Дорис Хоу - Остров-судьба

— Я знаю, милая. Теперь все будет хорошо, главное — не волнуйся.

Франциска попрощалась с подругой и отправилась домой.

Дома она застала только отца, который открыл лавку и был занят общением с покупателями.

— На озере было прохладно и свежо, — сказала вернувшаяся с прогулки Лорель. Она плюхнулась в гамак. Подошедший к жене Гомер укрыл ее пледом.

Сад был погружен в плавящуюся дымку зноя. Лето было в самом разгаре, поэтому цвета были подчеркнуто живые и яркие.

— Давайте соберем крыжовник, — предложил Гомер. — Пирог с крыжовником — мой самый любимый.

Франциска нагнулась, чтобы сорвать несколько сорняков, проросших сквозь камни дорожки.

— Как твоя подружка Тони? — спросила Лорель.

Франциска рассказала им о том, что случилось, не особенно вдаваясь в подробности.

— Ничего, переживут. Они, кажется, оба рады, что эта их размолвка закончилась.

— Появление на свет ребенка — хорошее лекарство от многих родительских болезней.

Лорель, выпрыгнув из гамака, с энтузиазмом присоединилась к Гомеру и доктору, собравшимся за крыжовником.

Франциска задумчиво смотрела на них. В среднем и старшем возрасте, наверное, легче решать семейные проблемы?

Держа в руке пирожок с крыжовником, Лорель вдруг заявила:

— Мы с Гомером думаем ехать завтра.

— Почему? Потому что мы собрались навестить мать Макса? — встревоженно спросила Франциска, боясь показаться негостеприимной.

— Нет, милая, что ты! Просто у нас есть планы. Мы надеемся, правда, что вы еще раз приютите нас, когда мы будем возвращаться с континента. У нас на очереди еще одно испытание гостеприимством родственников. Мы едем к детям Гомера, разве мы не говорили раньше? Он был женат до меня. Они от первого брака. Можешь представить: они до жути похожи на Гомера! Оба славные парни, — оживленно говорила Лорель. — И ко мне очень добры.

— Так что мы не хотим вас задерживать, — сказал Франциске и доктору Гомер. — Поезжайте. Мы все равно собирались уже скоро продолжать путь.

— Мы будем там не больше десяти дней, — сказала Франциска. — Макс очень хочет, чтобы мы познакомились с его мамой. Для тебя эта поездка, папа, тоже между прочим станет хорошей сменой обстановки.

— Значит, ты твердо решила взять меня с собой, — спросил ее доктор. — Кстати, этот пирог — шедевр кулинарного искусства, Франциска. Тут важно было точно рассчитать количество сахара, и ты с этим блестяще справилась.

— Насчет пирога — спасибо. Вон ты сколько его съел, не хватит ли? А еще врач! А насчет поездки к матери Макса — да, я твердо решила взять тебя с собой.

— Насчет того, что мне хватит пирога, я с тобой согласен, — тоном шутливого сожаления, пародируя дочь, сказал доктор, — а насчет поездки…

— Макс хочет, чтобы мы поехали на его машине. За руль сяду я. Доставлю тебя от дома к дому, так что ты и утомиться не успеешь.

Доктор был еще слаб, все еще хромал, но в последнее время здоровье его существенно улучшилось, и он надеялся, — Франциска не меньше его, — что однажды вылечится полностью.

На следующее утро они попрощались с Лорель и Гомером. Американцы выглядели бодрыми и подтянутыми.

— Увидимся в октябре, — весело сказала Лорель, помахав на прощание рукой.

После их отъезда Франциска стала активно готовиться к собственной поездке. Она решила взять с собой только самое необходимое. Все вещи легко вошли в багажник машины Макса. Машина была как бы связующей нитью между девушкой и ее любимым. Франциска все гадала, когда от него придет письмо. Вчера вечером Макс позвонил ей из аэропорта, но ограничился сугубо деловым тоном. На нежности не было времени. Сегодня он, возможно, уже достиг места своего назначения.

Смирившись с мыслью о том, что придется сопровождать Франциску в этой поездке, доктор также стал по-своему готовиться. Он помог дочери запереть дом, «законсервировать» его на время их отсутствия и вообще делал то, что необходимо делать в подобных случаях.

Два вечерних платья — хватит? Одно на первые четыре вечера, другое еще на четыре. Купальник, свитера, юбки… Франциска долго думала, что ей положить в дорожную сумку. Она решила ехать в белой блузке и юбке. Обуви она взяла много, так как привыкла иметь под рукой несколько пар. Кто знает, какая у них там земля… Надо быть готовой ко всему.

Перед самым отъездом пришлось выдержать еще одну атаку со стороны Джона, который не мог примириться со своей ролью отвергнутого возлюбленного. Он дождался отъезда Лорель и Гомера и явился для того, чтобы сказать Франциске свое последнее слово.

— Я полагаю, вы потеряли разум так же, как и она, — сказал он доктору, едва появившись в дверях. — Не понимаю, как вы могли уступить ей! Должно быть, болезнь не прошла для вас бесследно…

Эта язвительная реплика возмутила доктора, но он сделал скидку на горе Джона.

— Послушай, Джон, она ведь ничего не скрывала от тебя с самого начала.

— Я ее и не слушал, — высокомерно заявил Джон.

— Это мы поняли.

— Прости, Джон, — сказала Франциска, пытаясь мягкостью своего тона хоть немного сгладить нараставшую бурю. — Постарайся простить меня… Придет время и для твоего счастья.

— А то, что я потратил на тебя несколько лет своей жизни, это ты принимаешь в расчет? — воскликнул бывший жених.

Похоже, это сердило его больше всего.

— Милый… Я же не знала, что все так получится, — ответила грустно девушка. — Прими это и будь мужественным.

— Мне принимать нечего, — запальчиво сказал Джон. — Только не думай, что сможешь вернуться ко мне, если у тебя с ним опять что-то не заладится. Мы прощаемся навсегда.

— Я знаю.

К глазам Франциски уже подступили слезы, го она не хотела, чтобы он их видел.

— Я разочаровался в Джоне, — сказал доктор, когда они наконец выехали из дома.

Ему не нравилось сидеть на месте пассажира, так как он рассчитывал быть за рулем, но понимал, что в его состоянии это было пока невозможным.

— Из-за того, что он был в таком гневе? Это ничего не значит. Я знаю, какую боль ему причинила. Но я не могла принять окончательное решение раньше. Он вел себя по отношению ко мне всегда честно и… ведь результат мог быть совсем другим. Если бы Макс вновь не ворвался в мою жизнь, я со временем, быть может, полюбила бы Джона. Не упрекай его, папа. По-своему он любит меня…

Спустя два часа езды они значительно приблизились к месту своего назначения. Доктор наслаждался путешествием по сельской глубинке. День стоял отличный, небо было без облачка, воздух прозрачный и свежий. Настроение Франциски тоже стало подниматься по мере того, как они приближались к побережью. Деревенька, которая была им нужна, располагалась перед небольшой бухточкой, каких здесь было много, залитых солнцем и безмятежных. На море больно было смотреть, таким оно было бездонно-синим. Цвет был очень насыщенным. Тени почти не было, и Франциска была рада, что не забыла взять с собой очки с затемненными стеклами.