Анна Шульгина - Золушка нового тысячелетия

- А папа в курсе?.. - затаила дыхание Линка.

- Пока нет, но...

- Мы всё осознали и постигли глубину нашего морального разложения, - четко, как на митинге, отрапортовала Ева. - Ты из нас прям каких-то дебоширок сделала. Мы будем вести себя как выпускницы школы благородных девиц! - она незаметно наступила на ногу выпучившей от такого заявления Светке.

- Надеюсь, - проворчала немного успокоившаяся мама. - А тебе вообще лучше бы дома сидеть, а не по злачным местам шататься! - это уже Юле.

- Теть Наташ, это у меня последний шанс нормально отдохнуть. Никита сказал, что с завтрашнего дня ограничит все мои светские мероприятия прогулками в парке и вязанием пинеток в школе для будущих мам. У меня и сегодня-то лимит времени только до полуночи.

- А в двенадцать часов платье превратиться в лохмотья, а ты в тыкву. Хотя, ты уже и сейчас на тыкву похожа, - кивнула на животик Ева, но тут же исправилась, - ладно, не расстраивайся, пока ты тянешь только на дыньку...

- Идите уже, гулены, вас папа отвезет. А обратно - только на такси, узнаю, что вы под утро шли пешком по подворотням - уши надеру, - заключила мама, спроваживая девушек за порог.

- Есть, херр майор! - переглянувшись, гаркнули Ева с Линкой.

Наталья Павловна из окна наблюдала за процедурой погрузки девушек в машину - они никак не могли решить, кто поедет на переднем сиденье. Через пару минут отцу это надоело, и он предложил замолчать и занять места согласно купленным билетам, в противном же случае пообещал уложить их штабелем в багажник. Подружки прониклись и, наконец, расселись.

Марина все никак не могла решиться набрать номер Вадима. Она уже несколько раз за сегодняшний день нажимали на вызов абонента "Любимый", но сразу же давала отбой. Ещё ни к одному парню она не испытывала такую гамму чувств - от дружеской привязанности до страсти и щемящей нежности. И с каждым днем ей становилось все хуже. После их ссоры, у Маринки появилось ощущение, что она лишилась какой-то части своего тела. Пока она, эта часть, при тебе, её совершенно не замечаешь, но стоит потерять - до конца жизни останешься инвалидом.

Она внимательно разглядывала маленькую "Нокию" и снова не набралась смелости позвонить. Бросив в сердцах мобильник в сумочку, она старательно расправила складочки на подоле. "Зачем меня Линка попросила надеть это платье? Она же его и видела-то всего один раз...", но, тем не менее, Марина послушалась подругу.

- Ты ещё долго? - застучала в дверь ванной злая Ира. Судя по грохоту, стучала она ногой.

- Ещё минуточку...

- Я это слышала полчаса назад! Имей совесть, выметайся!

Марина задержала вдох, как перед прыжком с тарзанки, и дернула задвижку. Резкий рывок едва не сорвал дверь с петель, и внутрь взъерошенным вихрем влетела её близняшка.

- Ты совсем уже оборзела! Нам выходить через несколько минут, а у меня ещё ноги не бритые! - злилась Ира, выталкивая сестру в коридор.

- Ты же собиралась в длинной юбке идти, так что можешь дальше шесть отращивать.

- Ну и что, вдруг решу особо страстный танец изобразить, а у меня ноги, как тот самый шмель, который на душистый хмель?! Что обо мне люди подумают - что я с зимы не вылиняла? А вдруг кто впадет в культурную кому?

- Линка будет рядом, авось откачает особо впечатлительных...

Ира только укоризненной посмотрела на сестру и захлопнула перед ней дверь.

Нельзя сказать, что Стас места себе не находил от предвкушения, но в течение дня периодически ловил себя на мыслях об этой мелкой заразе. Хотя, какая она теперь мелкая? Многие женщины в её возрасте уже имеют детей. Но представить Линку взрослой, а тем более матерью семейства, не хватало даже его, отнюдь не убогой, фантазии. Вот в том, что она осталась такой же язвой, он не сомневался, в некоторых случаях даже могила бессильна - и этот из их числа.

Когда он в очередной раз понял, что обдумывает свои реплики при встрече, Стас на себя разозлился - в самом деле, как малолетка, не хватает только потных ладошек и прыщей на лбу. Усилием воли он сосредоточился на работе. Как назло, сегодня на его направлении были тишь да гладь. То ли дело вчера, когда их инструктор Женька, позвал отцеплять от "дуба" [3] (жарг.) - вышка для прыжков с парашютом. очередного прыгуна. Точнее, прыгунью. Девушка вцепилась в ограждение вышки, как старая дева в исподнее при виде гинеколога-мужчины. При этом она так тоненько и противно визжала на одной ноте, что на лице инструктора явно читалось желание прекратить её страдания самым радикальным способом. Процедура "спасения" продолжалась почти час и стоила её участникам уйму нервов и терпения. Когда девушку, наконец, едва ли не силой стащили на землю, она, стыдливо рассматривая свои ботинки, задумалась вслух:

- Может мне лучше сразу с самолета попробовать. Оттуда точно выпихнуть смогут...

Стас понял, что Евгений или выкинет эту блажную с пары километров вообще без парашюта, или, что вероятнее, прибьет прямо сейчас, не сходя с места. Поэтому ещё долго он убеждал девушку, что, без, как минимум, пяти прыжков с вышки, с самолета ни-ни. Девушка попалась упертая и справедливо сомневалась в словах Стаса. Слегка осипнув и едва не заполучив мозоль на свой рабочий орган - не подумайте плохого, в его случае это были голосовые связки - он таки уговорил её не мчаться сразу на аэродром, а попытаться ещё раз подняться на "дуб" и напоследок поинтересовался:

- Почему вы так стремитесь откуда-нибудь прыгнуть?

Гениальность её ответа заставила Стаса ощутить всю глубину своей умственной неполноценности:

- Потому что я высоты боюсь...

Стас переглянулся с Женькой. На лице последнего читалась титаническая работа мысли.

- А зачем тогда?.. - и не в силах разумно сформулировать вопрос, инструктор просто махнул рукой вверх.

- Ну, я же вам говорю - у меня боязнь высоты!

Поняв, что женскую логику ему не уразуметь, Стас, не обращая внимания на жалобное выражение лица Евгения, оставил несчастного инструктора на растерзание акрофобке.

"Интересно, а Линка бы прыгнула... Уууу, да что же это такое!", - мысленно простонал Стас. Ехать в клуб было ещё рановато, но он решил "разведать обстановку". Абсурдность этой отговорки была очевидна даже ему самому, но парень решительно потянулся за ключами от машины.

В этот момент тишину квартиры разорвал вой воздушной тревоги. Стас мгновенно подобрался и матерно выругался. Этот рингтон стоял на номере начальника охраны стрелкового комплекса и, учитывая, что на часах было начало десятого вечера, означал только одно - очередную лажу.

- Ген, давай ты мне сейчас скажешь, что ты по мне соскучился, мы мило пообщаемся и простимся до понедельника? - с надеждой поинтересовался Стас.

- У нас ЧП, мухой на базу. Нужна твоя помощь. - Главный секьюрити игривый тон не поддержал и, больше ничего не добавив, бросил трубку.