Анна Шульгина - Песок, оазис, два верблюда

— Да? Может, лучше показать врачу?

— Уже. Но спасибо за беспокойство. А теперь извини, но…

— Да-да, что-то я засиделся, — Сергей не стал ждать ещё более прозрачного намека, что ему пора выметаться и направился к двери. — Не знаю, какое именно предложение делал тебе отец, но моё тоже остается в силе. Всего хорошего.

Девушка немного перекошено улыбнулась вслед визитеру и облегченно повернула ключ в замке. Но отойти не успела.

— Ты любишь театр? — дерево двери, к которой прижал её Денис, приятно охлаждало кожу пылающего лица.

— Не особенно, — она опустила руки на его ладони, плотно обхватившие её талию.

— Я отведу тебя, куда захочешь. Большой, «Ла Скала», «Ковент-Гарден»… Только скажи, — едва слышный шепот дополнился новыми, чуть резковатыми нотками. — Кто это был?

— Просто знакомый, — на свою беду Ева вспомнила сегодняшний эпизод в машине и поняла, что, если Денис будет и дальше так дразнить, то она просто завалит его на пол и зверски изнасилует. Если сможет пошевелиться, конечно, в чем она была не уверена, настолько плотно её прижимали к твердому телу. Даже не до конца прошедшая злость отступала перед желанием потереться о его обнаженную кожу, впитывая ощущение плотного, чуть шероховатого бархата под кончиками пальцев.

— А его отец? — от движения губ, чуть задевавших шею и тепла его дыхания, шевелящего мягкие завитки волос, у Евы немного сел голос, а пальцы рефлекторно сжались, чуть впиваясь в запястье мужчины. — Какое предложение делал тебе он?

— Это уже похоже на допрос, — не делая попытки освободиться, намекнула девушка, опуская ладонь на его бедро. Поскольку он никаких действий не предпринимал, просто стоял за её спиной и тем самым заставлял кусать губы от невозможности более близкого контакта, Ева осторожно провела ногтями по его ноге, слегка царапая сквозь ткань брюк.

— Не надо, — почти прошипел Денис, перехватывая кисть и сжимая в своей ладони. — Ответь. Пожалуйста, — добавил он перед тем, как зубами потянуть за ворот её платья, обнажая бледное плечо.

— Он предлагал мне на него работать, — она прикрыла глаза, наслаждаясь невесомыми поцелуями, скользящими по ключице и вновь возвращающимися, чтобы лизнуть чувствительную точку на затылке, заставляя девушку вздрагивать всем телом. — И до прихода Сергея мы ругались. Не хочешь продолжить?

— Точно. Но у меня другая идея. Мы совместим.

Ева не успела ничего понять, как оказалась лежащей на его плече, и её торжественно, кверху попой, внесли в спальню. Она уже подумала, что Денис сейчас с размаху бросит её на кровать, но мужчина предельно бережно и осторожно опустил свою ношу на подушки.

— Мы говорили о доверии. И сегодня утром ты утверждала, что теперь веришь мне, — он сел у её ног, поглаживая икры и рисуя большими пальцами круги на гладкой коже. Девушка немного поежилась от всего, что было в его взгляде, но кивнула.

— Скажи вслух, — приказ прозвучал невнятно, губы Дениса осторожно целовали её травмированную коленку, настолько нежно и деликатно, что тянущее саднящее ощущение отошло куда-то даже не на второй, а на десятый план.

— Верю, — Еве не хватало воздуха, но она все-таки умудрилась выдохнуть ответ.

— Насколько?

— А как тебе нужно? — этот разговор, прерываемый поцелуями и едва ощутимыми ласками, не казался странным или неправильным. Пусть это не та беседа, которую привычно вести в кровати, но она была крайне важна для обоих.

— Полностью, — Денис прочертил дорожку поцелуев вверх по бедру, пальцами сминая мягкий хлопок платья, и остановился в нескольких миллиметрах от тонкого темно-лилового кружева её трусиков. — Мне нужна вся ты. Такая, какая есть.

— Я совсем не идеальна, — Ева не могла заставить себя разорвать контакт взглядов, хотя и понимала, что ходит по грани. А может, уже и переступила через неё…

— Мне не нужна идеальная, — мужчина подался вперед, ставя колено между её разведенными бедрами и накрывая своим телом.

— Я эгоистична и корыстна, — Ева сама не знала, зачем говорит ему это, но сейчас казалось правильным показать себя такой, какая она есть. Без утаивания и недомолвок.

— Ты собиралась рискнуть своей карьерой ради абсолютно чужой женщины и её ребенка, хотя ничего за это не получила бы, — он оперся локтями по бокам от её плеч, чтобы ей было не так тяжело.

— Я не смогу жить в клетке из запретов и ограничений, — она попыталась немного отодвинуться, но только сильнее прижалась к нему грудью.

— Их практически не будет. А те, что есть, ты даже не заметишь.

— Я злопамятная и мстительная!

Денис хотел возразить, но потом хмыкнул и кивнул, признавая её правоту, перед которой был бессилен даже его талант дипломата, но все же ответил:

— Я — тоже. Так что мы стоим друг друга. Посмотри на меня! — девушка вздрогнула и подняла на него взгляд. — А теперь, глядя мне в глаза, скажи — хочешь быть со мной? — длинные пальцы легли поверх её губ, останавливая готовые сорваться слова. — Только учти, если скажешь «Да», ты от меня уже не избавишься. Никогда.

— А если скажу «Нет»? — Ева лизнула его пальцы, и Денис с горловым стоном убрал ладонь с её лица.

— Сделаю все, чтобы ты все равно ответила «Да».

— Это не похоже на отсутствие ограничений.

— Это одно из немногих. У тебя не будет свободы от меня. Так же, как у меня — от тебя.

Все те умные и правильные аксиомы, что Ева на протяжении последних восьми лет тщательно вдалбливала себе в голову, заставляли внутренне сжиматься от страха. У неё не было сил противостоять тому, что предлагал Денис. Предельная честность во всем. Сейчас да, а что будет потом? Девушка закрыла глаза, пытаясь собраться с мыслями. И дело тут не в отсутствии альтернативы, о которой он её только что предупредил. Если она действительно захочет, сможет избавиться от всего, что тянется к Денису. Только вот останется от неё после этого пустая оболочка с мертвой душой. Как же страшно…

— Если предашь — убью, — девушка сама от себя не ожидала этих слов, но, когда произнесла их, поняла, что они правильные.

— Согласен, — мужчина ответил без колебаний. — А теперь говори.

Ева медленно приподнялась, а он так же синхронно отступал, пока они не оказались сидящими лицом к лицу. Колотящийся в горле пульс не давал нормально вздохнуть, но она знала, что не просто должна, а хочет сказать это.

— Да.

Если девушка ожидала, что после этого он набросится на неё, то ошиблась. Денис взял её за руку, осторожно поцеловал ладонь и переплел их пальцы. Никаких лишних слов и движений, но Ева поняла, что этот жест гораздо важнее любого штампа и религиозной церемонии. Знак абсолютного доверия и уважения.

— Я сейчас разревусь, — честно призналась она, чувствуя, как подступают слезы. — А плакать красиво не умею, поэтому морально готовься…