тиммон - Невольный обман

Гарольд не ошибся, решив, что, если не наладит отношения с Сарой, утратит былую уверенность в собственных силах, в своем таланте. Так оно и вышло. Подружка, к которой он изредка наведывался в периоды долгих разлук с Сарой, тоже заявила, что не желает его больше знать. Главную роль в следующем спектакле отдали не ему, а другому актеру, причем именно тому, которого Гарольд в душе презирал. От второстепенной роли он демонстративно отказался и, к своему великому удивлению, на время вообще остался не у дел.

Его злость росла с каждым днем. Во всех своих несчастьях Гарольд винил, естественно, не себя, а Сару, поступок которой до сих пор находил непонятным и неоправданным. Его намерение разузнать причину, повлекшую за собой ее охлаждение к нему, не ослабевало, а, подкрепленное прескверным настроением, лишь усиливалось.

Сначала он задумал начать за ней слежку и нанять для этого детектива. Но услуги профессионала такого рода стоили прилично, а у Гарольда не нашлось нужной суммы. Тогда он решил сам последить за ее домом и на второй же день увидел, как Сара выходит из черного «остин-мартина» и направляется к своему дому вместе с каким-то черноволосым типом в дорогом костюме.

Захлебываясь негодованием и злобой, Гарольд помчался на своем стареньком разбитом «опеле» куда глаза глядят.

Вот, оказывается, в чем дело, думал он, скрежеща зубами. Она нашла себе другого! Могла бы так прямо и сказать: извини, дорогой, я изменила тебе, поэтому нам следует расстаться! Нет же! А как ловко строила из себя порядочную! Два с половиной года морочила мне голову! Не веб-дизайнером ей надо работать, а у нас, в Арт-центре. Вот где она достигла бы ошеломительного успеха! Мерзавка! Продажная девка! Ненавижу!

Он долго ездил по городу на бешеной скорости, вспоминая, как открывал перед Сарой душу, как объяснялся ей в чувствах, дарил цветы, пока на одном из перекрестков в центре, недалеко от собора Иоанна Крестителя, чуть не попал в аварию. Тогда он немного пришел в себя и решил поехать к Дауду, у которого как раз должны были собраться все их ребята.

Подвыпившие приятели встретили его радостными воплями.

— Гарольд, старина, а мы только что о тебе вспоминали! — воскликнул, по-братски обнимая его в дверях, хмельной хозяин. — Проходи скорее. Твой бокал уже полон.

Бокал Гарольд осушил с радостью. Потом второй, третий, четвертый. Гремела музыка, кругом шутили и громко хохотали. Но Гарольду было не до смеха.

Я должен ей отомстить, размышлял он, почему-то никак не пьянея. Надо заставить ее страдать так же, как я сейчас. Пусть знает, что играть людьми не только забавно, но и опасно. Пусть не считает себя бог весть кем! Лгунья! Лицемерка! Растоптала мои чувства! Посмеялась надо мной.

Его взгляд случайно упал на кокетливо болтающую с каким-то коротко стриженным крепким парнем Милу Ринальди. Мила часто меняла дружков, и этот был, очевидно, очередным ее увлечением.

Как будто почувствовав на себе взгляд Гарольда, актриса, поправив прическу, повернулась и взглянула на него.

— Привет! — крикнула она, хватая своего стриженого за руку и таща к Гарольду. — Познакомься, это Стив, мой друг.

— Очень рад, — иронично пробурчал Гарольд.

— Стив, это Гарольд, мой партнер во многих постановках.

Стив протянул огромную, как боксерская перчатка, ручищу, и мужчины обменялись рукопожатиями.

— Стив работает в полиции, занимается наркодельцами. — Мила многозначительно хихикнула: многие из присутствующих на вечернике баловались «травкой». — Вычисляет их, «накрывает» на квартирах, в подвалах, где те прячут товар.

Гарольд взглянул на весьма непримечательное лицо копа, пожал плечами и ничего не ответил. Тогда Мила и Стив повернулись к нему спиной и, обнявшись, направились к заставленному бокалами, бутылками и закусками столу. А Гарольд продолжил размышлять, как ему поступить с предавшей его подружкой. Что, если улучить момент и заявиться к Саре, когда этот щеголь будет у нее? Застать их врасплох?

Он поразмыслил над этой идеей и нашел ее неудачной. И чего он этим добьется? Только себе сделает хуже. Увидеть их вдвоем на расстоянии вытянутой руки будет не очень-то приятно. Они еще потом посмеются над ним, поиздеваются. Нет, этот вариант отпадает. Вот если попытаться каким-то образом проникнуть в ее квартиру, когда их там не будет...

Гарольд почувствовал, что мысль наконец заработала в нужном направлении… Поднялся со стула в углу, на котором сидел вот уже полчаса, подошел к столу, вновь наполнил свой бокал и вернулся на место, собираясь детально проанализировать свою идею.

Да, точно, думал он, все больше ею увлекаясь. Если мне удастся пробраться в квартиру Сары, возможно, я выясню тогда, кто такой этот ее франт. Вступать с ним в открытую борьбу не имеет смысла — он довольно здоровый и, судя по всему, не из бедных. Надо действовать крайне осторожно и скрытно. Только так я смогу достигнуть своей цели — разлучить этих голубков и омрачить их жизни.

Гарольд залпом осушил бокал и поставил его на пол. На душе у него стало немного спокойнее, а от желания поскорее приступить к осуществлению задуманного зачесались руки.

Не спеши, приказал он себе. А то наделаешь непростительных ошибок. Во-первых, надо придумать, каким образом пробраться в квартиру Сары, ведь это не так-то просто. Черт, как жаль, что он вернул ей ключ, предварительно не сделав себе копию. Тогда бы и проблем сейчас не было.

Гарольд долго и напряженно размышлял, как быть, продумал и отклонил несколько вариантов проникновения в дом Сары. Через балкон, залезть на который можно было с крыши; при помощи обыкновенного взлома; через дверь, которую Сара нередко не запирала, когда находилась дома... В последнем случае он бы тихо вошел и где-нибудь затаился...

Но нет, все это представлялось слишком рискованным. Не хватало только загреметь из-за этой парочки в тюрягу.

«Накрывает на квартирах» — запоздалым эхом прозвучали в его голове слова Милы, и мысль заработала вдруг необыкновенно четко.

Решение задачи возникло само собой. Гарольд снова посмотрел на Милу Ринальди и ее копа. Она сказала, что этот тип «накрывает» наркодельцов на квартирах, значит, ему наверняка известен не один способ проникновения в чужие дома. Надо бы подружиться с ним. И попытаться напоить, чтобы у него развязался язык.

Гарольд поднялся со стула, подошел к столу, наполнил вином два бокала, а третий — такой же по цвету водой, разбавленной сиропом, составил их на поднос и направился к Миле и Стиву, расположившимся на диване.

Актриса полулежала, откинувшись на спинку. Ее явно клонило в сон: глаза были полузакрыты, лицо практически ничего не выражало. Стив сидел со скучающим видом, перекинув ногу через подлокотник.