Этьен Годар - Соседка

Бернар прислонился к стене. Грудь сжало странное предчувствие и тоска. «Пора возвращаться», — подумал он, имея в виду не судно, а Париж.

Матильда с увлечением работала. В творчестве она находила удовлетворение и обретала покой. Оно отвлекало от переживаний, тем более что рисунки понравились Ролану. Это придавало ей еще больший энтузиазм и желание создать что-нибудь оригинальное. Она любила рисовать детей. И для детей. Наверное, она была бы хорошей матерью.

— Я куплю тебе хорошую бумагу и мольберт, — сказал Филипп. — Ведь ты становишься профессионалом. Ролан говорит, что бумагу лучше выписывать из Парижа.

— Я займусь этим сама, — Матильда раскрашивала волосы мальчику, которого нарисовала чудесной черной гуашью.

Она сидела за столом. Горела настольная лампа. В библиотеке, которая стала и рабочим кабинетом Матильды, было уютно и тихо.

— Если этому мальчику сделать светлые волосы, он будет похож на Тома, — заметил Филипп.

— У моего темные волосы…

Действительно, даже не желая того, она нарисовала Тома. Матильда смутилась. Этот мальчик был очень похож на своего отца. Наверное, образ Бернара будет теперь преследовать ее всю жизнь.

Филипп сидел в кресле, перебирая фотоальбомы.

— Странная вещь эти фотографии, — сказал он. — Я бы оставил твои, а свои выбросил.

Стареющему Филиппу было неприятно смотреть на фотографии двадцатилетней давности. Воспоминания навевали тоску. Гораздо приятней было смотреть на снимки Матильды. Вот она в школе, худенькая, угловатая девочка-подросток с огромными черными глазами на бледном лице. А вот лицеистка в темно-синем платье с большим белым воротником. Студентка… Здесь уже другая Матильда. Волосы коротко острижены под «каре» и лежат пышной небрежной шапкой. Узенькие джинсы и вишневый свитер-гольф. Прелестная высокая фигурка. Но глаза уже не те. В них больше грусти. Эти фотографии сближали его с Матильдой. Бедный Филипп видел очень плохо и наиболее мелкие, групповые снимки рассматривал через лупу.

На одном из них его взгляд задержался.

— Это ведь Бернар! — воскликнул Филипп. — Я и не знал, что вы были знакомы.

Он посмотрел еще раз, внимательно разглядывая фотографию. Ну конечно, это был Бернар. Он не мог ошибиться. Он показал снимок Матильде. Это была группа ее однокурсников по художественной школе. Бернар стоял сбоку и улыбался. В то время она сдавала экзамен, а он ожидал ее. Так и попал случайно на это фото.

— И вправду, Бернар, — Матильда старалась не выдавать смущения. — Я видела его всего один раз.

Она чувствовала, что нервничает, поэтому встала, прошлась по комнате, остановилась возле пианино (в отсутствие Филиппа она перенесла его сюда).

— В него была влюблена моя кузина.

— А он ее любил? — спросил Филипп.

— Да, — она стала нажимать на клавиши, пытаясь наиграть какую-нибудь мелодию.

— Так почему же они не поженились? — Она играла. Потом остановилась.

— Мне она объяснила так: ее отговорил отец. Он навел справки о Бернаре и сказал: «Не торопись. Он из тех, кого легко заполучить, а удержать невозможно».

Она сама не знала, как сочинила эту нелепую историю. Хотя… В ней была доля правды. Она говорила о себе.

Матильда перестала играть, подошла к Филиппу. Она прижалась к нему, положив голову ему на плечо. Чувство вины угнетало. В душе она ощутила страх.

— Ты любишь меня? — спросила она. — Ты меня защитишь. — Она еще крепче прильнула к нему, обхватив руками.

Филипп ласково потрепал ее по щеке.

Прошло несколько недель, и Матильда окончательно успокоилась. Вычеркнув прошлое, она решила начать новую жизнь. С Филиппом.

Она много работала, много рисовала. И некоторые работы были уже опубликованы в детских журналах. Это внесло в ее жизнь ощущение «нужности» и самостоятельности. Она больше не была никчемной домоседкой, только вечно ноющей и вздыхающей об утраченной любви. Она внезапно поняла, что кроме этого в жизни есть много интересного и важного. Работа! Вот что могло ее спасти. Вылечить от воспоминаний.

Она стала внимательнее относиться к Филиппу, больше интересовалась его работой. Получив гонорары, она купила ему подарки: серебряную булавку для галстука, новый домашний халат и мягкие велюровые тапочки. Потом она заметила, что его туфли уже недостаточно хороши и истрепались. И она купила ему сразу три пары новых. Раньше своим гардеробом Филипп занимался сам. Он долго жил холостяком и привык о себе заботиться. Да и Матильда была как-то равнодушна к этому. Он был сражен окончательно, когда на своем туалетном столике увидел новый, причем очень дорогой одеколон, крем для бритья и даже новый бритвенный станок.

Безусловно, он был крайне польщен. Но такие резкие перемены немного испугали его. Из угрюмой и полубольной, холодноватой и ко всему безразличной Матильда вдруг превратилась в заботливую жену и замечательную хозяйку.

В доме многое изменилось. Она поменяла обои в библиотеке и спальне, накупила кучу очаровательных деревянных безделушек для кухни.

Филипп взял отпуск, и Матильда усердно готовилась к отъезду. Перебирая свой гардероб, она заметила, что изрядно обносилась. Многие вещи уже вышли из моды. А ее летние платья и вообще стали вчерашним днем. Она не имела даже приличного купальника, потому что сто лет нигде не отдыхала. Надо было срочно заняться собой. Потом она пересмотрела вещи Филиппа, хотя тот упорно сопротивлялся, уверяя, что все сделает сам. Ну уж нет. Она его жена, и это — ее прямая обязанность. И тогда она составила список, а он оказался обширным, и двинулась в Гренобль.

На обратном пути весь багажник ее машины был завален майками, шляпками, мылом, шампунями, зубной пастой. Она купила себе новый полупрозрачный голубой халатик, несколько новых платьев, два купальных костюма, дезодоранты и флакончик духов.

И только дома, заглянув в чековую книжку, увидела, что истратила нешуточную сумму. Ну и пусть. В новую жизнь она войдет с новыми вещами. Все старое выкинуть, забыть. Чтобы ничего не напоминало о прошлом.

С Бернаром они виделись редко. Как добрые соседи, мило здоровались и расходились по домам.

Конечно, сказать, что она выбросила его из души совсем, было бы нечестно. Такое не проходит быстро. Но во всяком случае она пыталась и делала для этого все возможное, что было в ее силах.

По случаю отъезда на курорт чета Бушор давала банкет. Они пригласили своих друзей, знакомых, даже несколько сотрудников с работы Филиппа. Словом, гостей собралось много, и в доме стояли шум и оживление.

Был чудесный летний день. Во дворе хозяева расставили столики, и гости потихоньку собирались там.