Рэдклифф - Честь превыше всего

Кэм позвонили, как только Блэр вышла из номера в отеле. Она встретила Блэр у бокового входа в Белый дом. Кэм выглядела не лучше Блэр, хотя и была столь же безупречна, как всегда. Они не поздоровались при встрече. Кэм повела Блэр через служебный вход и дальше, по лабиринту служебных коридоров туда, где находились жилые помещения. Поездка в аэропорт спустя час назад прошла в таком же холодном молчании.

Когда спустя сорок минут после взлета самолет приземлился в Нью-Йорке, Кэм проводила Блэр в машину, которая уже ждала их, и села рядом с ней на заднее сидение. Через час Блэр должна была встретиться с мэром. Вместе им предстояло вести парад в честь наступления Нового года.

— Куда ехать, мисс Пауэлл? – прохладно спросила Кэм. Из-за исчезновения Блэр и ее позднего возвращения в Белый дом им пришлось менять все расписание. Кэм не имела понятия о планах Блэр и злилась из-за этого.

На этот раз Блэр была сговорчивой.

— Мне нужно домой, переодеться.

Кэм кивнула, сказала водителю и агентам во второй машине куда ехать и откинулась на сидение. Она подавила свой гнев. Кэм не хотела доставить Блэр удовольствие, дав понять, насколько взволновала ее то, что произошло между ними в баре. Несколько часов, что она провела с блондинкой, удовлетворили ее тело, но не смогли стереть воспоминания ни о губах Блэр, которые прикасались к ее губам, ни о требовательных руках Блэр, которые обещали так много. Кэм не нравилось то, что она чувствует. Припухшие губы Блэр лишь напоминали Кэм о том, что Блэр по полной программе получила то, что она хотела, от незнакомки. Не будь дурой, подумала с отвращением Кэм. Когда Блэр на взводе, она найдет с кем заняться делом. А ты лишь оказалась у нее под рукой в баре!

Когда они подъехали к дому Блэр, Кэм попросила у Мака принести кофе, а сама осталась ждать в лимузине. Она закрыла глаза и ни о чем не думала. Когда дверь машины открылась, Кэм посмотрела на Блэр Паэулл, которая села напротив нее, и отвела взгляд. Сидевшая напротив нее женщина была совсем не похожа на ту Блэр, которую Кэм отыскала в гейском клубе вчера ночью. Та Блэр была дикой и неукротимой. Она была хищницей, получавшей то, что она хотела, потому что ей невозможно было противостоять. Ее красота была сродни красоте диких животных, и Кэм чувствовала силу этой красоты, хотя и сопротивлялась. А эта Блэр была элегантной и утонченной и совсем не походила на ту, которой она была накануне. Но она по-прежнему была столь же неприступна.

Дикий голод в глазах Блэр сменился леденящим спокойствием. За этим ледяным взглядом голубых глаз ничего было невозможно прочесть. Приталенное пальто на Блэр было расстегнуто. Под ним был облегающий костюм. Пиджак тоже был расстегнут, открывая взгляду тонкую шелковую кофточку. Юбка немного задралась, когда Блэр положила нога на ногу. Блэр показалась Кэм столь же привлекательной в этом одеянии, как и прошлой ночью. Кэм не чувствовала себя в безопасности, зная, как быстро бьется ее сердце.

Защищаясь, Кэм решила сосредоточиться на работе. Подобные мероприятия были одними из самых опасных для Блэр, потому что она была на виду у огромной толпы людей. Когда они прибыли на место, где Блэр с мэром должны были приветствовать участников парада, Кэм встретила начальник охраны мэра. Это была рыжеволосая женщина с серьезным взглядом, на вид немного за сорок.

— Я Мардж Пирс, — сказала она, протянув Кэм руку и обводя ее откровенным оценивающим взглядом.

Кивнув, Кэм ответила крепким рукопожатием.

— Кэмерон Робертс.

Кэм осмотрела трибуну, где должна была сидеть Блэр. Она слегка нахмурилась, обнаружив, что задняя часть трибуны была открыта с боков, где стояли грузовики и фургоны со звуковым и видеооборудованием. Подойти оттуда к платформе мог любой желающий, поэтому Кэм велела Маку поставить за сцену несколько человек из их команды. Пирс заметила этот маневр и быстро направила двух своих ребят к агентам секретной службы.

Блэр забавлялась, наблюдая, как два командира охраны исподтишка проверяют друг друга, словно пара крупных собак, попавших на общую территорию. Блэр подозревала, что Мардж Пирс была лесбиянкой, и, увидев, как Пирс смотрит на Кэмерон, Блэр укрепилась в своих подозрениях. На мгновение она ощутила приступ ревности. Без сомнения, Робертс была одной из самых выдающихся женщин, которых Блэр доводилось встречать, и Блэр была уверена, что внимания Кэм добивалось множество женщин. Поймав себя на мысли о том, что ее это волнует, Блэр пришла в неописуемую ярость. Она повернулась к агентам спиной и стала разговаривать с мэром и его спутниками. Блэр не собиралась позволить Кэмерон Робертс занимать ее мысли больше, чем следовало.

Блэр заставила себя не думать о том, что каждый раз, когда она заставляла кричать свою молодую подружку вчера, какая-то ее часть хотела, чтобы это Робертс кричала и плавилась от ее ласк. Блэр остро чувствовала, что тело, которое лежало под ней, было не тем худым поджарым телом Кэм, которое она увидела в раздевалке в спортзале и к которому она прижималась короткое мгновение в баре. От желания, которое Блэр почувствовала в теле Кэм, прижавшись к ней, у Блэр захватило дух. Не важно, признала это Робертс или нет, но Блэр знала, насколько сильным было ее желание. Тот короткий резкий вздох, который услышала Блэр, просунув свою ногу между ног Кэм, возбудил ее настолько, насколько не удавалось еще никому за очень долгое время. Даже когда Блэр просто вспоминала об этом, она возбуждалась.

Блэр не могла не заметить, что с ней происходит. С юных лет она оказалась на виду у всех. Она улыбалась, когда от нее требовалось, она делала комментарии, которых от нее ждали, и всегда она была любезной и презентабельной. К тому же Блэр была на редкость фотогенична. При любом освещении ее лицо на фотографии казалось столь четким и красивым, словно было высечено на греческой монете. Она была дочерью президента и заметной женщиной, поэтому ее часто просили проводить различные мероприятия. И она соглашалась на это, потому что была вынуждена и потому что заботилась об имидже своего отца. Но каждое такое появление на публике не проходило бесследно. Блэр замечала, что во время подобных мероприятий мужчины откровенно пялятся на нее, почти не стараясь скрывать свое вожделение. Она не потерпела бы такого при других обстоятельствах. Случись это на улице, где вероятность узнать ее была меньше, она бы четко дала понять, что это внимание ей до лампочки. Но тут ей приходилось играть по всем правилам, хотя это было против ее воли. Эта ситуация лишь унижала Блэр в ее собственных глазах и разжигало ее злость. Лишь по ночам, когда она снимала маску, которую носила на публике, и пыталась урвать от жизни то малое, что было ей позволено, только тогда она чувствовала себя самой собой. По какой-то непонятной причине сейчас Блэр ясно ощущала присутствие Кэм у себя за спиной. Присутствие Робертс напоминало Блэр, кем она была. Но мысль о том, что Кэмерон хотя бы отчасти знает правду о ней, сделало парад для Блэр более терпимым.