Кейт Хэнфорд - Никогда не поздно

Рэй слегка прищурился.

– И в результате этой встречи ты настроена за нее или против нее?

– Нет, я никак не настроена. Хотя… – Фэй улыбнулась, понимая, как глупо это прозвучит. – Моя дочь считает Тару скопищем всех пороков. Правда, я не всегда верю всему, что говорит моя дочь.

Его глаза снова странно блеснули, и Фэй поняла, что он сознательно о чем-то умалчивает. Может быть, он знает причину неприязни Кейси к Таре? Но задавать этот вопрос она не собиралась. Фэй собиралась спросить его о другом и сделать это по возможности тактично.

Когда они вернулись в кабинет, она сказала:

– Ты говорил, что тебя интересует мое мнение. А что, если бы Тара мне не понравилась, я имею в виду как актриса?

Он склонил голову набок и устремил на нее изучающий взгляд, от которого ей стало не по себе. С какой стати он ее так рассматривает? Заметил, что ее кожа стала свежее благодаря строгой диете и косметическим процедурам? Или он сравнивает ее с сияющей молодостью Тарой? Но нет, конечно нет, теперь она поняла – просто он думает, как ответить на вопрос максимально честно. Он сцепил руки за головой и откинулся на спинку кресла.

– Я с интересом выслушал бы все твои возражения, а потом скорее всего поступил бы по-своему.

– Что ж, это честный ответ, – признала Фэй. – Но тогда зачем беспокоиться и спрашивать меня? Я не понимаю, Рэй.

– А что тут понимать? Я уважаю твое мнение. Всегда уважал. Ты всегда видела, хорош актер или плох. Думаю, видишь и теперь.

Он встал и подошел к окну с полуопущенными жалюзи. На его подвижном лице появилось недовольное выражение.

– Что с тобой? – спросил он мягко, преувеличенно ровным тоном, как будто говорил с капризным ребенком. – Ради Бога, Фэй, я тебя знаю двадцать три года. Так почему тебе кажется странным, что твое мнение имеет определенный вес? Почему ты пытаешься отыскать тайные мотивы в моих самых обычных словах и поступках?

Фэй чувствовала, что в нем нарастает настоящая ярость, и у нее перехватило дыхание. Откуда в нем эти бурные эмоции?

– Я не хотела тебя обидеть, – ответила она. – И не думаю, что у тебя есть какие-то скрытые мотивы, я просто не понимаю, почему тебе нужно, чтобы я в чем-то участвовала.

Он не ответил. Он просто смотрел на нее, как на идиотку, и внезапно она тоже разозлилась.

– И с какой стати ты считаешь, что знаешь меня двадцать три года? Мы знали друг друга три года – три года, Рэй, а двадцать лет ты меня не знал вовсе. Это долгий срок. Конечно, мы встречались мимоходом, я помню, ты даже несколько раз бывал у нас в доме. Но что ты знаешь о том, что произошло со мной за эти двадцать лет? Может быть, я теперь понимаю в актерской игре ровно столько же, сколько твоя малахитовая пепельница.

Она встала и вызывающе уставилась на него, готовая к бою, но вдруг осознала всю нелепость происходящего и осеклась.

– Вот это речь! – вздохнул Рэй. – Столько слов я от тебя ни разу не слышал.

От его насмешливого тона она окончательно вышла из себя.

– Перестань паясничать, Рэй. Не делай вид, что тебе меня не хватало. Я думала, в тебе больше честности.

– Насколько я помню, – негромко проговорил Рэй, – именно моя честность и была поставлена под сомнение. Мне льстит, что ты производишь переоценку истории.

Их спас сигнал зуммера, за которым последовало сообщение, что у Рэя назначена встреча. Фэй схватила сумочку и направилась к двери. На пороге она обернулась.

– Давай забудем этот разговор.

Он молча кивнул.

Фэй заставила себя выйти из здания твердым шагом, но руки у нее так дрожали, что она не сразу смогла завести машину. Поразительно, что они с Рэем умудрились поссориться, поразительно, что оба при этом испытывали такие сильные эмоции. Как он смел сказать: «Моя честность была поставлена под сомнение?» Неужели Рэй настолько лицемерен, что сумел забыть, как предал ее? Или, что еще хуже, она так мало для него значила, что он не придает этому никакого значения? Больнее всего было думать, что Рэй пытается повернуть дело так, будто она не имеет причин не доверять ему.

«Единственное, что меня пугает, – это мысль о том, что, может быть, мне придется жить без тебя». Тогда он произнес эти слова так страстно, что она не могла не поверить, тем более что сама чувствовала то же самое. Это он первым сказал, что любит. Они не говорили о браке, но это подразумевалось в каждой фразе: «Мы поедем в Европу…», «У нас будет дом на берегу океана…», «Мы добьемся успеха…»

И спустя всего неделю после того, как он умолял ее обещать, что она никогда его не покинет, она застала его с другой – с девушкой, которую звали Джо Энн. Если бы ничего не случилось, Фэй даже не могла бы вспомнить ее, выделить из прочих девочек в бикини, участвовавших в съемках, но Рэй заставил ее запомнить Джо Энн навеки. Джо Энн Клюгер, которая сменила имя и стала называть себя Джоанной Кейн. У нее была неплохая фигура с соблазнительными выпуклостями, крашеные волосы платинового цвета, которые она завязывала в конский хвост, и дурацкая привычка все время хихикать.

В тот день Фэй должна была обедать с Рэем в забавном маленьком домике, который он снял в Венеции, и она приехала пораньше, чтобы преподнести сюрприз – рассказать, что ею заинтересовался преуспевающий агент Кэл Карузо. Однако ее тоже ждал сюрприз. Еще не дойдя до незакрытых дверей спальни, она услышала знакомое хихиканье. Джо и Рэй, судя по всему, только что занимались любовью – девушка лежала, перекинув одну ногу через его бедро, ее крашеные волосы разметались по подушке, а губы распухли от поцелуев. Трусики валялись на полу, но она была в майке, как будто они так сгорали от нетерпения, что не потрудились раздеться. Они даже не заметили Фэй, которая, не веря своим глазам, стояла в дверях.

Рэй никак не мог поверить, что между ними все кончено, и снова и снова повторял, – как все изменившие мужчины, – что это ничего не значит, что Фэй – единственная любовь в его жизни. Он клялся, что Джо Энн приехала к нему без предупреждения и чуть ли не силком затащила в постель. Фэй испытывала к нему безграничное презрение – никто и никогда не затащил бы в постель ее, и она думала, что если в этом и состоит разница между мужчиной и женщиной, то лучший удел женщины – безбрачие…

Когда руки перестали дрожать, она завела машину, выехала на авеню Звезд, помахала рукой хорошенькой молодой женщине, вылезавшей из «бентли», и тут же поняла, что с ней незнакома. Светло-каштановыми волосами и большими глазами эта женщина напоминала Бетси Ландон, на которой десять лет назад женился Рэй. Бетси была очень талантливым дизайнером, и, если бы не обстоятельства, они с Фэй могли бы подружиться. Фэй всегда держалась с ней подчеркнуто любезно, чтобы никто не думал, что она ревнует. Бетси умерла от рака пять лет назад. Эта смерть поразила всех, а Фэй испытала острую боль, причиной которой не могло быть ничто иное, кроме чувства вины, – она никогда не желала Бетси зла и все же в глубине души ее ненавидела.