Мередит Рич - Бижутерия

«Где я?» — спросила она, не разжимая губ.

Тени разделились, отступили. Приблизились другие тени, нет, люди. Комната оказалась наполненной людьми. От их тел исходило тепло.

«Все в порядке, — казалось, дружно ответили они. — Мы с тобой».

Джуэл облегченно вздохнула. Наверное, она бывала здесь много раз. И теперь чувствовала себя так хорошо, точно тело массировали тысячи рук. «Расслабься, расслабься, расслабься, — как будто твердили они. — Пришло время отдыха».

Джуэл погрузилась в постель. Тело провалилось глубоко внутрь. Она наслаждалась тем, что способна по собственной воле тонуть в ней и выныривать.

«Отдохни, — заботливо повторяли голоса. — Мы будем с тобой».

Она видела сон или несколько снов. Как шла по усыпанному дикими цветами лугу и, оказавшись на краю, посмотрела вниз. Там застыло спокойное аквамариновое море, а из воды выступали хрустальные валуны. Картина показалась настолько красивой, что она поспешила сбросить сандалии и побежала по горячей дюне к прохладной воде. Джуэл была совершенно одна. Но нет, вдали послышалось пение: множество голосов выводили одну и ту же чистую ноту. Она бросилась в залитую солнцем прозрачную воду.

И очутилась в саду. Самом причудливом, какие приходилось только видеть. И душистом. Тысячи цветов источали собственные запахи, которые сливались в общий аромат. Джуэл радостно погрузила руки в мягкую зеленую траву.

— Ты счастлива? — спросил веселый голос из ниоткуда.

— Очень, — ответила она.

Приблизился мужчина. Или женщина? Джуэл не разглядела черт лица. На человеке был серый бархатный плащ с капюшоном.

Джуэл пришло в голову, что надо испугаться. Однако она не ощутила страха. Ей почудилось, что перед ней старинный друг.

— Пришло время поговорить, — улыбнулась фигура. — Выпей это! — И подала золотой кубок. Жидкость в нем искрилась мириадами сверкающих призм.

Джуэл приняла кубок и залпом выпила содержимое, внезапно почувствовав жажду. Подкрепившись, она села в постели, но не могла придумать, о чем спросить.

— Ты не можешь здесь оставаться.

— Почему? — поинтересовалась она. — Я не хочу уходить.

— Знаю. Но тебе надо возвращаться. Ты не выполнила свою задачу. — Фигура рассмеялась. — Все будет не так уж плохо. Вернувшись, ты порадуешься возможности исправить дела.

— Не хочу! — решительно заявила Джуэл.

Фигура понимающе кивнула:

— Конечно. Но тебе нельзя тут оставаться — на этот раз. Пора домой.

— Нет. Я дома! — настаивала она.

Фигура ласково улыбнулась и подала кувшин с той самой сверкающей жидкостью, которую Джуэл пила из кубка.

— Отдохни… и выпей это все. — Фигура протянула большой неограненный изумруд размером с яйцо. — Тебе надо быстро поправиться и всем заняться.

— Чем? Чем я должна заняться?

— Жизнью. И детьми.

— Детьми? — Джуэл внезапно вспомнила об Эмбер и Берил. — Да, да, я забыла. Мне надо идти.

Лицо существа радостно зарделось.

— Ступай!

Джуэл снова оказалась среди людей в озаренной янтарным светом комнате. Но на этот раз кровать исчезла, а сама она стояла среди моря улыбающихся лиц. Ее дружески похлопывали по спине, словно она совершила какое-то полезное дело или выиграла забег. Никто ничего не говорил, но она знала, что ей желают добра.

И снова ослепительный желтый свет. Вдали послышалось пение друзей. Джуэл глубоко вздохнула и шагнула в вихрь. Мадди! Мадлен!

— Джуэл!

— Мамочка!

— Скажи что-нибудь! Поправляйся!

Джуэл вынырнула по другую сторону желтого света и оказалась в темноте, прошла по черному туннелю и увидела сверху сверкавшую белизной больничную палату.

Там вокруг ее постели столпились невероятно мрачные Аллен, Эмбер, Берил, Эдвард и Нушка. А она витала над ними и с удивлением за всем наблюдала. Эмбер сдвинулась в сторону, и Джуэл увидела себя: голова забинтована, к рукам и горлу тянутся трубки.

«Нет! — Она передумала и оглянулась. — Не могу! Не хочу!»

Но почувствовала, что ее легонько подтолкнули.

И сразу же ее ожгло болью. Во рту пересохло. Тело стало неподатливым.

— Нет, — повторила она. — Я не могу шевелиться.

Нездешний голос напомнил, что надо выпить из кувшина до капли. Джуэл обнаружила, что все еще держит сосуд, и жадно пригубила содержимое. Боль утихла, и она смогла двигаться. Левая рука сжимала изумруд.

— Смотри, папа, мама пошевелилась, — возбужденно проговорила Берил.

У Джуэл затрепетали ресницы. Все вокруг показалось размытым, но усилием воли она сфокусировала взгляд.

— Эдвард, позови врача, — попросил Аллен.

Первой Джуэл заметила Эмбер. По лицу старшей дочери катились слезы. Давно она не видела в ней такого сострадания. Джуэл разлепила губы и с невероятным усилием прохрипела:

— Я вернулась. Все хорошо.

Появился врач, посветил ей в каждый глаз, убрал фонарик и заглянул в лицо.

— Миссис Прескотт, вы нас ужасно напугали, — Он улыбнулся и протянул руку: — Пожмите мне кисть.

Джуэл сомкнула пальцы — медленно и не так крепко, как намеревалась.

Врач снова улыбнулся:

— Чудесно! Все обойдется.

Следующие несколько дней Джуэл то погружалась в сон, то выныривала в явь и перебрасывалась несколькими словами с мужем и дочерьми.

В больнице в Уотербери она оказалась благодаря Нушке. После обеда с дочерьми в школе Джуэл возвратилась домой и пожаловалась на головную боль. Домработница заварила ей чаю, а когда возвратилась, нашла без сознания в ванной. Не дожидаясь врача или «скорой помощи», Нушка позвала сторожа, завернула Джуэл в одеяла и отвезла на машине в больницу.

Джуэл пришла в себя через два дня после обморока. Аллен прилетел из Лондона на «конкорде». А Эдвард приехал из Нью-Йорка, чтобы дежурить у ее постели вместе с Эмбер, Берил и Нушкой. Позже Джуэл выяснила, что у нее произошло кровоизлияние в мозг в результате разрыва склеротического сосуда. Но ее головные боли были вызваны другой причиной — гипогликемией, пониженным содержанием сахара в крови. Такого диагноза раньше ей не ставили. И одно не имело отношения к другому.

— Вам повезло, — заявил врач. — Вовлеченным оказался только маленький сосудик. Прогноз — постепенное выздоровление, хотя неврологические последствия станут ясны только через шесть месяцев.

— Но у меня вся левая сторона слабая, — закашлялась Джуэл. Во время комы, чтобы обеспечить в легкие приток воздуха, ей провели трахеотомию. И хотя трубку сняли, горло по-прежнему драло.

— Это естественно. Я удивляюсь, что вы вообще ею владеете. В подобных случаях часто наблюдается полный паралич. Физиотерапия, массаж и упражнения со временем вернут нормальные функции. Вот еще что удачно — у вас не затронута речь. Обычный побочный эффект подобного удара — моторная афазия, то есть неспособность говорить. Или сенсорная афазия — неспособность воспринимать смысл слов.