Джессика Адамс - Том, Дик и Дебби Харри

Вытерев лицо рукавом, Бронте оглядела салон в поисках Ангела. Но если лошадь и в самом деле была здесь, то уже исчезла. Может, с бородатым просто галлюцинация приключилась? От нехватки кислорода? А может, давление в салоне упало? Господи, ну что за бред, одернула себя Бронте.

Ей наконец позволили встать, и она направилась в туалет, где тщательно отчистила туалетной бумагой одежду, побрызгалась духами «Этернити» и прополоскала рот водой. Самолет приближался к Хобарту, и нужно было привести себя в порядок. Как это на нее похоже: перед самой ответственной встречей с новой женой бывшего мужа пережить паршивейший полет в своей жизни.

При получении багажа ей стало так дурно, что пришлось отвести глаза от подвижной ленты с чемоданами и сумками. Бронте не могла избавиться от ощущения, что вот-вот из-за резиновой лапши багажного отделения с тихим призрачным ржанием выплывет морда Ангела.

— А ну брось эти глупости, — приказала она себе вслух.

Кто-то похлопал ее по плечу, и она подпрыгнула от неожиданности. Это оказался Ричард.

— У Сары голова разболелась, — сказал он, — так что я один. Вещи еще не пришли?

— Я не смотрела, — ответила Бронте. — Честно говоря, неважно себя чувствую — самолет чуть не разбился. Погоди, вот она — коричневая кожаная сумка!

Ричард ловко проскользнул перед кучкой ошалевших пассажиров, которые до сих пор не могли очухаться после безумного рейса, и поймал сумку за ручку. В таких вещах он всегда был молодцом, подумала Бронте. Рыбу разделать, сумку поднести, дверь открыть, ресторан заказать — он и вправду был идеальным мужем. Точнее, не был, вот в чем беда.

За пять лет, минувших после развода, Бронте уже успела привыкнуть к неизменной вспышке влечения, которую испытывала при встрече с Ричардом. Поначалу она просто ждала, когда это пройдет, а потом и вовсе махнула рукой. Такова уж человеческая натура. Если ты бросил курить, это еще не значит, что тебе не хочется затянуться, особенно когда при тебе закуривает кто-то другой.

— А Сара курит? — спросила она, направляясь к его джипу. Когда они были женаты, Ричард вечно читал ей нотации по поводу сигарет.

— Раньше курила, — ответил он, — а сейчас даже дым не переносит.

— Это ты ее заставил бросить?

— Думаю, кто-то другой, — усмехнулся он.

Бронте не отставала:

— Что значит «кто-то другой»? А кто?

Он пожал плечами:

— Ну, кто-то другой. Кто-то до меня. Слушай, а ведь ты права была по поводу Микки — у него действительно аппетит пропал. Сара говорит, у тебя телепатические способности.

— Да что ты? А что еще она про меня говорит?

Ричард резко крутанул руль джипа и свернул за угол.

— Я тебя умоляю, только не начинай.

— А я и не начинаю.

— Я же вижу.

— Ладно, я тебе про самолет рассказала?

— Нет, а что случилось?

И Бронте рассказала ему все, от начала до конца, вплоть до мельчайших подробностей вроде чесночной психопатки и клетчатого нытика, — она знала, что Ричарда это позабавит. Все, за исключением истории с Ангелом.

— А тот парень позади тебя и в самом деле плакал?

— Ну, носом хлюпал.

— Значит, не из Тасмании, — заявил Ричард, выпячивая челюсть.

На этот раз засмеялась Бронте. Что ни говори, они еще способны найти общий язык. А ведь могло быть и хуже, учитывая все, что им пришлось пережить.

Она молча разглядывала привычные комптоновские окрестности. Здесь так ничего и не изменилось. В витрине газетного киоска по-прежнему висит реклама раков за двадцать баксов, а на здании мэрии красуется выцветшая гирлянда из Санта — Клаусов, каждый декабрь извлекаемая на свет божий.

— Ну что там Гарри на свадьбе выкинул? — неожиданно спросила Бронте.

— Да ничего особенного…

— Но что-то ведь было? Что же он такого ужасного натворил?

— Пусть сам расскажет.

— Но я же с ним не увижусь. Если ты, конечно, его в гости не пригласишь.

— Нет, мы втроем ужинаем, — поспешно сказал Ричард. — Я решил — чем меньше народу, тем лучше. По-простому. Сара луковый пирог приготовила.

— Ну и чудно!

Господи, как она ненавидит луковый пирог! И неужели есть еще женщины, которые пекут пироги? Перед ней возник образ избранницы Ричарда: белокурая улыбающаяся хозяюшка в фартуке с оборочками и цветастых рукавицах хлопочет у плиты. Может, ей и «Женщина Австралии» нравится? От этого видения Бронте снова затошнило.

— В общем, — продолжал Ричард, сворачивая к дому, — все по-домашнему. Познакомитесь, а потом можешь сходить проведать Микки. Я его недавно осмотрел. Ничего серьезного, легкие колики.

— Ясно. — Бронте сняла очки и убрала их в кожаный футляр.

— Это еще зачем? — заметил Ричард.

Бронте небрежно пожала плечами:

— Пусть глаза отдохнут.

Но когда она принялась подкрашиваться, Ричард едва удержался от улыбки. Надо же, уже и забыл, насколько она тщеславна.

Тем временем Сара принимала ванну. Ричард говорил, что в Австралии это не очень-то принято, но хотя душ здесь и правда был хорош — не сравнить с хилой лондонской струйкой, — она по-прежнему считала ванну лучшим способом расслабиться, а сейчас ей это требовалось как никогда.

У Сары уже сложилось вполне четкое представление о Бронте. Она поняла, что не стоило затевать суету с пирогами. Нужно было настоять на ужине в ресторане, но ближайший приличный ресторан находился в Хобарте, а Ричард уверял, что заказывать столик надо за неделю.

Фотографии Бронте верхом на Микки до сих пор хранились в одном из фотоальбомов Ричарда. Переехав к нему, Сара первым делом пересмотрела все его фотографии. На одном из последних снимков Бронте выглядела взмыленной и счастливой — очки запотели, волосы собраны в хвост.

Разница между двадцатипятилетней девочкой, вышедшей замуж за Ричарда, и сегодняшней сорокалетней женщиной была разительной. В двадцать пять Бронте была худенькой, загорелой, невысокого роста. Теперь она казалась бледнее, крупнее и выше, — по крайней мере, насколько можно было судить по фотографиям. А может, дело в фотоаппарате, подумала Сара. Они только что получили фотографии с их собственной свадьбы — ее волосы вышли совсем светлыми, а сама она была розовая, как поросенок. И талия, как у осы, будто три дня не ела, недовольно подумала она.

Больше всего в альбомах Ричарда ее притягивали фотографии Тома. Даже на старых черно — белых с матчей по крикету или на школьных снимках он был неотразим — и так похож на себя сегодняшнего! Но незадолго до свадьбы Сара запретила себе прикасаться к фотоальбомам и до сих пор стойко не поддавалась искушению.

Вода в ванне становилась прохладной. Пора вылезать. Внезапно Сара явственно ощутила запах гари. Боже! Она выскочила из ванны, завернулась в полотенце, сбежала вниз и тут же наткнулась на входящих в дом Ричарда и Бронте.