Кэролайн Андерсон - Дом, где поселилась любовь

— Хочешь узнать? — пробормотал он.

Он увидел, как меняются ее глаза, смягчаются, теплеют. Ее руки обвились вокруг него. Он прочел призыв в ее глазах и губах, но когда его голова склонилась, в дверь постучали.

— Если это Оуэн, я его убью, — тихо пообещал Сэм. Джемайма отстранилась, прикрикнула на собак и открыла дверь.

— Привет, Оуэн. Мы как раз тебя вспоминали. Как ты себя чувствуешь? — спросила Джемайма, и в ее голосе прозвучала искренняя тревога.

Сэм подавил раздражение и враждебность. Человек пострадал, и, кроме того, он всегда был для Джемаймы хорошим соседом. Грубить незачем, но неплохо бы выяснить, каковы его истинные намерения...

Он встал за спиной девушки, положив ей руки на плечи с видом собственника, и улыбнулся в знак приветствия.

— Привет, Оуэн. Сочувствую тебе. Как твоя рука?

Глаза гостя с удивлением скользнули по обнаженной груди Сэма.

— Заживет. Извините, я не хотел мешать. — Поджав губы, он повернулся и уже собирался выйти, когда Джемайма потянулась к нему и положила руку ему на плечо.

— Останься. Ты нам не помешал. Посиди, выпей чаю.

Оуэн покачал головой.

— Нет, я вижу, что вы заняты. Пойду. Хотел убедиться, что ты в порядке. Теперь вижу, что все нормально.

— Сэм просто переодевается.

— Спасибо, что помогла вчера. Позвони, если что.

И он зашагал по дорожке большими энергичными шагами, гордость заставила его расправить плечи и поднять голову. Сэму стало его жаль, и, наверно, это было заметно, потому что Джемайма повернулась, посмотрела на него снизу вверх и прищурилась.

— Неужели не злорадствуешь, Сэм? — пробормотала она.

— Это было бы нехорошо. В конце концов, я мог бы оказаться на его месте, мог так же перевернуться в машине.

И потом, хотелось ему добавить, ведь это я здесь с тобой, я только что чуть тебя не поцеловал.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

— На какую премию тебя выдвинули?

Сэм засунул руки в карманы и поковырял снег носком сапога.

— Откуда ты знаешь?

Джемайма остановилась и повернулась к нему. Он выглядел смущенным и трогательным. Она поняла, что он явно недооценивает свой незаурядный, по словам Мэри, талант.

— Твоя бабушка говорила. Она очень тобой гордится.

Сэм неловко усмехнулся.

— Это премия в области архитектурного дизайна. Скорее всего, я ее не получу. Бабушка выдает желаемое за действительное.

Джемайма подозвала собак и смотрела, как Джесс несется к ней, увязая в снегу.

— И все-таки, что бы ты ни создал, видимо, получилось неплохо, иначе тебя бы не выдвинули. Что ты спроектировал?

Сэм пнул сугроб ногой, влажные комья разлетелись во все стороны.

— Речь идет о старой пивоварне на южном берегу Темзы. Она пустовала много лет, и местный совет решил что-нибудь с ней сделать. Я просто выполнил их пожелания.

О многом он умолчал, догадалась Джемайма. Она попыталась выведать подробности, пока они шли к дому, но Сэм не был расположен откровенничать и сообщил только, что, кроме офисов, проект включал в себя театр, центр народных ремесел, конференц-зал, жилой сектор, ресторан, картинную галерею и многое другое.

— И ты все это спроектировал? — поразилась Джемайма.

— Не все, и не без посторонней помощи, но проектом руководил я, это верно.

— Ничего себе, — вздохнула Джемайма. — Представляю себе масштабы.

Сэм пожал плечами.

— Дело довольно трудоемкое. Хорошо хоть мне не пришлось ездить туда-сюда. Я там и живу. Мне хотелось быть рядом со стройкой, а местные власти намеревались продать несколько квартир, чтобы компенсировать расходы, так что наши интересы совпали. Квартиры отстроили в первую очередь.

— Тебе там нравится? — Джемайма по-новому, взглянула на человека, несколько дней носившего ей воду.

Сэм осмотрелся, прищурившись против солнца, и слегка усмехнулся.

— В общем, да. У меня отличная квартира, она на последнем этаже, так что потолочные балки в моем распоряжении. Потолок похож на купол, летом это замечательно, но зимой выглядит немного странно.

— Холодновато, должно быть. С высокими потолками всегда так.

Он рассмеялся.

— Мой потолок почти двадцать футов высотой, кое-где даже больше. В крышу вделаны вентиляторы, чтобы охлаждать воздух в жару, к тому же у меня очень эффективная отопительная система. Сам комплекс весьма любопытный. Им было интересно заниматься. Квартиры распродали, как горячие пирожки. Дом на берегу Темзы, что, конечно, плюс. Можно наблюдать за движением судов.

Джемайма попыталась мысленно представить себе эту картину и не сумела.

— Хотелось бы посмотреть.

— Приезжай.

— И бросить животных? — грустно усмехнулась она, от души желая, чтобы это стало возможным.

— У меня есть фотографии, могу прислать.

— Спасибо.

Она опустила глаза, машинально отметив, что они шагают в ногу. Хоть бы свет подольше не давали, чтобы он не скоро вернулся в свой мир — мир денег и бизнеса, привлекательный и опасный.

Они подошли к дому, и Джемайма попробовала взглянуть на свое жилище глазами Сэма. Ее мысленному взору предстали провисшая кровля, сгнившие оконные рамы, зеленые пятна вокруг ванны, где сырость разъедала кирпичную кладку.

Да, сравнение явно не в пользу ее дома.

Они вошли внутрь, поставили на пол сумки, накормили собак, потом отправились в коровник: пора было начинать вечернюю дойку и носить воду из реки.

Очень провинциально...

А-а, ну и ладно. Занявшись привычным делом, она старалась не думать о своем долге банку, о дышащей на ладан машине, о сломанном тракторе, но мысли упорно возвращались к одолевающим ее проблемам. Сэм ходил взад и вперед с ведрами мимо нее, а она наблюдала за ним и думала: как жаль, что их миры такие безнадежно разные, так далеки друг от друга не только с точки зрения расстояния, но и образа жизни.

Конечно, она могла бы вернуться в его мир. Ведь и она когда-то жила в нем. Ничто, кроме упрямой верности, не привязывает ее к ферме дяди Тома, который и не предполагал, что она будет заниматься его хозяйством. И все же сама мысль...

Починенный Сэмом мотор кашлянул, но, слава богу, не заглох. Джемайма надела присоски на последнюю корову, вылила молоко в бак и пошла посмотреть, чем занимается Сэм.

— Почти закончила? — спросил он с улыбкой.

Его лицо блестело от пота, и неудивительно: он перетаскал столько воды!

— Осталась одна корова. Мотор что-то барахлит... может, посмотришь?

Он усмехнулся.

— Конечно, если ты принесешь телятам воды.

— Согласна. Торговаться ты умеешь, — улыбнулась она, и он коснулся пальцем ее носа — милый, трогательный жест, от которого колени у нее задрожали, а в сердце вспыхнуло желание оставить его здесь навсегда.

Смеркалось, снег таял быстрее. Джемайма спустилась с ведрами к ручью, прислушиваясь к журчанию воды под снегом. Вода прибывала. Пройдет немало дней, прежде чем можно будет выпустить скот на пастбище.