Анна Шульгина - Золушка нового тысячелетия

- Давай уже договаривай, ведь это ещё не все?

- Провидец! - восхитилась Ева. - Ты её знаешь.

Стас очень хотел бы увидеть лицо собеседницы, уж слишком ласково и успокаивающе она говорила.

- Её зовут Лина. - Имя затронуло какие-то смутные ассоциации, но ничего конкретного Стас вспомнить не смог. - Это моя младшая сестра, - добила его Ева.

- Твою мать! Ты издеваешься? - зашипел Стас, попутно заметив, что не зря заранее остановил машину. - Я её каждый день вспоминаю, как бреюсь перед зеркалом!

- Чего ты так разорался, сердце моё? Ну, отметелила тебя девчонка, так об этом знаем только мы трое. А шрамы украшают мужчин, ещё спасибо ей должен сказать! И потом, она же извинилась.

- Ага, как же, помню: "Извини, но ты, придурок, сам виноват, нечего к беззащитной девушке подкрадываться!"

- Вот видишь, сестренка с младых ногтей умеет четко обосновывать свои действия. И вообще, что ты взвился, как будто тебя за подписью петиции в поддержку гей-парада застали? Она уже выросла и практически поумнела.

- Практически?

- Не цепляйся к словам! Так что, проведешь вводный инструктаж?

Стас задумался. Как обладателю коричневого пояса по самбо и просто мужчине, было обидно, что его застала врасплох малолетка ростом ему по плечо и раза в полтора легче. И ладно бы просто ударила, так ведь нокаутировала по всем правилам. Такое удавалось единицам. И ещё этот шрам на подбородке...

В то же время ему стало интересно, во что превратилась эта нескладная девчонка с наглым характером и огромными янтарными глазищами.

- Ладно, я с ней поговорю, - решил Стас и, получив координаты места встречи, отключился.

Шесть с половиной лет назад

Еве в тот год катастрофически не повезло - она опоздала на организационное собрание группы первого сентября, поэтому была единогласно выбрана старостой, и тащить ей эту лямку предстояло до начала следующего года и очередного несчастливого опозданца. А поскольку это был третий год обучения, то он нес милый сердцу любого студента праздник - "экватор".

Сразу после окончания зимней сессии было решено отметить это дело широко и душой. Но тут встал вопрос с помещением - на новогодних праздниках отыскать свободное кафе было так же реально, как купить неворованный бэушный мобильник с рук на привокзальной площади. То есть, технически возможно, но на практике ещё никому не удавалось.

Назревал конфликт желаний и возможностей. Положение спасли родители Евы, вспомнившие свою студенческую юность. Они разрешили ребятам отметить праздник у них на даче. То, что скромно называлось дачным домиком, на самом деле было каменным двухэтажным коттеджем. Из плюсов там имелись - сауна, гараж на три машины и территория в пару гектаров. Из минусов - бонус в виде постоянно проживающих бабушки и дедушки. Вишенкой этого десерта была прабабка - почетный филолог, проработавший четверть века в колонии для несовершеннолетних учителем русского языка и имевшей устоявшиеся взгляды на студенческие гульбища.

- Мам, спасибо, конечно, но при бабусе нам останется только чинно попивать чаек и беседовать об английской литературе!

- Ладно, мы их на сутки вывезем в город, - предложил отец, - а за это ты присмотришь за Линкой. У неё новая блажь - решила стать чмо.

- Не чмо, а эмо. Но в принципе, это одно и тоже, - не смотря на веселый тон, на лице Натальи Павловны была явно видна печать заботы. - Ты за ней пригляди. И постарайтесь не сжечь дом!

Лина - на тот момент тощая коротко стриженая брюнетка с полным отсутствием вторичных половых признаков - на факт своеобразного балласта для студенческой вечеринки отреагировала довольно прохладно. Её мятущаяся душа никак не могла определиться с оптимальной субкультурой. Готы слишком депрессивны, скинхеды даже не рассматривались, гопота не подходила под её стиль жизни, няшкой она не могла стать в силу патологической нелюбви к аниме, а быть как все - не хотелось. Поэтому она решила стать эмо. По прошествии двух недель решимость начала увядать - обладая живым и веселым нравом, к трудностям Лина относилась довольно философски, поэтому рыдать над разбитой чашкой или биться головой о стенку из-за "неуда" по контрольной было выше её сил.

И надо же такому случиться, что именно в этот день её пригласили на тематическую вечеринку новые черно-розовые друзья. К родителям соваться было бесполезно, все равно не отпустят, но был шанс договориться с сестрой. К удивлению Лины, Ева, частенько прикрывавшая грехи младшей, в этот раз встала в позу и сказала свое категорическое "Неть!". Оставался только один выход - дождаться пока лихая компашка малость перепьется и незаметно тикать огородами. Хоть поселок и считался дачным, он находился в черте города, так что проблем с транспортом возникнуть не должно - маршрутки ходят каждый полчаса.

Родители выгрузили активистов попойки и примазанную к ним Линку у ворот, забросили предков на заднее сиденье и отчалили со словами:

- Вернемся завтра после обеда. Огуречный рассол в подвале, как спуститесь - справа кадка стоит! Если что, утром по запаху найдете...

- Стасик, ты у нас все равно трезвенник, поэтому проследи, чтобы моя мелкая не учудила ничего, - попросила Ева, бросая предупреждающий взгляд на младшую. Та только презрительно фыркнула и отвернулась. - Она, скорее всего, постарается вечерком сканать в свою гот-компанию.

- Не гот, а эмо! - поправила Лина. - А ты почему не пьешь? - поинтересовалась она у Стаса, невольно вспоминая знаменитое изречение Петра I.

Парень только открыл рот, как за него ответила Ева:

- Режимный он, - брякнула она, стараясь удержать равновесие на льду и мысленно проклиная себя за то, что натянула сапоги на шпильках.

Подтянувшийся народ громко заржал. Стас поклонился Еве в пояс:

- Такую характеристику мне ещё не давали! - и пояснил для Линки, - я борьбой занимаюсь, поэтому нужно соблюдать спортивный режим.

Девушка уважительно присвистнула и отстала от него.

На самом деле Стас немного покривил душой - пить ему тренер разрешал, в пределах разумного, естественно. Проблема была в самом парне - у него была непереносимость алкоголя. Организм реагировал на огненную воду, как на сильнейший яд, обеспечивая всеми прелестями интоксикации уже через четверть часа после принятия на грудь. Помучившись пару раз, Стас решил, что фразу: "Трезвость - норма жизни!" придумал такой же бедолага, как и он сам, и на всех гульбищах был той самой трезвой единицей, отвечающей за транспортировку упившихся тел.

Лина дождалась, пока народ разогреется и не увидев поблизости Стаса, начала быстренько спускаться по лестнице. Разбежавшись, она не успела вовремя затормозить, поэтому врезалась с размаху в парня, поджидавшего её внизу. Ощущения были, словно она попыталась лбом пробить стенку. Потирая рукой ушибленный нос, она ненавидяще уставилась на Стаса. Тот внимательно осмотрел её повреждения, нахмурился, молча погрозил пальцем, развернул на 180 градусов и придал ускорение легким шлепком по попе.