Стелла Чаплин - Бабник

– Черт побери, Атланта! – заорала я. – Ты что, газет не читаешь? Ты что, не видела моей фотографии в «Санди миррор»? Ты не знаешь, кто я? Я единственная женщина, которую ее первый муж когда-то любил, вот кто я.

И ее будущий второй муж тоже неравнодушен ко мне, чуть не добавила я.

– Я могу продать это интервью практически в любое издание на английском языке за такую сумму, которую вы в жизни не сможете заплатить, – продолжала я. – Но я предлагаю его вам, потому что первая пришла к вам с этой идеей. И это очень великодушно с моей стороны, ты так не думаешь? Так что кончай важничать и скажи мне, сколько вы собираетесь заплатить мне.

«Только так и нужно обращаться с Атлантой», – решила я.

– Я поговорю с редактором и перезвоню тебе, – кротко сказала она.

– Отлично, – ответила я. – Так и сделай. И вы не измените ни одного слова. Я хочу, чтобы это было в контракте.

Я повесила трубку и задумалась о том, какие еще требования я могла бы выставить. Может, надо было заставить ее приехать и погладить мое белье? Мне понравилось командовать.

Должна признаться, это был нелегкий труд – печатать интервью Натали. Не уверена, что я хотела бы стать журналисткой. В работе фотографа есть очень приятный момент: после того как снимки сделаны, ты относишь пленки в лабораторию и получаешь готовые фотографии. Дело сделано. А с этим интервью? Можете себе представить: три дня спустя я все еще набивала фальшивую историю жизни Натали, одно лживое слово за другим. Мои пальцы болели, а подбородок ныл, потому что я скрипела зубами от злости, по мере того как откровенное вранье о ее жизни с Ричардом появлялось на экране моего компьютера.

В воскресенье мне позвонила Джил, чтобы сообщить, что я снова прославилась, и послать на угол за свежим номером «Ньюс ов зе уорлд».

Благодаря заверениям Венди, что Натали знает все об этой дурацкой фотографии со мной и Максом, они без особого труда выяснили, что девушка на снимке – лучшая подруга, о которой упоминалось в статье в «Санди миррор» о Ричарде, и напечатали на одиннадцатой странице под заголовком «Без обид»: «Это та самая девушка, чье сердце было разбито Натали Браун больше десяти лет назад. Натали вышла замуж за близкого друга Линди Ашер, Ричарда Ховарда, но на прошлой неделе мы все узнали, что этот брак был фиктивным. Бывший любовник Ричарда заявил, что Ховард был гомосексуалистом. Однако Натали, которая недавно приезжала в Лондон, чтобы сняться в нескольких эпизодах сериала «Не звоните нам», все еще дружит с Линди. Девушки по-прежнему делят все, включая будущего второго мужа Натали, архитектора Макса Огилви. Макс и Линди участвовали в одной шутке в его номере отеля в Лондоне».

Видимо, глядя на наши открытые рты, которые запечатлел фотограф, они решили, что мы смеемся.

– Ну? Ты ничего не хочешь мне рассказать? – спросила Джил.

– Нет, – промямлила я.

– Ты не хочешь объяснить мне, почему Макс без брюк на этой фотографии?

– Да нет.

– Ты обещала, что не будешь спать с ним.

– Я не спала с ним. То есть не совсем. Я расскажу тебе об этом в другой раз. Обещаю. Только не сейчас.

Рядом с нашей фотографией они поместили большой снимок Натали, сделанный на съемках. Она выглядела сногсшибательно. Подпись гласила: «Легко понять, почему даже «Голубой» предпочтет Натали, а не Линди».

Чертовы подонки! И самое мерзкое, что каждое проклятое слово было правдой. Натали не сможет ничего с ними сделать. И я тоже. И еще хуже, что Ник получил документальное подтверждение, что Макс – не мой муж. С таким же успехом я могла поместить в «Стандарте» объявление на полполосы: «Линди Ашер – жирная лгунья». Если я снова встречу Ника, я умру от стыда.

Прошла целая неделя, прежде чем я смогла позвонить Максу. Я измучилась, но подбадривала себя мыслью, что он тоже скучает по мне. Он возвращался в Лос-Анджелес в понедельник. Я решила не проявлять нетерпения и позвонить ему в среду, но Эндрю рано вернулся с работы, и мне пришлось ждать до четверга, и это чуть не свело меня с ума.

Эндрю собирался на презентацию нового сайта, над которым работала Робин. Очевидно, ее все-таки убедили разглагольствования Рассела, и она ушла из Би-би-си в виртуальный мир. Я сказала, что очень хотела бы пойти – откровенная ложь, – но не могу, потому что у меня много работы – абсолютная правда, я все еще мучилась с интервью Натали.

В шесть часов вечера я достала визитную карточку Макса и две фотографии, которые сделала в Эксмуре. От его пристального взгляда прямо в камеру я даже слегка поежилась. Как я соскучилась по нему! Я поцеловала фотографию, положила ее рядом с собой на диване и начала набирать номер.

Черт! Какая же я идиотка! Если я дозвонюсь до Макса, его номер появится в нашем ежемесячном счете за телефон. И как я объясню это Эндрю? Я подождала, пока мой пульс успокоится, и снова набрала номер, на этот раз со своего мобильного телефона.

– Добрый день! «Огилви Ассошиэйтс». Чем я вам могу помочь?

Я остолбенела. Почему-то совершенно не ожидала, что мне ответит оператор телефонной службы компании. Я ждала, что Макс сам подойдет к телефону. Теперь и сама понимаю, какая это глупость! Он глава крупной корпорации, он не должен сам отвечать на звонки.

– Могу я поговорить с Максом Огилви? – Я постаралась, чтобы мой голос звучал как можно официальнее.

– Подождите, пожалуйста.

Я слышала, как щелкнул переключатель.

– Марсия Кофман сейчас, к сожалению, не может подойти к телефону. Оставьте сообщение после гудка.

Кто такая, черт побери, эта Марсия Кофман? Я отключилась и снова набрала номер.

– Добрый день! «Огилви Ассошиэйтс». Чем я вам могу помочь?

– Я звонила вам только что, чтобы поговорить с Максом Огилви, и меня переключили на Марсию Кофман, но у нее включен автоответчик. Вы не могли вы соединить меня прямо с Ма… мистером Огилви?

– Миссис Кофман – личный секретарь мистера Огилви. Я посмотрю, можете ли вы поговорить с ее секретарем.

Снова послышались гудки.

– Клэр Манчинелли.

– Добрый день. Я хотела бы поговорить с секретарем Марсии Кофман.

– Я вас слушаю.

Почему у этих американок такие звонкие голоса? В фильмах они разговаривают так сексуально, вкрадчиво, с придыханием.

– Я хотела бы поговорить с Максом Огилви.

– Не уверена, что он сейчас в офисе. Как вас представить?

Черт! И что я должна ей сказать? Что, если эта Клэр Манчинелли знакома с Натали и случайно упомянет в разговоре, что Максу звонила англичанка по имени Линди Ашер? Хотел бы Макс, чтобы его сотрудники знали о моем звонке?

– Алло, мисс! Как вас представить?

А что, если эта Клэр Манчинелли тоже влюблена в Макса? Зная Макса, в это легко поверить. Что же мне сказать?

– Алло!

– Прошу прощения, я звоню из «Хэмлиса», это в Лондоне.