Ольга Арсеньева - Самая желанная

— Ох, насмешила! Девочку развращают, растлевают, а она о благодарности думает!.. Кроме того, от меня не много зависит — это не рекомендацию для вступления в комсомол дать. И требования, конечно, выше: трудовая дисциплина, профессионализм. Наша директриса женщина очень начитанная, кандидат философских наук к тому же, и в Европе с бывшим мужем-дипработником пятнадцать лет отсидела. Так вот, она все про это дело знает — статистику, экономический, социальный аспект. Деятельностью своею гордится. Любит данные какого-то социологического исследования цитировать. Ученые опрашивали учениц московских школ и училищ: кем хочешь быть? И оказалось, что не академиками, не актрисами, не политиками и не космонавтами больше всего хотят стать наши девочки. Путанами. С хорошим валютным доходом и высокой категорией условий труда… Только вот до этого еще «дослужиться» надо. — Надя раскусила шоколадку с ликером и томно закрыла глаза. — Это я кое-какие вонючие воспоминания кайфом перебиваю… А от тебя мне ничего не надо. Никакой благодарности. Пока. Усвой твердо одно: я тебя привожу, а значит, за тебя отвечаю. Не знаю, как дело пойдет, но что бы там ни было — железно: рот на замке. Поняла?

— Ты что, забыла — я же секретарем комсомола в школе была. Почти Зоя Космодемьянская. Да пусть хоть пытают — у меня ни слова не вытянут. Закалка есть.

— Ну, пытать тебя так сразу вряд ли будут. А вот «поработать» одним местом придется. Не пыльное, между прочим, занятие. А иногда — очень даже увлекательное. Ты смотри, подружка, сразу-то в энтузиазм не впадай. Все с умом… Ну, это я рано загадываю. Давай-ка, примерь что-нибудь из моего тряпья. Чтобы простенько и со вкусом. У Изабеллы Борисовны глаз-алмаз. Вроде в твою сторону и не смотрит, а уже вся «творческая биография» ей известна. И одежда здесь вроде анкеты по учету кадров.

После долгих примерок подруги остановились на строгом красном шерстяном костюме, придав ему пикантность полосатым диоровским шарфиком. Общим видом своей протеже Надин осталась довольна и уже в машине, ловко гоня свою маленькую юркую «хонду» к центру, давала последние наставления:

— Не нагличай, но и не очень заискивай. Никогда не лезь на рожон, но и никому не позволяй наступать на хвост. К делу относись серьезно. Вроде экзамен в аспирантуру сдаешь. У директрисы целая философская теория по поводу нашей профессии есть. Собирается в перспективе отдельную фракцию в Думе организовать. Сидит же эта Чиччолина, порнозвезда, в итальянском парламенте. С голыми сиськами. Может, от этого у них в стране все по-другому идет.

Кристина сосредоточенно молчала, мысленно готовясь к самым разным вопросам. Хуже всего дела обстояли со стажем.

— А ничего, что я совсем из новеньких? Вроде без всякого опыта? — с нарочитой небрежностью спросила подругу.

— Девица, что ли? — усмехнулась та, ругнув нахально обходившую их справа машину.

— Я барышня… — скопировала Кристина интонацию Раневской в популярном эпизоде допроса из какого-то спектакля.

— Ну, это как посмотреть, может, в плюс пойдет, а может, и в минус.

Но разговора с директрисой вообще никакого не вышло. Изабелла Борисовна, закрывшаяся в своем шикарном кабинете маленького особнячка в одном из переулков на Сретенке, заставила долго ждать, ведя с кем-то сугубо приватный телефонный разговор. «Агентство «Стар», как значилось у подъезда, красиво оформленного гранитом и кованым металлом, по-видимому, процветало. Все достоинства евроремонта и оформления, с уклоном на утонченную женственность — то ли дамский клуб, то ли косметический салон, — заявляли о том, что фирма по подготовке и трудоустройству фотомоделей поднялась на серьезный уровень. Не какая-то фиктивная контора, исчезающая через месяц после набора платных абитуриенток.

Когда секретарша наконец распахнула дверь, Кристина увидала яркую блондинку, спешно поправляющую косметику за большим офисным столом с полным набором новейшей техники, как у директора банка или большого предприятия.

— Быстренько, девушки, меня уже шофер заждался. Что за проблемы, Надин? — Дама окинула посетительниц быстрым скользящим взглядом и бросила на стол пачку «Данхила». — Можете затянуться — пять минут у нас еще есть. Коротко сообщаю для твоей подружки…

— Тины, — вставила Надя. — Анкетные данные у нее в порядке.

— Уфф! — Изабелла Борисовна брезгливо повела носом. — Это настоящее имя?

— Полное — Кристина, — робко пояснила несколько оробевшая Тина.

— Значит, Кристи, — Изабелла занялась ресницами. — Красный цвет не твой, детка. И дефиле у тебя явно хромает. Где брала уроки?

— Что? — изумилась Тина.

— Походка. Ну, «выездка» манекенщицы, когда она по подиуму порхает. Этому надо специально учиться, — почти шепотом сказала Надин.

— Подвожу итоги. — Изабелла Борисовна привычным жестом собрала в сумочку разложенные на столе косметические принадлежности. — За включение в банк данных нашего модельного агентства сто долларов, двухмесячные курсы — двести и подготовка «портфолио» — еще столько же.

Она щедро опрыскала духами «Опиум» шею и волосы на затылке:

— Ну, думай, думай, девочка. Мне пора. В «Пенте» вечером весь бомонд на презентацию новой книги Вознесенского собирается. Говорят, Хазанов, Добрынин и все остальные на уровне. Надо заехать домой переодеться.

Уже в дверях, выпроваживая притихших девушек, вдруг сказала:

— А что, Надин, если Кристи на день рождения к Игорьку пригласить? Возьми над ней шефство. Мордашка славная, может, и остальное приложится? А? — Она слегка подмигнула Кристине и упорхнула к ожидавшему ее «вольво».

— Не понравилась я ей, — вздохнула Кристина. — Сразу такую сумму наворотила. Откуда у меня баксы?

Надин вздохнула и с нарочитым терпением стала объяснять:

— Тебя в школе учили, что такое иносказание? Эзопов язык? Она же тебе ясно дала понять, что баксы надо зарабатывать, и подсказала как, балда! Игорек — это тебе, считай, экзамен на аттестат зрелости.

Надя ловко вела свою маленькую, юркую машину по Садовому кольцу:

— Зайдешь ко мне в пятницу, в полвосьмого. Маман скажи, что переночуешь у бабушки… Да не куксись — все будет о'кей! Я тебя у Смоленской выкину. Мне еще кое-куда надо заехать. — Надин интригующе подняла бровки и, высадив подругу, ловко нырнула в зеленый тенистый переулок.

Кристина постояла у киосков, торгующих дешевой бижутерией, косметикой и всякой заграничной соблазнительной мелочью. Приценилась к губной помаде. Дорого. «Дрянь, дешевка», — успокоила она себя и, заплатив все свои деньги за трубочку мороженого, гордо шагнула в метро. «Значит, Кристи. Ну что ж, теперь не зевай, бамбина!»

Перед выездом в «свет» Надя не пожалела времени, примеряя на подругу свои ударные туалеты.