Молли Эванс - Кардиограмма страсти

– Мы его забираем, док.

Следующие несколько минут они грузили Карлоса, все еще без сознания, на каталку и торопились с ним к машине.

Когда Мигель уже садился в машину скорой, его позвала Вики.

– Вы позвоните его матери? – спросила она, слезы текли по ее лицу. Тревога туманила ей глаза, но у него не было времени утешать ее. Сначала он должен был спасти Карлоса.

– Я позвоню ей. Поезжайте за нами в реанимацию. – Он нуждался в ее успокоительном присутствии. Он был достаточно эгоистичен и признал это.

– Езжайте! Я за вами.

Двери «скорой» захлопнулись, и Мигель увидел, как Вики бежит к своей машине.

Когда Вики нашла Мигеля, он сидел на стуле в комнате ожидания отделения хирургии, поставив локти на колени, закрыв лицо руками. Мгновение она колебалась, стоит ли его беспокоить, потом решительно шагнула к нему, поняв, как ему тяжело.

– Мигель, – она положила руки ему на плечи, – они уже взяли его на операцию?

– Да.

После секундного колебания он обнял ее. Она почувствовала его отчаяние и прижалась к нему теснее, всем сердцем желая поддержать и успокоить его.

– Расскажи мне.

– Селезенка поражена точно, все остальное только предположения.

– Мне так жаль. О боже, мне так жаль.

Минуту или две они просто молча обнимали друг друга, переживая горе, которое так внезапно свалилось на них.

– Ты звонил его семье?

– Они будут здесь через несколько минут. – Мигель чуть отстранился от нее.

– Ты любишь его, как брата, да? – Она видела страдание в его глазах и знала, что это правда. Вики немного было известно о его прошлом, но она знала, что Мигель потерял брата.

– Да. Он мне как младший брат, который у меня был и которого я потерял. Его мать – лучшая подруга моей матери, так что я знаю его много лет. Должно быть, помог твой тампон, и он не умер прямо у нас на руках.

Его глаза блестели, но она не знала, был то гнев или слезы, которые он не мог себе позволить. У нее вырвался вздох, и слезы наполнили ее глаза.

– Я не знаю, смеяться мне или плакать.

– Я тоже не знаю, но ты точно спасла ему жизнь.

Вики сжала ладонями его лицо и заставила посмотреть на нее.

– Мы спасли ему жизнь. Вместе. А теперь все зависит от Бога и хирургов. – Она шмыгнула носом. – Мы можем только молиться и посылать ему добрую энергию.

Кивнув, Мигель прижался к ней лицом. Его била дрожь, и он словно передал ее Вики. Она почувствовала, что он действительно нуждается в ней, и наслаждалась этим ощущением. И она знала, что тоже нуждается в нем. Этот порыв не был вызван страхом за жизнь их друга, это не была просто страсть, которая приходит и уходит. Она полюбила его. Всем сердцем, всем, что у нее было, она полюбила его.

Слезы потекли по ее лицу, когда они обняли друг друга, не замечая ничего вокруг. Суматоха больницы просто отступила в сторону. Вместе они были тверды как скала, и ничто не могло их разделить. Если бы только она могла убедить Мигеля в этом.

А несколько мгновений спустя на них обрушился хаос. Крики тревоги и истеричный испанский смешались с таким же истеричным английским, и они ослабили объятия.

– Приехала семья, – констатировал Мигель и встал, затем помог подняться Вики. Он держал ее за руку, пока мать Карлоса не отделилась от группы вошедших людей.

Мигель не успел их познакомить, но Вики сразу поняла, что это мать Карлоса. Она была главой семьи, и все подчинялись ей.

Рванувшись вперед, она едва не сбила Мигеля с ног. Он обнимал ее и слушал. Вики поверхностно знала испанский, и понимала только некоторые слова, но не могла сложить их в ясную фразу. Она отошла от группы на шаг, а все столпились вокруг Мигеля. Через несколько минут они немного поутихли, и Мигель перешел на английский:

– Он сейчас в операционной, и ему нужно много крови.

Немедленно раздались возгласы желающих отдать свою кровь их брату, кузену, другу.

– Хорошая мысль. Некоторые из вас могут прямо сейчас отправиться в банк крови. Скажите им, что хотите сдать кровь для пациента в операционной, затем возвращайтесь и подождите, когда другие сделают то же самое.

Глаза Вики сверкнули, она нахмурилась, но ничего не сказала. Она знала, что Мигель не совсем правильно обрисовал ситуацию, но, наверное, у него были причины сделать это заявление.

– Вики, это – мать Карлоса, Присцилла.

И прежде чем Вики поняла, что происходит, она оказалась в крепких объятиях матери Карлоса. От удивления ее глаза расширились, потом ее руки обхватили женщину в слезах.

– Спасибо, спасибо, gracias! – Она вздохнула и отодвинулась от Вики. – Мигель рассказал мне, что вы сделали, чтобы спасти Карлоса. Тампоны, только подумать! – Она потрясла головой, словно не веря своим ушам. – Вы в самом деле ангел, который спас моего сына.

– О, на самом деле это сделал Мигель.

– Он тоже ангел, – согласилась женщина. Она погладила Вики по щеке и обняла Мигеля, привлекая его ближе. – Вы двое всегда будете в моих молитвах. Спасибо. Спасибо. – Она обняла их обоих, и семья сгрудилась вокруг, выражая любовь и благодарность.

Никогда в жизни Вики не испытывала такой всепобеждающей любви и ощущения единства многих людей. Она была счастлива, что находится там, где нужна, и что это то дело, которым она должна заниматься. Не имело значения, где она родилась или как жила до сих пор, – это мгновение искупало все.

– Пока что благодарить, я думаю, рано. – Она всхлипнула и вытерла заплаканную щеку плечом.

– Вы спасли его. – Присцилла выступила вперед и кивнула. – Вы правы. Сейчас Карлосу нужно быть сильным. Спасибо вам еще раз, дорогая. Я всегда буду перед вами в долгу.

– О нет…

– Пожалуйста, hija? [3]Позвольте мне это?

Вики промолчала и оглядела лица семьи Карлоса. Они нуждаются в этом, и она может им это дать. Кивнув, она обняла Присциллу.

Через несколько минут, когда несколько человек ушли в банк крови в подвале больницы, Мигель и Вики сидели рядом на стульях.

– Ты в порядке?

– Да. – Она через силу улыбнулась, ощущая себя комком нервов. Сплетя руки на коленях, она попыталась сконцентрироваться. – Как долго он будет в операционной, как ты думаешь?

– Как минимум еще час. Сначала надо добраться до селезенки, затем исследовать другие области, которые мог задеть нож. – Не говоря больше ни слова, Мигель откинулся на стуле, обнял ее рукой за плечи и прижал к себе.

Секунду она сопротивлялась, но эмоции и волнения прошедшего часа охватили ее, и она едва не растаяла.

– Знаешь, когда его ударили в первый раз? До этой минуты мне это не приходило в голову.

– Нет. Нам придется ждать, пока он не очнется, чтобы это выяснить. Кроме того, он может не помнить, как на него напали. Мозг таким образом нас защищает.

– Ты сказал это его матери?

– Да. И насколько я знаю, это правда. – Его губы сжались, на лице появилось напряжение.