Даниэла Стил - Вдали от дома

Адам постучал в дверь, одновременно открывая ее.

— Ты занята? — спросил он.

Мэри обернулась в своем кожаном кресле с высокой спинкой и взглянула на гостя поверх бифокальных очков.

— Для тебя — никогда. — Она отложила на стол бумаги, которые читала, пока ее не прервали. — Чему обязана честью лицезреть тебя?

Адам прошелся по кабинету, поцеловал мать и присел на край стола.

— У Джейсона назначен двухдневный амбулаторный прием.

Мэри сняла очки и отложила их на стопку бумаг.

— Я не видела его уже две недели. Как у него дела?

— По-моему, он выглядит как прежде, но, поскольку я вижусь с ним каждый день, мне трудно судить. Эту вспышку пневмонии он пережил лучше, чем ожидал Верн Лански.

— Ты следишь, чтобы он не забывал упражняться?

— Для прогулок на велосипедах по утрам сейчас слишком туманно, и потому мы гуляем пешком.

Загудел селектор на столе Мэри. Она нажала кнопку.

— Слушаю, Пэтти.

— Звонит Майкл Эриксон.

— Передайте ему, что у меня Адам, и спросите, куда ему перезвонить позднее.

Адам немедленно насторожился: он еще никогда не слышал, чтобы мать столь мягким голосом говорила о деловом знакомом. Он вопросительно взглянул на мать.

— Майкл Эриксон? Не припомню такого…

Мэри попыталась подавить усмешку, но не сумела.

— С ним я познакомилась на рождественском приеме у Дельпонте.

— Я думал, в прошлом году они отменили прием из-за Джейсона.

— Это было на позапрошлое Рождество.

— И в чем же дело: твой знакомый привык долго раскачиваться, или у тебя не поубавилось упрямства?

Поклонники у Мэри начали появляться почти сразу после смерти отца Адама. Вначале, ошеломленная горем, Мэри была не в силах отвечать на их знаки внимания. Позднее погрузилась в дела и благодаря своей подозрительности, поддерживала с мужчинами исключительно деловые отношения. Похоже, только в последнее время она вновь обрела уверенность в себе настолько, что смогла включить в расписание дел личные взаимоотношения.

— Мы с ним встречаемся время от времени уже несколько месяцев.

— Время от времени? — Адам был заинтригован.

— Может, позволишь спросить, как часто ты сам встречаешься с женщинами?

— Постоянно, — рассмеялся Адам.

— Это совсем другое дело.

— Ты еще надеешься, что я познакомлюсь с какой-нибудь девушкой, которая привьет мне вкус к оседлой семейной жизни?

Мэри пожала плечами.

— Можно подумать, я забочусь о себе.

— Вот именно — но для моего блага.

Выражение лица Мэри изменилось — она мгновенно посерьезнела.

— Мне бы не хотелось заострять на этом внимание, но до твоего дня рождения осталось чуть меньше трех месяцев. Ты пообещал мне принять решение, когда тебе исполнится тридцать лет.

Адам поднялся и подошел к окну. Вид отсюда был потрясающим — залив, мост Золотых ворот, солнце, которое отражалось в миллионах окон зданий, столпившихся у берега. Несмотря на долгие странствия, Адам еще никогда не бывал в городе, который сумел бы потеснить Сан-Франциско в его сердце. Но при всей любви к городу Адам не мог представить себе, что будет видеть только его до конца своих дней.

— Три месяца ничего не решат. Я просто не могу, мама.

Мэри подошла и остановилась рядом с ним.

— Я разочарована, но не удивлена. — Она долго молчала, затем добавила: — Я могу подождать. К тридцати годам ты так и не принял решение. Возможно, тебе найдется, что сказать мне к тридцатипятилетию.

Адам обнял мать за плечи и, как всегда, поразился ее хрупкости. Если бы ее размеры соответствовали ее упорству и настойчивости, Мэри могла бы стать соперницей лучшим борцам мира.

— Наверное, ты права. В тридцать пять лет я пойму, каким идиотом был, что не женился в тридцать лет, но если такое случится, это будет моя беда, а не твоя. Что бы ты ни решила, это останется твоим желанием, а не моим.

Мэри обняла его за талию.

— Я люблю тебя, Адам, но когда ты говоришь вот так, то становишься моей самой неразрешимой проблемой.

— Спасибо, мама. — Он поцеловал ее в висок. — Я так и знал, что ты меня поймешь.

— Поймешь — как бы не так! Если бы я знала, что это поможет, я давным-давно уже заперла бы тебя дома и заставила измениться. Не думай, что я отказалась бы прибегнуть к помощи психиатра. Какой мужчина в наши времена и в таком возрасте откажется возглавить дело в тридцать два миллиона долларов?

— Господи, неужели ты столько стоишь?

— Столько стоим мы, Адам. Твое имя по праву должно значиться здесь рядом с моим.

— Из этих денег я не заработал и десяти центов.

— Прошу тебя, только не говори, что ты превратился в одного из фанатиков, утверждающих, что «унаследованные деньги — грязные деньги». До сих пор я мирилась со всеми твоими выходками, но клянусь, после смерти мой призрак будет преследовать тебя, если ты отдашь заработанные тяжким трудом деньги какой-нибудь дурацкой секте.

Адам сжал ее плечи.

— Не беспокойся, немного я оставлю себе. Я не настолько чужд гедонизма, чтобы отказать себе в удовольствии время от времени наслаждаться благами жизни. — Он взглянул в сторону бара. — Кстати, о благах — у тебя не осталось еще одной бутылочки коньяка «Ансестраль»?

— А что, случай того требует?

— Может быть.

— О, тогда я заинтригована. — Мэри подошла к бару и достала оттуда запечатанную бутылку. — Предлагаю маленькую сделку. Мой коньяк в обмен на…

— На что? — поинтересовался Адам, прислонившись к перилам у окна.

— На информацию.

— Что же ты хочешь узнать? — Его мать обладала утонченностью бульдозера, едва речь заходила о потенциальной снохе.

— Кто она и когда я смогу с ней познакомиться?

— Миранда Долан.

Мэри поставила бутылку на стол, продолжая крепко сжимать ее горлышко.

— А дальше?

— Не знаю, — честно признался Адам. — Она не похожа ни на одну из женщин, с которыми я когда-либо встречался. Я еще не знаю, чем это кончится, не знаю даже, хочу ли я этого.

Мэри отозвалась скептической усмешкой.

Адам рассмеялся.

— Только не прощайся с надеждами так сразу! Пока у Миранды слишком много проблем, она пытается с ними справиться. Но когда сумеет, возможно, сочтет меня лишь частью прошлого, с которым надо расстаться.

— Если так, значит, у нее нет ни капли здравого смысла.

— Ты говоришь, как истинная мать.

— Итак, когда я смогу познакомиться с нею?

— Со знакомством пока придется подождать.

— А что думает о ней Джейсон? — Мэри вытащила из стола холщовую сумку с отпечатанной эмблемой «Киркпатрик Лимитед» и сунула туда бутылку.

— Их встреча была необычной. Познакомившись, они провели вместе от силы полчаса, но казалось, что они знают друг друга всю жизнь.

— Почему все понимают, какой чудесный человек Джейсон, — все, кроме тех двоих, кто произвел его на свет? — Мэри со стуком опустила сумку с коньяком на стол. — Иногда у меня зла не хватает на его родителей, кажется, так бы и задушила их!