Роберта Ли - Притворство

– Большинство мужчин любопытны, Энн, и я не видел причины, почему мне быть исключением. По крайней мере я моложе, чем ваш пожилой Ромео, приветствовавший вас вчера в отеле "Дельфин".

– Пожилой? - Она потрясенно уставилась на него. - Вы хотите сказать, что вы за мной следили?

– Да. После телефонного звонка вы так ужасающе изменились в лице, что я решил узнать, почему.

– Если бы вы спросили, я бы вам рассказала.

– Я спросил, но вы не ответили.

Вспомнив о Сирине, она промолчала, нагнулась и дрожащими руками подобрала с пола тающий кусок льда. Молча прошла к окну и выбросила его на цветочную клумбу, потом вернулась к письменному столу и села за машинку.

– Я не хотела рассказывать в присутствии Сирины… Это единственная причина, почему я уклонилась от ответа. Но у вас не было никакой нужды шпионить за мной.

– Неужели? - Он стал ходить по комнате взад-вперед. - Вы, Энн, всегда были для меня загадкой. Что-то не складывается в вас, вашей истории. С тех пор как вы начали у меня работать, я очень много думаю о вас, но не могу понять, что управляет вашими поступками, что заставляет вас, так сказать, тикать.

– Что заставляет меня тикать! - Ее глаза гневно сверкнули. - Вы ко всем людям относитесь как к заводным игрушкам, которые тикают! Вы не думаете о них как о живых существах из плоти и крови, со своими собственными чувствами и желаниями.

– Я не люблю запутываться в чувствах и эмоциях других людей. Мне вполне хватает собственных.

– У вас нет чувств! Вы просто автомат, бесчувственно регистрирующий факты.

– В этом с вами легко согласятся мои критики, - саркастически ответил он. - Если вам хотелось ударить побольнее, что ж, вам это удалось, вы сказали именно то, что надо.

Она мгновенно пришла в себя.

– Я совсем не хотела ударить вас побольнее, но вы меня загнали в угол. Вы со своей другой секретаршей тоже так обращаетесь, как со мной?

– Поскольку мисс Финк пятьдесят пять лет, и у нее кривые ноги, естественно, нет!

Незваная ямочка появилась и исчезла у нее на щеке, и, увидев ее, он подошел ближе.

– Простите меня, Энн, я не имел права целовать вас.., или следить за вами вчера. - Он отодвинул назад белокурый локон, упавший ей на лицо. Но локон обвился ему вокруг пальца, как золотое кольцо, и он помедлил, разглядывая его, и лишь затем убрал руку. - Вы меня простите?

– Конечно. - Забыв о ссоре, она подняла голову и увидела его лицо совсем рядом со своим. Если бы только он рассказал ей о Розали Дональде, признался, что был не прав, использовав ее как вдохновение"!

– Пол. - Голос ее зазвучал мягко. - Вы помните, Сирина вчера сказала, что для своей пьесы вы получили нужную информацию от какой-то девушки.. Это правда?

Вы не должны обращать внимание на все, что говорит Сирина, - беспечно ответил он. - Я уже как-то говорил вам раньше, что нахожу свое вдохновение повсюду. А что касается вас… - Он закурил сигарету и выпустил облачко дыма. - Я никогда не мог поверить в вашу историю о том, что вы не можете заполучить любого мужчину. Только пальчиком поманите, и за вами побежит любой.

Только не те, кого хочу я.

Да, - он совсем понизил голос, - даже те, кого вы хотите.

Она глядела на него во все глаза, боясь поверить тому, что было написано у него на лице.

Пол, вы считаете, что я скрываю от вас правду?

– Я не знаю, что и подумать! Единственное, что я знаю точно, это, что я не хочу, чтобы вы оказались лгуньей.

О, Пол! - Глаза ее наполнились слезами. Я должна вам кое-что рассказать.

Зазвонил телефон, и она с досадливым восклицаньем сняла трубку. Это был ее отец, и голос ее сразу зазвучал настороженно.

У телефона секретарь мистера Моллинсона.

А с вами говорит отец секретаря мистера Моллинсона! - По голосу было слышно, что Лоренса Лэнгема это забавляет.

Я не выдам тебя, Энн, не бойся, но мне хотелось бы поговорить с Полом.

Мистер Моллинсон здесь. Подождите, пожалуйста, одну минуту. - С пылающими щеками она передала трубку через стол. - Вам звонит Лоренс Лэнгем.

Пол схватил телефон и оживленно заговорил. Слушая разговор, Энн имела возможность понять, насколько хорошо Пол был знаком с ее отцом и вообще какие у них отношения. Хотя Лоренс Лэнгем и вырос в театральной среде, но то, что в течение многих лет он был кумиром публики, придало ему некоторую надменность, манеру держать себя на определенном расстоянии от людей, которое лишь немногие могли сократить. Судя по долгой дискуссии и тому, что и как во время нее говорилось, Пол явно принадлежал к этим немногим. Когда он, наконец, положил трубку, лицо его раскраснелось и, как всегда, когда он нервничал, он закурил сигарету и глубоко затянулся.

– Что за человек! Гений! Слава Богу, он жив! Он стал ходить по комнате и говорить, а Энн слушала как зачарованная. Немногим дочерям, думала она, дано услышать свободное, от души излагаемое мнение о своем отце. Так, как сейчас она слушала Пола.

– Вам надо было бы видеть его в роли Карло из "В тисках". Он был великолепен… Я считаю, что он лучший актер века. Если вы еще здесь будете, - внезапно сказал он, - я как-нибудь вечером приглашу его после того, как он немного придет в себя, и вы сможете сами убедиться.

– Все еще буду здесь? - удивилась она. - А куда я могу деться?

– Мисс Финк не будет болеть вечно.

– Понимаю. - Энн попыталась, чтобы в ее голосе не прозвучало разочарование и, по-видимому, ей это удалось, потому что он встал из-за стола и отвернулся от нее.

– Так на чем мы остановились, когда позвонил Лори?

– Вы собрались начать работать. Он потер себе щеку.

– Нет, не собирался. Я вспомнил. Мы говорили о вас.

– Я не хочу говорить о себе.

– Минуту назад вы охотно соглашались на это. А теперь что, снова сердитесь на меня за что-то?

– Я совсем не сержусь на вас. Просто не можете же вы все время менять свое отношение в к людям, а потом ждать от них, чтобы они вас понимали. Сначала вы разговариваете с ними как с живыми существами, а спустя мгновение они для вас уже прошлая история.

– И как же, вы считаете, я отношусь к вам?

Она тряхнула головой.

– Половина на половину.

– И какую половину вы предпочитаете?

– Деловую, - решительно ответила она. - Я не вижу в вас реального живого человека.

– Ох, я этого не переживу.

– А правда часто тяжела. - Она постучала по клавишам машинки. - Я готова работать.

И, поймав ее на слове, Пол начал работать в жестком темпе, и этот день задал ритм всей недели. Она так часто задерживалась сверх рабочих часов, что не могла видеться с отцом каждый вечер и должна была удовлетвориться телефонными звонками в отель. От матери она узнала, что они решили зимой не возвращаться в коттедж, а снимать меблированную квартиру около Гайд-Парка.

Много раз, сидя с Полом за работой, Энн испытывала желание рассказать ему правду, но страх потерять его, если она это сделает, заставлял ее молчать. Это свое молчание она не хотела анализировать даже наедине с собой.