Рэйчел Гибсон - Запутанные связи

На экране мелькнули кадры «Нераскрытых дел» на канале A&E , и девушка бросила пульт на диван рядом с собой. Она положила ноги на кофейный столик и наскоро записала свои впечатления о Мэг. Затем набросала список вопросов, которые собиралась задать, и добралась уже до «Что вы помните о той ночи, когда умерли ваши родители?», когда раздался звонок в дверь.

Была половина десятого, и в глазок Мэдди увидела единственного человека, который когда-либо бывал у нее дома или стоял на пороге.

Чуть больше недели прошло с того момента, как Мэдди поцеловала Мика в его офисе в баре "Мортс". Восемь дней после того, как он развязал ее платье и заставил тело девушки жаждать большего.

Сегодня Мик счастливым не выглядел, но ее тело это не заботило. Острое желание вспыхнуло внизу живота, когда Мэдди открыла дверь.

- Я только что говорил с Мэг, – сказал он, держа руки на бедрах, излучая мужскую агрессивность и кипящий тестостерон.

- Привет, Мик.

- Я думал, ты поняла то, что тебе нужно держаться подальше от моей сестры.

- А я думала, ты понял - я не подчиняюсь твоим приказам, – Мэдди скрестила руки на груди и просто смотрела на него. Первые бледные тени ночи окрасили Мика тусклым серым светом, из-за чего его глаза казались поразительно синими. Очень плохо, что он был настолько властным.

Они пристально смотрели друг на друга в течение нескольких долгих минут, прежде чем Мик опустил руки и сказал:

- Мы так и будем всю ночь стоять и пялиться друг на друга? Или ты все же пригласишь меня внутрь?

- Может быть, – в конечном счете она его впустит, но светиться от радости по поводу его прихода не собирается. – Снова будешь грубить?

- Я никогда не грублю.

Девушка подняла бровь.

- Я правда буду мил.

«В этом-то и проблема», - подумала Мэдди.

- Ты обещаешь держать свой рот подальше от моего?

- Зависит от обстоятельств. Ты обещаешь держать руки подальше от моего члена?

- Болван. – Она повернулась и прошла в гостиную, оставив его самостоятельно входить в дом.

Желтый блокнот лежал на кофейном столике раскрытым, и Мэдди перевернула его, когда мужчина проследовал за ней в комнату.

- Я знаю, Мэг попросила тебя ей позвонить.

Мэдди потянулась за пультом и выключила «Нераскрытые дела».

- Да, так и есть.

- Ты не можешь этого сделать.

Она выпрямилась. Так типично для него – думать, что можно ей говорить, как поступать. Он стоял у нее дома – высокий, величественный, словно король в ее замке.

- Я думала, ты мог бы уже сообразить, я не подчиняюсь твоим приказам.

- Это не игра, Мэдди. – На нем была черная футболка бара «Мортс», заправленная в джинсы «Левайс», сидящие низко на бедрах.

- Ты не знаешь Мэг. Не знаешь, как она живет.

- Тогда почему бы тебе не рассказать?

- Конечно, – он усмехнулся. – Чтобы ты могла написать об этом в своей книге?

- Я сказала тебе, что я не пишу о тебе или о твоей сестре. – Она села на ручку дивана и поставила ногу на кофейный столик. – Честно, Мик, ты просто не настолько интересен.

Боже, какое вранье, Мэдди даже удивилась, как это у нее не вырос нос .

Он посмотрел вниз на нее.

- Ах-ха.

Мэдди прижала руку к груди.

- Я держалась подальше от Мэг, как ты и хотел, но она сама ко мне подошла. Не я к ней.

- Знаю.

- Мэг взрослая женщина. Старше тебя, и, безусловно, сама способна решить - разговаривать со мной или нет.

Мик отошел к застекленным створчатым дверям, посмотрел на террасу и видневшееся вдали озеро. Лампа, стоявшая у дивана, освещала его плечо и часть лица.

- Моя сестра может быть старше, но она не всегда предсказуема.

Он помолчал несколько мгновений, потом повернул голову и посмотрел на Мэдди через плечо. Его голос изменился, требовательные нотки исчезли, когда Мик спросил:

- Как ты узнала, что отпечатки следов моей матери были по всему бару той ночью? Это отмечено в рапорте полиции?

Девушка медленно встала.

- Да.

Она с трудом расслышала следующий вопрос:

- Что еще?

- В нем есть фотографии этих отпечатков.

- О, Господи. – Он покачал головой. – Я имею в виду, что еще сказано в рапорте?

- Как всегда. Всё - от времени прибытия до положения трупов.

- Долго ли отец оставался жив?

- Около десяти минут.

Мик перенес вес тела на одну ногу и скрестил руки на своей широкой груди. Еще несколько секунд он молчал, прежде чем сказать:

- Она могла бы позвонить в скорую и тем самым спасти ему жизнь.

- Да, могла.

Мик посмотрел на нее через небольшое расстояние, разделявшее их. На этот раз в его голубых глазах отражалось множество эмоций.

- Десять минут – это довольно долгий срок для жены, которая наблюдает за тем, как страдает ее муж. Как умирает, истекая кровью.

Мэдди прошла несколько шагов по направлению к нему.

- Да.

- Кто позвонил в полицию?

- Твоя мать. Прямо перед тем, как застрелиться.

- То есть она убедилась, что отец и та официантка мертвы, прежде чем позвонить.

Мэдди остановилась.

- У той официантки было имя.

- Я знаю. – Губы мужчины скривились в печальной улыбке. – Пока мы росли, моя бабушка всегда называла ее «та официантка». Это просто привычка.

- Ты ничего об этом не знал?

Мик отрицательно покачал головой.

- Моя бабушка не говорила о вещах, которые неприятны. Поверь мне, то, что мать убила отца и Элис Джонс, стояло во главе списка вещей, о которых мы не говорили. – Он перевел взгляд, посмотрев на улицу. – У тебя есть фотографии?

- Да.

- Здесь?

Подумав над ответом, Мэдди решила сказать правду.

- Да.

- Что еще?

- Помимо рапортов полиции и фотографий с места преступления у меня есть интервью, газетные статьи, диаграммы и отчет следователя.

Мик открыл стеклянные двери и вышел на улицу. Исполинские сосны отбрасывали черные тени на террасу, рассеивая приглушенные серые оттенки сумерек. Легкий бриз наполнял ночь запахом хвои и приподнимал пряди волос Мика, падающие ему на лоб.

- Когда мне было около десяти лет, я отправился в библиотеку, думая, что просмотрю старые газетные статьи, но библиотекарем оказалась подруга моей бабушки. Поэтому я ушел.

- Ты видел какие-нибудь отчеты о событиях той ночи?

- Нет.

- Хотел бы на них взглянуть?

Он отрицательно покачал головой.

- Нет. У меня мало воспоминаний о родителях, и если я прочитаю о случившемся той ночью, это разрушит те немногие, которые у меня еще остались.

Она тоже практически не помнила свою мать. Только недавно, благодаря дневникам, некоторые события прояснились.

- Может быть, нет.

Он горько рассмеялся.

- До твоего появления здесь я не знал, что моя мама смотрела, как умирал отец. Не знал, что она настолько его ненавидела.

- Возможно, она его не ненавидела. И любовь, и ненависть – очень сильные эмоции. Люди убивают тех, кого любят, постоянно. Мне это непонятно, но знаю, что такое происходит.