Люсинда Эдмондз - Зачарованная

Но не пародия ли на справедливость его теперешние рассуждения? Может ли он позволить Кристоферу выйти сухим из воды?

Себастиан продолжал бродить по тропинкам парка. Ему очень хотелось с кем-нибудь поговорить, посоветоваться, но никого рядом не было, да и кто мог помочь в данной ситуации?

Он вспомнил свой последний разговор с матерью, и внезапно в памяти всплыли ее слова, что она понимает его. Именно эти слова она и просила передать Кристоферу.

«Симфония для двоих» была в ее фонотеке. Значит ли это, что мать знала о поступке Кристофера? Может быть, говоря, что понимает его, она разрешала ему навеки сохранить этот секрет? Она ведь сказала, что все долги уплачены.

– Проклятье! – выругался Себастиан. Если бы только мать была жива и помогла ему собрать в одно целое осколки этой странной мозаики. Чем больше он думал об этом, тем больше начинал подозревать, что во всей этой истории есть то, о чем он, возможно, никогда не узнает. Придется довольствоваться обрывками той информации, которая у него есть. А эти крохи свидетельствуют о чем-то. Мать пыталась через него сказать Кристоферу, что то, что он сделал, сделано правильно.

Этого было мало, но это было все, что Себастиан знал. Эта история принадлежала прошлому, а он должен был знать, что ждет его в будущем. В том будущем, где он не мыслил себя без Мадди… Завтра он позвонит Кристоферу и скажет, что все это лучше предать забвению.

Чувствуя огромное облегчение от того, что он принял решение, Себастиан направился к выходу и остановил такси, чтобы ехать на Мэрилбон Стейшн.

В поезде ему доставляла удовольствие мысль о том, что он вскоре увидит Мадди. Его нетерпение возрастало по мере того, как он ближе подъезжал к дому. Он стремительно приблизился к входной двери, открыл ее и бросился в гостиную, желая поскорее заключить в объятия любимую.

Прямо у входа ему бросилось в глаза ее бледное залитое слезами лицо.

– Мадди, девочка моя, что случилось?

– Ах, Себастиан! Где ты был? – заплакала она, бросаясь ему на грудь.

– Извини, родная, – он погладил ее по голове, успокаивая. – Что случилось?

Она подняла на него глаза.

– Мы немедленно должны ехать в Лондон!

– Но почему? – удивился он.

– Потому… потому что… О, Господи! Себастиан… Мой папа погиб!

Неделя, которая за этим последовала, превратилась в сплошной кошмар. Мадди буквально обезумела от горя. Неизвестно, чем бы это для нее кончилось, если бы не любовь и поддержка Себастиана.

Он и сам словно прошел через все муки ада. Хотя и полиция, и многочисленные свидетели в один голос говорили о несчастном случае, ставшем причиной гибели Кристофера, Себастиана ничто не могло утешить. Он знал правду. Виновником гибели отца Мадди был он.

Было очевидно, что Кристофер не смог жить с сознанием того, что Себастиану стала известна его тайна. И тогда он принял решение покончить с собой. Себастиан готов был сам умереть, только бы не слышать, как Мадди в тысячный раз в отчаянии задавала себе вопрос, что могло понадобиться ее отцу на станции метро, ведь всем было известно, насколько он ненавидел ездить в общественном транспорте.

Первые несколько дней Себастиан хотел рассказать ей правду и признаться, что виновен в смерти ее отца. Конечно, это означало бы навеки потерять Мадди, но он не знал, как можно жить с этим ужасным чувством вины.

Видя ее страдания, понимая то, что никто, кроме него, не облегчит их, Себастиан решил, что в этой ситуации его признание окончательно погубит девушку. Поэтому он все сохранил в тайне и даже не упомянул о том, что виделся с Кристофером в день его гибели. Горьким утешением для Себастиана был звонок Джаспера, который сказал, что «Это любовь» вышла на третью позицию в хит-параде.

Остается только добавить, что в ходе следствия было установлено, что Кристофер упал и сломал себе шею. Он умер мгновенно, еще до того, как на него наехал вагон метро.

– Леди и джентльмены, – Антон Шанелль откашлялся и окинул взором толпу людей, собравшихся в церкви. – Меня удостоили высокой чести сказать несколько слов о Кристофере Винсенте. Я знал его более двадцати лет. Мы встретились впервые, когда я, в то время молодой танцор, начинал выступать в труппе Королевского Национального балета. Он был пианистом в нашем оркестре. Я всегда буду помнить, с какой готовностью он жертвовал своим временем и силами, помогая мне отрабатывать наиболее сложные элементы.

Кристофер был чрезвычайно добрым и одаренным человеком, горячо любил свою дочь Мадлен и обожал жену Иветту. Даже до того, как к нему пришел успех, его уважали и ценили все – и артисты балетной труппы, и музыканты оркестра.

Кристофер Винсент был предан своей музыке. Он не интересовался деньгами и славой. Я уверен, что именно поэтому он стал настоящим художником. Ему не удалось в полной мере насладиться плодами славы, но он оставил нам великое наследие – свою гениальную «Симфонию для двоих», которая и через много лет будет напоминать нам, что Кристофер Винсент – один из величайших композиторов двадцатого века. И я знаю, что никто из присутствующих не забудет ни этого человека, ни его музыку. Благодарю вас…

Антон прошел к своему месту и сел. В это время оркестр Национальной Оперы заиграл увертюру из «Симфонии для двоих».

Все присутствующие плакали, а Мадди изо всех сил сжала губы, стараясь не дать волю слезам, понимая, что если разрыдается, то уже не сможет остановиться. Рядом с ней Саша утешал Иветту.

Затем Мадди остановившимся взором, словно окаменев от горя, смотрела на темную глубокую могилу, не желая верить, что там лежит ее отец. В сердце ее было пусто, словно горе выжгло все внутри, и она сама умерла для окружающих. Мадди сквозь слезы смотрела на Себастиана, и он ободряюще сжал ее руку. Больше у нее никого не осталось.

Мадди подумала, что если она потеряет Себастиана, ей незачем будет жить.

После похорон самые близкие собрались в доме на Карлейл Сквер.

– Мадлен, – Саша подошел к девушке и нежно поцеловал ее в щеку. – Какой печальный день! Я очень хорошо понимаю, что значит потерять отца. Если бы я мог что-то сделать…

– Спасибо, – машинально, без всякого выражения ответила Мадди. – Мне кажется, я должна тебя поздравить с рождением первенца.

– Да, Наташа такая красавица! – заулыбался он. – Хотя мне из-за нее приходится не спать всю ночь.

– Хорошо быть отцом?

Саша от удовольствия даже зажмурился. Потом, словно о чем-то вспомнив, он смущенно посмотрел куда-то в сторону и прошептал:

– Мадлен, ты очень многого не знаешь. Когда-нибудь я тебе все расскажу.

Мадди равнодушно кивнула. Она слишком устала от Сашиных проблем. К тому же он слишком часто лгал ей раньше.