Луиза Кин - Идеальный размер

–Здравствуйте.

Мы оба резко поворачиваемся на голос и замечаем, что к нам приближается высокая, сухощавая элегантно одетая женщина. Я мгновенно узнаю в ней мать Дугала. Глаза у женщины распухли от слез. Детей она, к счастью, с собой не привела.

Мы с Кэгни смотрим на нее с недоумением. Странный сегодня день выдался.

–Я так и не успела как следует вас поблагодарить, – говорит женщина. – Вас обоих.

Она упирается длинными худыми руками в бедра. Затем убирает руки с бедер и нервно хлопает в ладоши. Затем откидывает с глаз прядь волос и скрещивает руки на груди. Да, сегодня утром с ней случилось самое ужасное, что может произойти с любой матерью. Я чувствую, что душившая меня ярость понемногу отступает, и проникаюсь к матери Дугала глубокой благодарностью – она прекратила то недоразумение, которое случилось между мной и Кэгни Джеймсом. Понятия не имею, что на нас нашло. Моим единственным оправданием является то, что я определенно была не в себе.

–Ну что вы. Нет никакой необходимости нас благодарить. То есть меня благодарить... – Я бросаю взгляд на Кэгни и продолжаю: – Любой на моем месте поступил бы точно так же. Я рада, что все хорошо закончилось.

Она устало улыбается нам обоим и снова откидывает со лба прядь волос. Я делаю шаг в ее сторону, подальше от Кэгни.

–Мальчики сейчас с отцом. Дугал в ужасном состоянии, напуган, весь трясется... В общем, Теренс, мой муж, отец Дугала, даже не знает, как вас благодарить. Он приглашает вас к нам домой на ужин. Мы живем совсем недалеко, в Кью. Вы не представляете, как мы вам признательны, никакие слова не в силах выразить... Короче говоря, он хочет пригласить вас обоих на ужин, а я подумала, что еще успею застать вас тут.

Я смотрю на нее в ужасе, не веря собственным ушам. Несчастная женщина всего несколько часов назад пережила самые кошмарные минуты в своей жизни, а сейчас как ни в чем не бывало приглашает нас отужинать у нее дома. Это самое нелепое предложение, какое только можно себе представить.

–Даже и не знаю. По-моему, лучше нам просто забыть о том, что сегодня случилось, и...

–Нет-нет, прошу вас. Вы обязательно должны прийти. Терри мечтает поблагодарить вас лично. Все будет очень просто, по-семейному. Я приготовлю утку или что-нибудь другое, что найдется свежего в мясной лавке...

Когда мать Дугала замолкает, ее глаза уже почти не блестят от слез. Еще немного, и все ее страхи уйдут, окончательно уступив место радостному облегчению. Тем не менее мне очень неловко. Такое чувство, будто она разбила тарелку из моего фарфорового сервиза или пролила мне на брюки красное вино. Я просто не знают что сказать. Стою, открыв рот, и молчу, поэтому мать Дугала продолжает говорить сама:

–Естественно, вы можете привести с собой своих родителей или еще кого-нибудь. Ну, пожалуйста. Вы обязательно должны прийти. Я очень вас прошу. В следующую пятницу.

Я поворачиваюсь к Кэгни, который удивлен происходящим ничуть не меньше меня.

–Даже... Даже...

–Ну, пожалуйста. Дайте слово, что придете.

Наконец я все-таки соглашаюсь:

–Ладно... Я думаю, что смогу прийти... Почему бы и нет...

Вот и отлично. Спасибо вам огромное. А вы?

–Кэгни Джеймс. Пятница мне подходит.

–Простите, я не представилась. Меня зовут Дайдре Тернболл.

Она протягивает руку и на несколько секунд оставляет свою безвольную ладонь в моих пальцах.

–Санни Уэстон, – представляюсь я.

Дайдре подает руку Кэгни, а затем достает из сумки два листка бумаги и пишет на каждом из них свой адрес. Дописав, протягивает нам обоим по листку. Кроме адреса, на них указано время – 19 часов. Я растерянно смотрю на клочок бумаги.

–Увидимся в пятницу, – говорит Дайдре.

Она отбрасывает со лба прядь волос и, развернувшись, элегантно удаляется. Я продолжаю смотреть на листок бумаги, когда раздается автомобильный гудок. Пожилой таксист, высунувшись из окна машины, выкрикивает мое имя.

–Она не оставила номер телефона, – говорю я, находясь в каком-то оцепенении от происшедшего.

–Ив телефонном справочнике его наверняка нет, – откликается Кэгни, напомнив мне о своем присутствии.

Я поднимаю на него глаза и отмечаю, что он тоже выглядит смущенным и сбитым с толку. Затем я вспоминаю, что перед тем, как нас перебила Дайдре, он успел сказать мне какую-то гадость. Я хочу ответить что- нибудь достойное, но ничего не приходит в голову. Тогда я громко вздыхаю и ухожу, не сказав ни слова.

Через несколько минут я сижу на заднем сиденье такси и, закрыв глаза, прокручиваю в голове все, что случилось со мной сегодня утром.

Не верится, что уже в следующую пятницу мне придется идти на ужин в дом Тернболлов и сидеть за одним столом со всей их семьей, включая Дайдре и Дугала.

Не верится, что я встречусь с Дуталом. Даже не представляю, как на бедного ребенка подействует наша встреча.

Не верится, что мне придется ужинать и любезничать с таким грубияном и ретроградом, как Кэгни Джеймс.

И я уверена, что ничего низкокалорийного на стол не подадут.

Сегодня в полдень я встречаюсь с Лайзой и иду вместе с ней в тренажерный зал, а к вечеру непременно успею прочистить себе мозги – по понедельникам в три часа дня у меня встреча с психотерапевтом. Если не случится никакого природного катаклизма, так будет и сегодня.

Со своими лучшими подругами – Лайзой и Анной – я знакома уже больше двадцати лет. В восемь мы вместе играли на одной детской площадке, а в подростковом возрасте втроем бегали на школьные дискотеки.

Естественно, и Лайза, и Анна давно замужем. Свою личную жизнь они устроили уже годам к двадцати пяти, выйдя замуж за сокурсников из университета.

Анна не ходит в этот тренажерный зал. Насколько мне известно, она вообще не ходит по тренажерным залам. Ее первому ребенку, Джейкобу, всего одиннадцать недель, и она пытается кормить его грудью. За последнее время и Анна, и Лайза несколько раз не узнавали меня, когда мы договаривались встретиться возле кинотеатра или станции метро. Они еще не привыкли к моему новому облику. Анна говорит, что я теперь совсем не похожа на ту Санни, которую они знали. Даже моя улыбка стала не такой широкой, говорит она.

Лайза уверенно приближается к спортивному центру, возле дверей которого я ее жду. Длинные белокурые локоны свободно падают на спину, подхваченные над висками двумя заколками. Лайза никогда не пользуется средствами для укладки волос, поэтому вокруг ее головы парит прозрачный венчик из легких завитков. У нее широкое лицо с чистой сияющей кожей. На щеках заметны пара-другая тоненьких красных прожилок, а в уголках глаз уже различимы морщинки. Лайза приближается, и я вижу, что на подбородке у нее наливается злобой огромный прыщ, который грозно уставился прямо на меня. Лайза почти никогда не делает макияж. Только отправляясь в ресторан или на вечеринку, она слегка подкрашивает ресницы и наносит тонким слоем губную помаду. Конечно, я всегда восхищалась ее умением выглядеть свежо и естественно, но, по-моему, в том, чтобы хоть изредка пользоваться декоративной косметикой, нет ничего преступного.