Элейн Ричардс - Магнат

А что сказать о ее силе воли? Это для нее было важно, как никогда раньше, и было не связано ни с Джеффом, ни с Хейгами. Сэнди хотелось законным путем отомстить за смерть Гейба. И они знали об этом. Внезапно со злобной яростью Сэнди поняла, что сделает все, чтобы отомстить, и почувствовала себя сильнее. Ее переполняла гордость и уверенность в себе. Но потом она вспомнила, где оказалась. И почему. Интересно, Джефф так же напуган, как и она?

— Они могут прийти и за вами, Джефф.

Его лицо будто окаменело.

— Да, конечно. Но у меня с ними свои счеты: я привлеку их к ответственности за убийство Ли.

Сэнди поняла, что от него им не будет прощения.

— Зачем они это сделали? — спросила она, почувствовав, что ему необходимо выговориться.

Джефф плотнее прикрыл дверь и сел на стул с наброшенным на спинку пальто.

— Сэнди, мой брат Ли некоторое время был сенатором Соединенных Штатов, а потом министром юстиции. Он честно выполнял свой долг и представлял опасность для тех, кто нарушал закон. Особенно это касалось Хейгов. Рубен Хейг, к примеру, пользовался услугами крупной брокерской фирмы, через которую осуществлялись все его капиталовложения. А Генри Бейкер, президент этой фирмы, сделал миллионы, предлагая своим клиентам сомнительные операции, позволяющие уклоняться от налогов. И вот Генри Бейкера назначают министром финансов — великолепная возможность для того, чтобы еще на стадии подготовки использовать постановления правительства в интересах собственных клиентов!

— Хорошо устроился! — воскликнула Сэнди.

— Ли выдвинул против Бейкера настолько серьезные обвинения, что того так и не утвердили в новой должности. Рубен Хейг был посрамлен и унижен. Но мало того! Ли предложил закон, запрещающий межнациональным корпорациям устанавливать параллельные цены. Он намеревался использовать антитрестовское законодательство, чтобы упорядочить деятельность разношерстных, почти неконтролируемых объединений. Рубен Хейг забеспокоился: если Ли сумел остановить Бейкера, он может добиться принятия и этого закона. Ли каждый раз оказывался там, где его вмешательство было для Хейгов крайне нежелательным: ужесточал налоговое законодательство, вскрывал махинации с ценами, препятствовал росту политического влияния Хейгов в Силвертон-Каунти. Когда же Ли запретил капиталовложения по незаконной сделке Хейгов с мексиканскими нефтяными компаниями, Рубен показал зубы.

— Но ведь ваш брат так и не завершил начатое…

Джефф прикрыл глаза ладонью:

— Потому что он погиб. Для того чтобы собрать компрометирующий Хейгов материал, он отправился в Южную Африку. Он вылетел на своем легком реактивном самолете, и тот потерпел аварию в джунглях. Его тело обнаружили только через неделю. Врач констатировал, что Ли был болен раком.

Сэнди боролась со слабостью и головокружением, она была близка к обмороку. Боль усилилась, пульсируя в пояснице и под ребрами.

— Да, я помню. По официальной версии, Ли Коннери покончил жизнь самоубийством. Проводилось расследование…

— Сенатским комитетом, который я тогда возглавлял.

— И вы согласились с официальной версией?

— Да, я это сделал, — он опять встал, — хотя знал, что это ложь. Знал, что его убили. Но ничего не мог доказать. И позволил сестре и отцу уговорить себя отказаться от дальнейшего расследования. Я мог продолжить дело Ли, но у меня не было ни его способностей, ни его возможностей. Не поднявшись до уровня брата, я признал себя побежденным, чего даже представить себе не мог ни один из Коннери. Я обманул надежды брата и отца, я сам обманулся.

Конечно, я оставался в политике. Точнее, я пытался в ней остаться. Но менялась сама политика. Когда нужны бандиты, они приходят. Но я не был бандитом, я был политиком. Стоило мне оступиться, как враги забрасывали меня грязью. Я продолжал бороться, но без души, без сердца, из одного только самолюбия и упрямства. А Хейги вкладывали огромные деньги в кампанию по моей дискредитации. Я постоянно терпел неудачи, начал пить, скатывался все ниже и ниже, пока вы не предоставили мне доказательства того, что я был прав. Только поэтому мне удалось одуматься и прекратить это медленное самоубийство.

— Я рада, что вы пошли мне навстречу, Джефф.

В его глазах мелькнуло раскаяние и сожаление.

— Память о брате — это то единственное, что имеет смысл в моей жалкой жизни. Благодаря Ли я иногда чувствовал, что еще чего-то стою. Если мне удастся доказать, что он был убит и за этим убийством стоит Рубен Хейг… — Он сжал кулаки. — Господи, ведь я размажу его по стене… — Он грустно улыбнулся. — Но сначала мне необходимо хотя бы частично вернуть прежнюю власть и силу. Как бы мне этого хотелось!

Джефф отвернулся к окну.

— Не похоже, чтобы вы были напуганы, — сказала Сэнди.

— Да, я все для себя решил. А как вы, Сэнди? Собираетесь продолжать борьбу?

— Ох, Джефф! Мне бы забиться в какую-нибудь дыру, забраться на колени к маме и выплакаться. Но внутри у меня поселилась какая-то безумная решимость, и я не могу позволить им делать с людьми все, что им вздумается.

— Они будут продолжать делать все, что захотят, Сэнди. Странно, что вы до сих пор этого не поняли.

— Вы отказываетесь баллотироваться в сенат?

Он улыбнулся, оценив ее вопрос:

— Я? Нет, конечно. Это желание всегда жило во мне. Оно только уснуло, но никогда не умирало. Я должен вернуть себе место в сенате и отомстить за Ли. Но вы… Господи, что заставляет вас жертвовать своей жизнью?

— А как насчет моего права на месть и моего долга? И моего права применить силу, если это необходимо?

— Что вы, черт побери, имеете в виду?

Сэнди села повыше и заговорила громко и взволнованно:

— Наши намерения, Джефф, не столь уж различны. Я только что это поняла. Ведь вы не бросите меня? Я могу помочь вам, но я сама нуждаюсь в вашей помощи. Принимайте решение.

Он взглянул на нее со слегка насмешливой улыбкой:

— А вы что намерены предпринять, миссис Меррит?

— Кастрировать убийц Гейба и добиться справедливости. Они выгнали меня с работы и теперь будут делать все возможное, чтобы я не только на телевидении, но и вообще нигде не устроилась. Но я должна зарабатывать, так почему бы мне не делать это в вашей команде? Я умею писать, умею собирать и анализировать факты, умею думать. Я найду такое отребье, какое не годится даже в огородные пугала, но добьюсь своего и выкачаю из них информацию. Мне необходимо доказать, что это они убили Гейба, а если они к тому же готовят какой-то заговор против моей страны, я остановлю их.

— Звучит очень героически, — опять усмехнулся он. — Но только в кино можно в одиночку свернуть гору.

— Но я предам факты всеобщей огласке, обращусь в службу безопасности, в ФБР. Нельзя позволить, чтобы они кому угодно тыкали в лицо своими пистолетами…