Эллен Чейз - В ожидании чуда

С усилием Кит попыталась оценить ситуацию. «Нужно произнести какое-нибудь волшебное слово», — решила она, почувствовав прилив счастья от того, что нашла такой простой выход.

— Абракадабра, — промычала она.

Нет, это говорят, когда хотят вынуть кролика из цилиндра.

Она сонно зевнула и ударила в дверь ладошкой.

— Сезам, откройся, — пробулькала Кит и толкнула дверь.

Она распахнулась, и Кит влетела в комнату, врезавшись во что-то массивное и теплое. Это «что-то» вдруг заговорило.

— Кит! Какого черта!

Раф! Она посмотрела вверх, заморгала и улыбнулась. Он выглядел очень симпатично. На нем были только узенькие плавки, которые еще явственнее подчеркивали мужественность его загорелой мускулистой фигуры. Она крепко обвила его руками за шею, и, потеряв равновесие, они рухнули на кровать.

— Кит! — Он грубо потряс ее за плечи, наблюдая, как она открыла один голубой глаз и подмигнула ему. Он вздохнул. — Я думал, ты уже спишь.

Она замотала головой и не смогла остановиться, пока он не помог ей.

— У нас была полночная трапеза с К. К. Он приготовил чильо. Не из игуаны.

— Что-что? Кит, ты несешь какую-то околесицу, — строго урезонивал Раф, высвобождая шею из кольца ее рук. — Что вы пили? — подозрительно поинтересовался он.

— Агуа, — с готовностью отрапортовала она, вытягиваясь на мягком матрасе. — Подсоленную воду с лимоном. Очень хорошую.

Раф застонал.

— Это была не вода, сердце мое! Это домашнее вино, которое К. К. приготавливает сам! Оно едва ли не крепче, чем текила! Завтра у тебя будет раскалываться голова. — Он замолчал и покачал головой, глядя на ее улыбающееся во сне лицо.

Он стоял над ней и чувствовал, что сам словно опьянен, любуясь спутанной копной кудрявых волос, густыми темными ресницами, тем, как вздымается и опадает под тонкой тканью пижамы ее полная грудь. Сейчас с ней было куда легче, чем когда она была в трезвом и бодром состоянии.

Раф осторожно снял с нее халатик и прикрыл простыней. Вздохнув, он прилег рядом. Положил ее голову себе на грудь и по-хозяйски обхватил за талию. Вскоре темные волосы смешались на подушке с рыжими.

Сквозь серую крутящуюся мглу, окутавшую ее мозг, Кит увидела его. Большие круглые уши и звериный оскал. Морда ягуара и туловище мужчины. Его ноги, обутые в тяжелые сандалии, выплясывали у нее в голове какой-то первобытный танец. Держа в руках боевой топорик, читая молитвы майя, он насылал на землю ливень из насекомых и игуан. Чак идет. Из джунглей доносились взрывы дикого хохота, заглушаемые непрекращающимся проливным дождем.

Кит застонала, пытаясь открыть глаза. Налитые свинцом веки дрожали, зрачки не могли ни на чем сфокусироваться даже при слабом освещении вокруг. Глаза снова закрылись, и она поглубже зарылась в мягкую теплоту матраса. Было слишком холодно, слишком неприятно вылезать из постели. А главное слишком рано.

Кит подняла руки к своей гудящей голове и принялась осторожно массировать веки, чтобы уменьшить тупую ноющую боль. Почувствовав небольшое облегчение, она вздохнула с сонным удовлетворением.

Но теперь откуда-то взялись еще десять длинных сильных пальцев, поглаживающих ее тело где-то в районе диафрагмы. Кроме того, ее ноги оказались придавлены к кровати еще двумя ногами. Но этого просто не могло быть. У нее только две ноги и только две руки. Остальные, должно быть, входили в комплект с дополнительной головой, которая у нее сейчас вырастает. Кит осторожно подвинулась, прижимаясь щекой к очень большой подушке, подушке, в которой билось сердце!

Она изо всех сил старалась открыть глаза снова. Повернувшись, Кит уставилась на эту странную подушку. Она была бронзового цвета, мускулистая, покрытая густыми темными короткими волосами. Кит проглотила слюну и, посмотрев выше, уперлась взглядом в чьи-то веселые карие глаза. Это был Раф!

Он ответил на ее немое смятение низким, хрипловатым голосом.

— Ваша полночная трапеза с К. К. вылилась в обычную попойку. Ты кончила тем, что ворвалась ко мне в комнату и завалилась в мою кровать.

— О! — Она попыталась отодвинуть голову, но он зарылся пальцами в ее волосы и не отпускал от своей груди. — Прости меня, — промямлила она, находясь в полном замешательстве. Кит подумала, сможет ли она когда-нибудь избавиться от этой своей способности попадать в ужасно затруднительные положения.

— Не беспокойся, — ободряюще сказал Раф, щекоча кончиками пальцев ноги ее пятки, — твое похрапывание действовало на меня успокаивающе.

Кит лежала, не двигаясь, греясь теплом, исходящим от его длинного крепкого тела.

— Ты думаешь, дождь когда-нибудь кончится?

— Должен. Он уже сейчас не такой сильный. Надо будет только подождать, пока дорога немного подсохнет, чтобы можно было проехать. Постарайся еще вздремнуть.

Она не могла. В глубине души Кит молилась богу Чаку, прося, чтобы ливень был бесконечным. Тогда им придется остаться в джунглях. Вдали от всех. Вдали от реальности.

Как только они вернутся в Техас, она должна будет уехать.

Еще разочек проедется верхом на Зодиаке, приготовит еще один ужин вместе с Терезой, сыграет еще одну партию игры в слова с Мэттом, в последний раз расчешет и накормит Ноузи. Кит изо всех сил сдерживала подступавшие к глазам слезы.

Холодное оцепенение охватывало ее, и она придвинулась поближе к Рафу, чтобы насладиться его теплом. Трейси, конечно, будет его ждать. Кит не выдержит конкуренции с ней — такой красивой, элегантной, женственной. Просто глупость, несбыточные мечты, пустые фантазии. Нечего и думать, что она сможет остаться рядом с таким мужчиной, как Раф.

Она с трудом проглотила застрявший в горле комок, заставляя признаться самой себе в том, что давно уже поняла. Она влюбилась в Рафа Моргана! Но любовь предполагает какую-то отдачу, а Кит ничего не могла ему дать.

Но, возможно, он не будет иметь ничего против того, чтобы дать что-нибудь ей? Скажем, приятные воспоминания. Она уже знала, что из себя представляет ад, теперь ей хотелось познакомиться с неведомым доселе раем.

Это последние мгновения, которые они проводят наедине. Ими нужно воспользоваться. Или упустить их навсегда. Кит решила воспользоваться. Возможно, это поможет ей собрать воедино фрагменты ее жизни, заполнить бреши и залатать дыры. Она переступила через ощущение своей ненужности и неуверенности в себе, подавила застенчивость и сдержанность, отбросила прочь тревоги и страхи.

До этого момента Раф хотел ее. Теперь она хочет его.

Кит повернула к нему лицо с широко раскрытыми глазами, светящимися сапфировым блеском в полумраке комнаты.

— Раф! — в интонации голоса отразился жар, охвативший все ее существо. Он уставился на Кит вопросительными, жаждущими глазами. Она прижалась к нему своим пылающим трепещущим телом, касаясь приоткрытым ртом его сомкнутых губ. Он не заставил просить себя дважды.