Ольга Сакредова - Тариф на любовь

Ася высвободила пальцы из ладони Федоровича и повернулась к Катюше. Девочка надула яркие губки и прятала глаза, взволнованно теребя кружево на юбке. Асе стало стыдно, что она забыла про девочку.

— Мужчины! — иронично усмехнулась Ася, подмигнув Кате. — Ничего они не понимают, но ты, Катюша, самая красивая девочка.

Катя приободрилась. Не на это она рассчитывала, но за неимением…

— Кто это прячется? — Федорович нагнулся, игриво выискивая предмет внимания.

Асе пришлось отступить, чтобы голова нового знакомого не наткнулась на нее. Федорович сел на корточки перед Катей.

— Какая золотая девочка! Как же тебя зовут, солнышко?

— Катя.

— Катя? — недоверчиво переспросил Федорович. — Катюша?

И, подхватив ребенка, вскочил на ноги. Катя в ужасе округлила глазенки: только что она крепко стояла на ножках и вдруг висит на руках незнакомого дяди под самым потолком. Ася вскрикнула от неожиданности, ее пальцы вцепились в Ванину руку.

— Испугалась? — Федорович расширил глаза в притворном страхе и театрально захохотал. — Ванька совсем не играет с тобой, все на мамку пялится. Не бойся, красавица, я крепко держу тебя. — Иван закружил ребенка и ловко усадил на согнутую руку. — Будешь космонавтом?

Катя покачала головой.

— А кем ты хочешь быть, солнышко? — Федорович уже не обращал внимания на Асю с Ваней. С малышкой на руках он отправился в комнату.

— Балериной, — скромно ответила Катя.

Ася перевела взгляд на свои пальцы.

— О Господи! — ужаснулась она, увидев красные отметины на руке Ивана. — Тебе больно?

— Нет, — хрипло прошептал он, ищущим взглядом блуждая по ее лицу. Распластать бы ее у стены, вжаться всем телом и целовать, и ласкать до тех пор, пока страх в огромных глазах сменится удивленным блаженством и мольбой о большем…

Порази его гром! О чем он думает?

Ася улыбнулась, словно прочитала его мысли.

— Пойдем? — В ее голосе звучали робость и извечная двусмысленность реальности и воображения.

В комнате за столом Федорович вовсю угощал Катю. Ася шепнула на ухо Ивану несколько слов, и он, как лунатик, подошел к ребенку.

— Катерина, идем помоем руки. И поможешь мне найти салфетки.

— Замечательный у тебя ребенок, Федоровна, — похвалил Иван.

Ради этого она и отослала Катю из комнаты. Ася объяснила, что девочка — сирота. Веселье Ивана сменилось сочувствием.

— Хорошо, что предупредила меня, Асенька, — поблагодарил он и тут же подмигнул. — И я хочу предупредить тебя: никаких выканий. Тыкни мне, и будем квиты.

— Тык! — сквозь сжатые зубы произнесла Ася. Этот мужчина бросал вызов, заставлял дерзить, становясь похожей на Веру. И Ася с радостью подчинялась ему, принимала вызов.

— Молодчина! — рассмеялся Иван и начал разливать по бокалам вино.

Ася откинулась на спинку стула и, довольная своей догадкой, сказала:

— Теперь я знаю, кто вы.

— Федоровна… — обидчиво протянул Иван.

— Кто ты, — с улыбкой поправилась Ася. — Председатель очень знаменитого колхоза. Правда, Ваня так и не сказал какого.

— И как ты узнала? — Иван был польщен и не скрывал этого.

— По вину. Оно восхитительно, правда.

— Истинные слова, лапушка, — расплылся в улыбке Федорович, а Ася едва сдержалась, чтобы не одернуть его. Она совсем не чувствовала себя ни лапушкой, ни милочкой. — А Ване пиво, видите ли, подавай.

— Традиционный напиток к ракам, — пожала плечами Ася.

— Какой напиток? — спросил Ваня, вводя Катю в комнату. Он умылся, пришел в себя от шока и счел возможным заговорить. Однако на Настю поглядывал с опаской.

— Мы говорим о твоем пристрастии к пиву, — объяснил Федорович. — И я нашел достойного собуты… простите, собеседника. Ася оценила мое вино, чего не скажешь о тебе.

— Настасья не любит пиво? — серьезно спросил Иван, усаживая Катю за стол и не поднимая взгляда выше Асиных губ. Но и это было рискованно — они находились в постоянном чувственном движении, то сжимались, то расслабленно приоткрывались, уголки вздрагивали вверх-вниз… Ох, прикоснуться бы к ним! И тогда захочется большего. Впрочем, и так хотелось до боли.

— Федоровна его на дух не переносит, — высказался председатель.

— Истинные слова, — передразнила его девушка.

— Ух ты, заноза! — рассмеялся Федорович. — Точь-в-точь как моя Нинка.

— Это твоя жена? — спросила Ася.

— Как ты догадалась?

— По запаху вина.

Председатель от избытка чувств протянул руку, намереваясь дотянуться до Асиной шеи, а девушка отклонилась к Катерине. Пришлось довольствоваться плечом, которое председатель игриво потрепал.

— Катенька, сядь напротив меня, — попросила Ася, и Ваня проводил девочку на предложенное место. — А теперь, Катюша, загадай желание, и оно обязательно сбудется.

— Почему? — удивилась Катя.

— Потому что ты сидишь между Иванами.

— Я хочу велосипед, — тут же объявила Катя. — А ты что хочешь?

Ася задумалась, но…

— Я еще не знаю.

— Я знаю, — вмешался Федорович. — Все девчата хотят замуж, и мы найдем тебе отличного жениха.

Ася как-то отстраненно посмотрела на всезнающего Федоровича.

— Древние мудрецы говорят, — тихий голос девушки приобрел грустный оттенок, — будь осторожен в желаниях…

— Почему?

Она не сдержала улыбки: «Ох, уж эта мужская непосредственность».

— Потому что они могут сбыться.

И оба рассмеялись. Иван вымученно улыбнулся и подумал, что за свое желание отдал бы все на свете.

Первый тост был, естественно, за дам. После этого пришла очередь раков. Ася попросила Ваню помочь Катерине, и оба кавалера принялись угощать, перекладывая лакомые кусочки в тарелки Аси и Кати. Федорович к тому же подливал вино в фужеры и поторапливал осушать их. Ася решилась открыть свою маленькую тайну, чтобы придать возлиянию достойный повод.

— У меня есть тост, — негромко сказала она.

Мужчины наскоро вытерли пальцы и, взяв бокалы, устремили взгляды на девушку.

— Неловко, ну да ладно! — Ася тряхнула головой.

— Не стесняйся, Федоровна, — поддержал ее председатель. — Расскажи нам о своих желаниях.

— Обычно говорят, — тоном и взглядом Ася пресекла говорливого Ивана, — как встретишь Новый год, так и проведешь его. Сегодня — мой день, и хочется, чтобы и год прошел так же весело, как сейчас, в этот вечер.

— И что это за день? — спросил Ваня.

Ася одарила его благодарной улыбкой и ответила:

— Мой день рождения.

— Ух ты! Правда, Ася? — воскликнула Катя и так посмотрела на девушку, будто перед ней предстала волшебница.

С грустью Ася вспомнила, как благоговела перед этим днем, когда был жив отец. Позже мать умудрялась испортить любой праздник.

— Что ж ты молчала?! — возмутился Федорович. — Сколько же тебе?

— Ваня! — упрекнул хозяин.