Райли Морс - Жаркое прикосновение

— Работа над проектом закончена, Адриенна.

Он не мог оторвать глаз от нежной белой кожи обнаженного плеча.

— Не стоило тебе приходить сюда, — сказал Дейтон, смущенный дрожью своего голоса. Он не хотел поддаваться волнению, которое она вызывала в нем, тем более сейчас, когда держать чувства под контролем особенно важно.

— Ты абсолютно прав, — сказала она. — Но застать тебя дома невозможно.

— Я был очень занят последнее время в лаборатории. — Все эти дни только работа помогала ему сдерживать себя.

Она улыбнулась.

— Ты ведь никогда не сдаешься, правда?

Он не ответил, но выражение его лица выдало Дейтона.

— Дейтон, сейчас не время сдаваться, — убежденно произнесла Адриенна.

— Пожалуй, это лучше назвать отступлением, — сказал он, отворачиваясь. Насколько легче было хранить глубоко в душе терзавшее его решение. Говорить о нем вслух значило сделать его реальностью.

— Мы делаем заключительный анализ проделанной по проекту работы, — сообщил Дейтон как можно спокойнее.

Адриенна удивленно подняла брови.

— Следовательно, ты нашел того, кто поможет твоему брату?

— Нет. — Он провел рукой по ящику с шариками. — Картер достаточно настрадался, — сказал Дейтон. Слова не шли у него с языка, но он заставил себя говорить. — Я согласился на то, чтобы ему отключили респиратор, — глухо закончил он.

— Нет!

— Да! — Он почувствовал, как в душе его что-то оборвалось.

— Но…

— Адриенна, — торопливо возразил он. — Лучшее, что я могу сделать для него сейчас, — это не продлевать его страдания. |

Он отошел от нее, вынужден был отойти. Иначе он бы обнял ее, ища утешения, вопреки всем своим намерениям. Но Дейтон знал, что произойдет, если дотронется до нее сейчас, когда все мысли заняты Картером.

Она протянула руку и легко коснулась пальцами его руки, и он сразу почувствовал на коже покалывание.

— Адриенна, не надо. Это опасно.

— Мне все равно.

Дейтон отступил на несколько шагов.

— Адриенна, пожалуйста. Не сейчас.

— Когда же? — спросила она, приближаясь к нему. — Я могу помочь тебе, Дейтон.

— Я не нуждаюсь…

— Нет, нуждаешься. В глубине души ты хочешь, чтобы брат остался жив. — Она стояла рядом, не прикасаясь к нему, но он чувствовал исходящий от нее жар.

Он с силой сжал кулаки, но затем медленно разжал их.

— Неважно, чего я хочу. Картера уже не вернешь.

Теперь он в это верил; как бы мучительно ни было это, но Дейтон вынужден был это признать. Последние несколько недель его разговоры с лечащим врачом Картера сводились к скупым описаниям последствий прекращения функционирования очередной системы организма брата. Что еще в этой ситуации можно было сделать?

Ему хотелось подойти к ней, окунуться в ее тепло, забыть все свои горести. Вместо этого Дейтон продолжал говорить, отгораживаясь словами от нее, словно боясь, что, истощись их поток, и он не сможет сдержать себя, даст волю своим чувствам.

— Я был непростительно эгоистичен, — сказал он. — Я не мог смириться с тем, что произошло с Картером по одной причине — я боялся. Я думал не о нем, а о себе. Я не хотел потерять его, как потерял всех в своей жизни. Но теперь он потерян и для себя, потому что находится в том состоянии, выйти из которого нет надежды.

Он смотрел в ее серые глаза, желая больше, чем когда-либо, утонуть в их глубине. Но и этого не мог себе позволить.

— А как я поступил с тобой, Адриенна? То, что я сделал…

— Было моим пробуждением, — решительно сказала она, взяв его за руки и крепко сжав.

И тут он не сдержался. Лед, сковывавший его сердце, который он так долго оберегал от ее тепла, растаял. Только что произнесенные слова с целью оттолкнуть ее превратились в пепел, в ничто от жара, исходившего от ее рук и наполнившего его тело.

Он схватил ее в объятия, не думая ни о чем, кроме прижавшегося к нему тела. Погрузив пальцы в ее густые шелковистые волосы и вдохнув ее запах, Дейтон потерял всякий контроль над собой. Он с неистовством поцеловал ее, чувствуя, как раскрылись ее губы, отвечая на его страстный порыв. Он упивался ее нежностью, теплотой, близостью ее тела.

— О, Дейтон, — прошептала она, не отрывая губ. — Я знала, что ты хочешь меня.

Он готов был тысячу раз умереть, только бы не отпускать ее от себя. Он не просто хотел ее, она была ему необходима. При этой мысли холодная беспощадная реальность вдруг напомнила о себе.

Дейтон оторвался от ее губ, но продолжал держать ее в объятиях, словно хотел навеки запечатлеть в памяти ощущение прильнувшей к нему желанной женщины.

— Дейтон, я люблю тебя…

Эти чуть слышные слова, произнесенные на одном дыхании, пронзили его душу до такой глубины, которую он еще никому не давал затрагивать. Однажды он слышал от нее эти слова, но убедил себя, что это было минутным порывом.

Он не хотел, чтобы она любила его.

То, что притягивало его к ней, было намного сильнее, чем козни ее необычных прикосновений. Было в ней что-то, сулившее утешение и поддержку, обещавшее, что эта женщина будет любить страстно и преданно, несмотря ни на что.

Но он был не вправе принять ее любовь, потому что ничего не мог дать взамен — его сердце умерло для любви, убитое слишком многими потерями, которые никогда не забывались.

— Адриенна, — прошептал он, касаясь губами ее волос, и, собрав всю свою волю, разжал свои объятия и опустил руки.

Она отступила на шаг и бросила на него взгляд, от которого боль пронзила сердце.

— Не надо прогонять меня, — сказала она. — Я пришла закончить то, что начала.

— Что же? — спросил Дейтон, подозрительно глядя на ее дышавшее решительностью лицо.

— Почему бы тебе не посмотреть в средний поддон? — спросила Адриенна спокойно, указывая на ящик с шариками.

Он посмотрел на ящик, потом на нее.

— Ну же, давай, — подзадорила она. — Надеюсь, это изменит твое мнение о проекте. Хотя, если подумать, то ты, возможно, прав.

— Что ты хочешь этим сказать? — не понял Дейтон, выдвигая поддон.

— Думаю, что твои исследования действительно завершены.

Он посмотрел на пустой поддон.

— Здесь нет шариков, — сказал он обескураженно.

Адриенна торжествующе посмотрела на него.

— Кажется, этого ты добивался от меня, не так ли? — спросила она. — Разве шарики не должны были попасть в боковые поддоны?

Дейтон выдвинул боковые поддоны. Они были наполнены шариками.

— Так ты сделала это?

— Да, еще когда стояла у двери.

— Повтори, — коротко бросил он.

Все годы его научной работы пошли насмарку из-за вечного стремления подвергать все сомнению. Дейтон быстро пересыпал шарики в верхний лоток.

Адриенна нажала рычажок, и он увидел, как шарики в падении разделились на два потока, устремившиеся в боковые отверстия.