Марджери Хилтон - Юная Вики

Вики заставила себя подавить эту уязвлявшую совесть мысль. Подозрение легко могло пасть на любого из них.

Но… как ей теперь справиться со своими страхами? Кто этот человек?

Ужасный день кое-как подошел к концу. С наступлением ночи напряжение, царившее в лагере, не прошло: все ходили угрюмые, разговаривали осторожно. Подозрительность, словно зараза, поселилась среди них. Вики временно потеряла всякую способность реагировать на что-нибудь еще, кроме того, что уже случилось, поэтому она не удивилась, когда получила величественное требование от Лео предстать перед его взором.

Она застала его в раздраженном настроении, он не мог прийти в себя после посещения Генри Свендсена.

Он потребовал, чтобы она рассказала ему все от начала до конца, отмахнувшись от ее протестов, что она знает об этом не больше, чем все остальные. Она терпеливо отвечала на его вопросы, поражаясь его настойчивости, с которой он старался узнать о содержании ее собственной беседы с мистером Свендсеном. Ее удивило, с каким живым интересом он слушал ее рассказ, особенно когда речь зашла о паспорте. Стоило ли все это ему говорить? Но, разумеется, финансовый интерес и ничего больше побуждал Лео разузнавать все, что касалось экспедиции и ее персонала. И все же ее не покидало странное ощущение. Была во всем этом какая-то фальшивая нота, но как она ни старалась, она не могла определить, на чем основано это впечатление.

В это момент появился Алан Бриксен.

Она пришла к заключению, что на юного студента потенциальные таланты Генри в распутывании преступлений произвели слабое впечатление. Подавив желание резко оборвать его, Вики удовлетворилась тем, что не отвечала на его неуместные упражнения в остроумии. Вскоре ей представилась возможность извиниться и покинуть эту странную пару.

— Алан похож на кота, который залез в горшок со сливками, — презрительно прокомментировала она его поведение, когда поздно вечером они с отцом зашли посидеть в столовую.

— У него есть для этого основания, — сказал Эндрю Харвинг, продолжая с отсутствующим видом помешивать кофе, хотя сахар давно уже растворился. — Его низкопоклонство принесло хорошие дивиденды. Гэвисон предложил ему работать у себя личным секретарем. Он возьмет его с собой в Штаты после того, как здесь все уляжется. Теперь наш Алан крепко встанет на ноги.

Эндрю замолчал, и уныние, которое они не могли стряхнуть, снова обволокло их, подобно мертвящему холоду.

Неподалеку от них, склонившись над столом, Грант что-то писал. Внезапно он поднял голову, словно почувствовав на себе внимательный взгляд Вики. Он слабо улыбнулся, пожал плечами, пробормотал «Никогда не умел писать бодрых писем» и поставил подпись. Вики смотрела, как он надписывает адрес, запечатывает конверт и встает, расправляя плечи хорошо знакомым ей движением. Он подошел к ним.

— Если у вас есть почта, готовая к отправке, — сказал он, — отдайте ее мне. Завтра утром я отправлю посыльного в Закирию с запиской к коменданту. В нашем нынешнем положении единственное, что мне остается сделать, — это вызвать местного представителя власти и закона.

Он повернулся и отошел, держа письмо в руках, и Вики разобрала адрес, написанный его четким крупным почерком: мисс Пенелопе Фэрфакс, Оук лодж, Вест Виттон, Дорсет.

Все один к одному: письмо Финча, фотография, теперь вот это. На минуту пропавшие сокровища, Генри Свендсен со своим расследованием и вообще все это происшествие вылетели у Вики из головы.

Широко раскрыв глаза в темноте, она пыталась вообразить себе эту женщину, которая была больна. Была ли она молодой, очаровательной и миловидной? Что послужило причиной ее болезни? И сколько пройдет времени, прежде чем она сможет вернуться из мира теней, в котором блуждает сейчас? Вики забыла о своих собственных переживаниях и печалилась за нее и крошечную девочку, лишенную родителей в том возрасте, когда материнская любовь особенно необходима. Слишком маленькая, чтобы все понимать, вспомнит ли Пенни свою маму к тому времени, когда быстрые успехи психиатрической медицины справятся с черной пеленой душевной болезни, и женщина, которая может показаться девочке совершенно незнакомой, вернется к ней?

Теперь Грант. Устав от ожиданий, в момент особого отчаяния, не обратится ли он к временному утешению? К другим губам, как это было с ним в момент стресса? В момент, который Вики никогда не сможет забыть. Теперь она знала, что сильный характер Гранта поддается минутам преходящей слабости. Поцелуй, хранившийся в глубинах памяти Вики, был рожден ее собственной слабостью и древним как мир инстинктом, который заставляет подобное в минуту опасности тянуться к подобному. Такое могло произойти с любыми двумя посторонними друг другу людьми, поддавшимся страху перед лицом грозной стихии. Найдя слабое успокоение в этой мысли, она почувствовала особую нежность к Гранту за то, что среди всех волнений их нынешнего положения он находил в себе силы писать ободряющие письма маленькой девочке, которая с нетерпением их ждала.

Прошло много времени, прежде чем широко раскрытые глаза Вики перестали всматриваться в бархатную темноту и закрылись. Она погрузилась в туманную область между сном и явью и наконец заснула. Обрывки событий прошедшего дня наполняли ее сон. Они то смешивались, то таяли, то снова возникали перед ее глазами, как живые. Вскоре все слилось в сплошной ночной кошмар.

Ее пробила крупная дрожь, и она раскрыла глаза, испытывая облегчение оттого, что проснулась. Она провела рукой по лбу, пытаясь понять, она ли издала крик, который вырвал ее из цепких объятий она. Но вокруг по-прежнему стояла ночная тишина, и она расслабила напряженное тело, испытывая некоторый страх перед необходимостью заснуть.

Затем она услышала слабый, еле слышный шорох где-то неподалеку. Сразу забыв про все ночные кошмары, она села, вцепилась руками в свою кровать и вспомнила мистера Свендсена и все, что он сегодня говорил. Что-то уже произошло? Бесполезно пытаться уснуть, пока она не узнает. Думать для Вики было равнозначно действовать. Отбросив в сторону одеяло, она нащупала одежду и стала торопливо одеваться.

Ночь стояла спокойная и чистая. Звезды усеивали фиолетовое покрывало неба — мириады капель дрожащего серебра, чистые и невероятно красивые. Однако, Вики в этот момент не замечала ночной красоты. Ее взгляд скользил по очертаниям соседних палаток. Нигде свет непотушенной лампы не указывал на то, что кто-то в лагере кроме нее не спал. Подчиняясь внутреннему импульсу, который побуждал двигаться ее неуверенные члены, она откинула полог своей палатки и вышла на открытое пространство центральной площадки.