Крис Мэнби - Месть моя сладка

— Он ведь доктор, — со знанием дела рассуждал Марвин, — а врачам свойственно остепеняться раньше, чем, скажем, юристам или бизнесменам. Специфика работы у них такая. Кругом царят смерть, хворь и страдания. Врачи рано понимают, что жизнь слишком коротка, и начинают задумываться о вечном. Иными словами, Эмма, если тебе удастся завлечь его в свои сети, то к Рождеству он наверняка сделает тебе предложение.

— Ты серьезно, Марвин? — пришла в восторг моя подруга.

— Готов держать пари. Когда ты увидишь его в следующий раз?

— В четверг вечером. Он проводит занятия по оказанию первой помощи.

— Тогда предлагаю разработать план прямо сейчас, не сходя с места. Что ты наденешь?

— Наверное, черные джинсы. А сверху, пожалуй, кружевной топ. Красный.

— Джинсы? — Марвин нахмурился. — А как насчет твоей новой кожаной мини-юбки? Она, по-моему, куда сексуальнее.

— Я знаю, — сказала Эмма. — Но львиную долю времени мы будем стоять на коленях, вдувая воздух в идиотскую резиновую куклу. И все береговые охранники будут пялиться не на куклу, а на мою задницу.

— Точно, — быстро согласился Марвин. — Но что тебя в этом смущает? Ты ведь носишь мини, когда ходишь по клубам?

— Это другое дело, — ответила Эмма. — Там мне не надо наклоняться или на четвереньки становиться.

— А почему бы и нет? От мужиков у тебя тогда отбоя бы не было.

И так продолжалось до бесконечности. Марвин с Эммой разрабатывали планы, как лучше заарканить мужика, а я грустно взирала сквозь запотевшее стекло на унылый дождь за окном. Мысли мои вновь и вновь возвращались к Дэвиду.

В прошлом году в это время мы с ним катались на лыжах в Андорре. Ни один из нас прежде на лыжи не вставал, однако Дэвида в эту поездку пригласил его босс, которому мой жених отказать не смог. К несчастью (а может, и к счастью, кто знает), в первое же утро Дэвид подвернул на склоне лодыжку, и оставшиеся дни мы с ним не вылезали из постели. Именно тогда мы решили, что следующий свой отпуск (медовый месяц) проведем в каком-нибудь жарком месте. Например, на Барбадосе. Снежные склоны нас совершенно не вдохновляли.

Разумеется, мысли эти естественным образом напомнили мне о победе в нелепом конкурсе и о полностью оплаченном отдыхе на двоих. Амаыде я до сих пор правду не открыла. После случая с «Огненным перчиком» прошла неделя, и за все это время Дэвид позвонил лишь однажды. Оставил на автоответчике требование возвратить его коллекцию компакт-дисков «Фан-лавинг криминалз». Судя по всему, мириться со мной он не собирался.

— Послушай, Эли. — Голос Марвина вывел меня из раздумья. — Сколько стоила твоя закуска?

Сумму, проставленную в счете, мы разделили на троих. Как обычно. Прежде, когда мы пытались точно определить, с кого из нас сколько причитается, Марвин и Эмма неизменно затевали спор о том, кто больше выпил или нечто в этом роде. Официант любезно помог нам с Эммой облачиться в пальто, а вот Марвин разочарованно вздохнул, когда официант лишь вручил ему пальто.

— Мне казалось, он посматривал на меня с интересом, — пожаловался Марвин, незаметно стянув со стола одну из трех монеток достоинством в один фунт — оставленных нами чаевых.

— Не все официанты — педики, — вскользь обронила Эмма.

— Что? С такой прической? — Марвин приподнял брови. — Да этот малый голубее меня!

— Прическа как прическа, — сказала Эмма, пожимая плечами. — Ничего необычного я в ней не заметила.

— А пробор? — уточнил Марвин, пока мы брели к автобусной остановке. — Это один из сигналов, которыми мы обмениваемся. Взгляни, например, на парня, который выходит из синего автомобиля. — И он указал на мужчину, который запирал дверцу «метро» последней модели.

— Если скажешь, что и он голубой, я тебя прибью, — пообещала Эмма, свирепо вращая глазами. — Это он и есть. Доктор Мартин. Про которого я тебе весь вечер талдычила.

— Ах, какой красавчик! — пропел Марвин.

— Ну что, голубой он? — процедила Эмма.

— Остается только надеяться, — ответил Марвин, мечтательно вздыхая.

Эмма замахнулась на него сумочкой:

— Не пудри мне мозги, Марвин. Педераст он или нет? Отвечай. Учти, от твоего ответа зависит моя жизнь.

— Ну хорошо, — со вздохом сказал Марвин. — Наверное, он и в самом деле натурал. Хотя волосы уложены подозрительно аккуратно.

— Все врачи аккуратисты, эта черта необходима в их работе, — вставила я, пытаясь разрядить обстановку.

— Надеюсь, ты нас познакомишь? — спросил Марвин Эмму.

Тем временем доктор Мартин включил сигнализацию и направился прочь от автомобиля. Нас он, по-моему, не заметил.

— Нет, Марвин, я не могу. — В голосе Эммы прозвучали жалостливые нотки. — У меня во рту пересохло. Да и смелости мне не хватит. Не говоря уж о том, что нужен хороший предлог.

— Предлог? — переспросил Марвин. — Это мы в два счета придумаем. — Чуть помолчав, он обратился к ней снова: — Эмма Уилсон, готовься стать героиней.

Мы с Эммой недоуменно переглянулись, а в следующее мгновение Марвин навзничь рухнул на тротуар.

— А-а-а! — завопил он. — Моя нога! А-а-а! Я, кажется, ногу сломал. А все эти чертовы каблуки. Господи, да помогите же мне!

Катаясь по тротуару и корчась от нестерпимой боли, он вдруг скатился на проезжую часть и оказался прямо перед надвигающимся автомобилем.

Послышался душераздирающий визг тормозов, затем глухой звук удара, и:

— А-а-а-а! — На сей раз Марвин вопил уже действительно от боли.

В мгновение ока рядом с ним очутился доктор Мартин. Я вдруг подумала, что сейчас он скинет куртку, а под ней окажется белый халат. Эмма, онемев от ужаса, застыла на месте. Марвин и прежде божился, что ради нее готов на все, но предположить такое не смел никто.

— Он жив? — только и смогла выдавить моя насмерть перепуганная подруга.

— Жив, — заверил ее доктор Мартин. — Однако его нужно доставить в больницу, чтобы проверить, не повреждены ли внутренние органы. Да и вам, судя по вашему виду, осмотр не повредит, — добавил он. — Не исключено, что у вас шок. — И он отеческим жестом обнял Эмму за плечи, которая, похоже, этого даже не заметила.

— А что с водителем? — полюбопытствовала я. — Он не пострадал?

Я вдруг испугалась, что из-за нашей глупости мог пострадать ни в чем не повинный человек. Водитель канареечного «мегана» до сих пор продолжал сидеть за рулем. Я подумала, что и он, возможно, в шоке.

— С ним все в порядке, — сказал доктор Мартин, заглянув в машину. — По счастью, он как раз тормозил, собираясь остановиться. А как случилось, что ваш друг оказался на проезжей части?

Эмма, точно набрав в рот воды, стоически молчала. В этот миг водитель «мегана» наконец выбрался из автомобиля. И тут пришел мой черед превращаться в соляной столп.