Джессика Адамс - Том, Дик и Дебби Харри

Спустя пару дней Бронте уже спешила в аэропорт с небольшой дорожной сумкой. Магазин в зоне вылета был забит совершенно ненужными ей вещами, вроде надувных подушек под шею или пушистых рюкзачков в виде мишек — коал. Тем не менее она умудрилась убить целых двадцать минут до посадки, топчась у витрины с шоколадными батончиками «Марс».

Бронте вдруг вспомнила, что не взяла ничего почитать. Она пробежалась глазами по полкам, но разглядела лишь уже прочитанную книжку про Гарри Поттера и бесконечные пособия по Интернету. Интернет Бронте ненавидела.

— А про привидения у вас что-нибудь есть? — спросила она продавщицу, которая стояла, небрежно облокотившись о прилавок.

— Привидения… — Девица задумалась. — Стивен Кинг.

— Нет, я имею в виду — о настоящих привидениях.

Девушка протянула ей книгу с радугой на обложке. Ну почему, раз про эзотерику, значит, обязательно надо лепить здоровенную радугу? Название было ужасное — «Твой дух, твоя душа, твое я». Но хуже всего было имя автора — Мунго Хайд — Винклер.

Бронте перелистала писанину человека по имени Мунго Хайд — Винклер. Глава четвертая называлась «Потусторонние контакты». Понятно, это мы уже проходили. Объявили о начале посадки.

— Сойдет, — торопливо сказала она и все же прихватила батончик «Марса».

Откинувшись в кресле, Бронте запихнула книжку в карман переднего сиденья, где уже лежали бесплатный журнал и глянцевые открытки, на которых гривастые человечки скользили по надувным трапам.

Демонстрация техники безопасности — сплошной идиотизм, решила для себя Бронте. Как там — голову в колени, стюардесса на голову? И вообще, если сейчас еще раз скажут, что ручную кладь нужно размещать в багажном отделении или под собственным креслом, придется сумку в морду им швырнуть.

Лора заказала ей место у окна, и Бронте была ей за это крайне признательна. Выглянув из-за крыла, можно было разглядеть пролив Басса. Пересадка в Мельбурне прошла на редкость мирно. Ее соседка, непрерывно жующая чесночный хлеб, проследила за взглядом Бронте и с опаской посмотрела вниз.

— Хотите апельсиновый сок? — предложила она.

Бронте вежливо улыбнулась.

— Даже кушать от волнения не могу, — продолжала та. — Еще разобьемся.

— Не бойтесь, в Австралии самолеты не разбиваются, — беззаботно ответила Бронте, мечтая, чтобы та либо заткнулась, либо надела марлевую повязку.

— Правда?

— Клянусь.

Внезапно что-то громко хлопнуло, самолет дернулся, и Бронте швырнуло вперед.

— Ремень! — крикнула чесночная.

— Что?! — Бронте была на грани паники.

— Пристегните ремень.

Но прежде чем соседка успела присоветовать что-то еще, Бронте снова швырнуло вперед — на этот раз ей удалось ухватиться за карман переднего сиденья, чтобы удержаться. В динамиках раздался голос стюардессы:

— Дамы и господа, мы находимся в зоне небольшой турбулентности. Обратите внимание на горящие табло «Пристегните ремни».

Ее заглушил чудовищный грохот, словно рухнула тележка, нагруженная расфасованными обедами и пакетами апельсинового сока.

Бронте быстро пристегнулась. Чесноком смердело уже нещадно — видимо, дама не только потеряла аппетит, но и вспотела от страха.

— Пустяки, — подбодрила ее Бронте дрожащим голосом, но в окно выглянуть не решилась — и так ясно, что они над морем и до ближайшей суши как минимум полчаса лету.

Самолет продолжало мотать из стороны в сторону; Бронте с ужасом услышала за спиной хлюпанье и вздохи: кто-то — судя по всему, мужчина — то ли молился, то ли плакал. Чертовы мужики. Трусы проклятые.

Она вдруг подумала о смерти. А что, если она и в самом деле умрет прямо сейчас — или в ближайшие полчаса? Бронте представила собственные похороны. Интересно, кто из ее мужчин придет проводить ее в последний путь? Ричард — это уж точно. Может, пара любовников. Только бы не тот, с парафиновой лампой и крошечными ножками. Вот было бы позорище. Произнесет ли Ураганная Сьюзен трогательную речь над ее могилой? Вряд ли.

Чесночная, прижав руки к груди, смотрела прямо перед собой и монотонно бормотала:

— Почему они ничего не объявляют? Ждут хороших новостей, почему же еще?

Зачем народ пугать? Бронте смутно припомнила, как кто-то из экипажа что-то плел про надувные плоты. Прямо как в «Титанике», только вместо Ди Каприо с Кейт Уинслет — она да психованная тетка, от которой разит, как из итальянского ресторана. Очень романтично. Она наклонилась, чтобы взглянуть на соседний ряд. Некоторые пассажиры явно начинали паниковать. Ну кто так делает? — разозлилась Бронте. Неужели трудно объяснить, что происходит?

— Боже святый! — завопил мужчина позади нее.

Терпение Бронте лопнуло — она повернулась в кресле, рискуя навлечь на себя гнев стюардессы, и рявкнула:

— Да хватит!

К ее удивлению, это оказался молодой бородач в клетчатой фланелевой рубашке — довольно мужественный типаж, в голову бы не пришло, что из нытиков.

— Лошадь! — сдавленно прошептал парень, глядя на нее. — Вы видели лошадь?

— Какую еще ло…

Но она уже все поняла. Стараясь вести себя как можно естественней, протянула руку, потрепала его по плечу и опустилась в свое кресло.

Бронте сделала глубокий вдох. Ну и где же Ангел? В проходе? На пустующем переднем сиденье? В туалете на унитазе с ногами крест — накрест и бычком в копыте? Она попробовала рассмеяться, но у нее ничего не вышло.

Еще бы ему не видеть лошадь — это же ангел! И Ангел ей обещала, что они будут вместе, а значит, она скоро умрет. Все так просто. Внезапно Бронте почувствовала приступ тошноты. Она была не одинока — на передних рядах кто-то уже склонялся над бумажным пакетом, — но легче ей от этого не стало.

«Дамы и господа, прослушайте наше сообщение…»

Динамик над ее креслом барахлил, и она из-за треска могла уловить лишь обрывки слов.

— Прошу прощения, — сказала Бронте чесночной соседке, после чего ее аккуратненько вытошнило в бумажный пакет, в который при иных обстоятельствах она потом вполне могла бы засунуть фотографии этого импровизированного отпуска.

Поражаясь собственному самообладанию, Бронте тщательно загнула край пакета и невозмутимо засунула его в кармашек кресла. На протяжении всей ее замужней жизни Ричард твердил ей, что она настоящая психопатка. Куда что подевалось, подумала Бронте, обмахиваясь книжкой «Твой дух, твоя душа, твое я», да ей просто медаль нужно дать за выдержку.

Она подняла голову. С самолетом было что-то не так. Он не двигался.

— Господи, да он же остановился! — заорала Бронте чесночной. И тут же поняла, что ошиблась — самолет продолжал лететь, просто его перестало мотать, болтать и трясти.

Бортпроводницы (ведь было же хорошее слово — «стюардессы», чем не угодило?) принялись раздавать напитки и салфетки. Очень вовремя, подумала Бронте, половина самолета как раз бьется в истерике. Кто-то из пассажиров хватал стюардесс за руки, кто-то пытался вскочить с места.