Роберта Ли - Притворство

Пока она произносила первые несколько строк, Энн еще на что-то надеялась, но по мере чтения почувствовала, что не может сдержать враждебности. Сирина рисовала эту девушку охотницей за деньгами, не показывая тонкого подтекста разочарования, которым должен быть пронизан этот образ.

– Прекратите! - Энн наклонилась вперед и выключила магнитофон. - Вы губите эту роль! Сирина круто обернулась.

– Какого черта вы это сделали?

– Простите." я не имела права. Я очень сожалею.

– Можете извиниться еще раз. Как вы смеете критиковать меня?

Энн опустила глаза.

– Просто я вижу Мэри-Джейн совсем не так, как вы. Я почувствовала, что ваша интерпретация несколько.., идет несколько мимо. Не совпадает с ее характером.

– Вы с ума сошли! - жестко заявила Сирина. - Слушая вас, можно подумать, что Мэри-Джейн существует на самом деле.

– Для меня она существует.

– Для меня тоже, дорогая. Я знаю откуда Пол ее выдернул - Сирина села, положила ногу на ногу и, играя; стала вертеть ступней туда-сюда. - Она была такой странной, невзрачной. И совершенно без ума от Пола, и я не виню ее в этом, он невероятно привлекателен. Как по-вашему?

– Я отношусь к нему только как к своему нанимателю, - чопорно ответила Энн. Сирина рассмеялась.

– Вам везет! Если бы вы относились к нему иначе, я бы не позволила ему держать вас у себя на работе.

"Как странно, - подумала Энн, - каждый раз, когда я встречаю Сирину, во мне все больше и больше растет решимость продолжать работать с Полом". Мысль об этом заставила ее улыбнуться, а актриса, наклонившись вперед и откинув свои длинные рыжие волосы с лица, продолжала:

– Я ведь, знаете, чуть не вышла замуж за Пола. Не знаю, рассказывал ли он вам об этом?

– Мистер Моллинсон никогда не обсуждает со мной свою личную жизнь.

– Какая вы.., верная служащая, - сладко промурлыкала Сирина. - Поэтому мне хотелось, чтобы вы знали о нас. Давным-давно он был по-сумасшедшему влюблен в меня, но я была слишком глупа, чтобы понять, что он стоит десятка таких, как Эдди.

Желание Энн оставаться безразличной не выдержало испытания любопытством.

– А Эдди тоже был актер?

– Боже, нет. Он был алмазный магнат и дал денег на постановку "В тисках". У меня там была маленькая роль, и он мной увлекся. Мы сбежали и поженились в Африке. - Голубые глаза стали жесткими от воспоминаний. - Господи, как я там все возненавидела! В этом забытом Богом углу я застряла на два года, а потом сбежала в Штаты. Туда и пришло известие, что Эдди убили. - Она протянула вперед руку и посмотрела на кольцо с топазом. - Он был так скуп со мной. Не оставил мне ни пенни.

– Поэтому вы и вернулись к Полу? За работой? Сирина вспыхнула некрасиво резким румянцем.

– Мне не надо беспокоиться о работе, дорогая. Я вернулась к Полу по причинам сугубо личным.

От отвращения к этому разговору Энн просто затошнило, она отодвинула стул и встала.

– Боюсь, вам придется меня извинить, миссис Браун. Мне надо напечатать несколько писем, чтобы они ушли дневной почтой.

Оставшись одна, Сирина свернулась в уголке дивана, ее рыжие волосы красиво рассыпались по зеленому бархату. Она ясно дала понять секретарше Пола: соперничества она не потерпит.

Войдя в комнату, Пол увидел ее улыбку и подумал со своим привычным цинизмом, насколько хорошо Сирина знает, как эффектно подать себя.

– Хелло, дорогая, прости, что заставил тебя ждать.

– Дорогой Пол, когда-нибудь в будущем я тебе отплачу за все. - Она опустила ноги на пол, продемонстрировав их облитую нейлоном форму. - Ты совершенно не выглядишь раскаявшимся.

– Нет, я раскаиваюсь. - Он поднес ее руку к губам. - Раскаиваюсь настолько, насколько вообще на это способен.

– Какое несимпатичное извинение! Он улыбнулся углом рта.

– Я не люблю, когда женщины проявляют собственнические инстинкты по отношению ко мне.

– Ты просто не любишь женщин.

– Ты знаешь, кто в этом виноват.

Она отодвинулась от него и взяла свою сумочку.

– У тебя какое-то странное настроение. Я не собираюсь больше разговаривать с тобой, пока ты не выпьешь.

– У нас нет времени. Я обещал Коре, что мы приедем к ланчу.

– Но ты должен задержаться на минутку и послушать запись, как я читаю монолог Мэри-Джейн. Это так важно для меня.

– Я знаю, - сказал он со слабой усмешкой, - неужели, ты считаешь меня таким самоуверенным, чтобы поверить, что ты вернулась ко мне ради меня самого?

Она широко открыла глаза, и выражение ее лица перестало быть детским.

– Я рада, что ты мне это сказал. Пол. Это дает мне шанс сказать тебе кое-что, что я должна была сказать сразу, как только мы встретились снова. - Она подошла ближе к нему. - Конечно, ты нравишься мне. А почему бы нет? Ты - Пол Моллинсон, драматург. Ты - богатый, преуспевающий, красивый я умный. У тебя изумительное чувство юмора и отвратительный характер, ты бодр в полночь и сонный утром. - Она остановилась. - Продолжать дальше?

– Нет, спасибо. - Он пристально посмотрел ей в глаза. - Я никогда не думал, что ты настолько умна и так хорошо все понимаешь.

– Я говорила тебе, что проникнусь тобой, обовьюсь вокруг тебя.

– Как ядовитый плющ?

– Плющ… Может быть! Но без яда. - Она обняла его, и он наклонил голову к ее лицу.

– Я сумасшедший, что слушаю тебя, - прошептал он у самых ее губ. - Я должен был усвоить свой урок много лет назад.

Губы их встретились, и открывшая дверь Энн сделала шаг назад, чтобы снова выйти из комнаты.

– Не уходите, - позвала ее Сирина. - Мы сейчас уходим.

– Вы тоже можете уйти пораньше. - Пол подошел к письменному столу. Он стоял к ней спиной. - И не возвращайтесь до середины дня в понедельник. Я раньше не вернусь.

Энн пробормотала "спасибо" и вышла. Из окна столовой она проводила взглядом уезжавших Пола и Сирину, долго затем глядя на дорогу вслед их автомашине. Шум мотора давно стих, а она все стояла в глубокой задумчивости. Ее вернул в реальный мир бой церковных часов, надо было еще закончить работу.

К четырем часам перепечатка была закончена, и она, прежде чем уйти, решила дождаться чая. Лениво взяла она в руки пьесу и стала ее просматривать, потом включила, магнитофон и послушала запись Сирины. Какая не правильная интонация. Она перенесла микрофон на свой стол и начала читать монолог.

"Я лгала тебе, Фрэнк. Я лгала тебе с самого момента нашей встречи…"

Энн забыла, что она находится в гостиной дома на Хэмпстед Мьюз, забыла, что она Энн Лестер, дочь Лори Лэнгема. Она была Мэри-Джейн, девушкой, которая не умеет заводить друзей и которая, наконец влюбившись, узнает в горький момент истины, что человек, которого она полюбила, такой же неудачник, как она. Она выговаривала слова роли без едкой иронии, с которой Пол их диктовал, добавляя та здесь, то там, по фразе, которая слегка меняла смысл всего монолога и его первоначальное звучание. Когда, она в конце концов договорила все до конца, в голосе ее дрожали слезы и она была так взволнована, будто выступала перед публикой.