Алекс Савчук - Прутский Декамерон

Итак, дежурный по заставе дал добро на нарушение границы, и уже через несколько минут, проехав пару сотен метров вдоль речки, мы нашли подходящее место для отдыха, расположившись не у самой реки, а у одного из ее обводных каналов, где места отдыха были гораздо более удобные. В считанные минуты мы выгрузили припасы и вскоре у воды весело и уютно потрескивал костерок, который мы собирались использовать для приготовления ухи, и, если рыбалка окажется удачной, рыбных шашлыков. Девчонки поначалу стеснялись раздеться до купальников, то и дело замечая поблизости от себя наших замаскированных пограничников с одной стороны, и румынских – с другой, но, вскоре, после выпитой водочки – для сугрева – и затем парочки стаканов шампанского – для «полировки» – расслабились и разделись; ну а мы с Василием отдыхали в этих местах не в первый раз и поэтому никого не стеснялись.

Здешние каналы будто специально приспособлены для отдыха: глубина воды в них достигает 130–160 см, изредка – до двух метров, дно – очень удобное, ровное и мягкое, выстланное словно ковром мягкими водорослями, вода – достаточно чистая, а непуганая рыба, водившаяся здесь в изобилии – карп, сом, короп, щука то и дело в самой непосредственной близости от человека нахально шлепала по воде хвостом, пуская по поверхности круги.

Этим небольшим отрезком земли, где мы сейчас находились – примерно в сотню шагов протяженностью, – владел Василий. Владел, конечно, неофициально, ведь в нашей стране нет частной собственности на землю. Таких участков, относившихся к нашему городу и району, было всего пять – Шесть, не больше, и уже по одному лишь этому признаку можно было предположить, что Василий был в районе человеком достаточно уважаемым, из числа избранных.

Первым делом я для тонуса голышом искупался в одном из каналов (в этих местах река расходится на несколько каналов – естественных и искусственных), а потом, не вылезая из воды, принялся «рыбачить» – обходить вентиря, которые были стационарно поставлены в этих тихих заводях и крепились к торчащим из воды шестам.

В вентирях – удлиненных сетках типа садка, сужающихся к концу, периодически застревали бестолковые рыбы: войти внутрь ловушки им удавалось, а вот выбраться наружу задним ходом рыбы не умели или не догадывались. Я засунул руку в один из вентирей, нащупал сильное скользкое тело и несколькими секундами позже вытащил на свет божий сопротивляющуюся рыбину килограмма на полтора-два весом и длиной более полуметра, – ею оказалась щука. Лишившись родной стихии, рыбина перестала шевелиться, замерла в моей руке, подчиняясь своей участи. Я поднял ее над головой и закричал Василию и девчонкам с гордостью и восторгом в голосе:

– Смотрите, вы, че я тут поймал!

Все повернули головы в мою сторону, а в это самое время щука с неожиданной силой дернулась, вывернулась из моей руки и, шлепнувшись в воду у самого моего носа, ушла в глубину.

Василий и девушки весело рассмеялись, а я растерянно смотрел то на свою руку, то на то место, куда ушла рыба – казалось, я еще ощущаю в своей руке ее скользкую прохладу, лицо от удара по воде хвостом покрылось каплями брызг, а щуки уж и след простыл. После этого я стал «рыбачить» внимательнее и осторожнее и, обойдя десятка два ловушек, выбросил на берег поближе к огню с дюжину крупных рыбин, которыми сразу же стал заниматься Василий. Затем я позвал Надю с собой, и мы с ней, переплыв узкий канал, углубились в дремучие девственные заросли, где, казалось, еще не ступала нога человека – тут природа сохранялась нетронутой, так как считалась заповедной, и могла так же выглядеть, наверное, и пятьсот, и тысячу лет тому назад. Кстати, именно в этих местах так любил охотиться в бытность свою местным царем, то есть, извиняюсь, Первым секретарем ЦК Молдавии, наш любимый Л.И.Брежнев, истребляя из ружья кабанов, уток и всякую другую живность, которая и поныне в изобилии водится в этом чудесном оазисе природы.

Нам с Надюшей повезло: пока темпераментная болгарочка стонала и охала, распятая мною на крошечном пятачке суши, покрытом густой бирюзового цвета травой в окружении сухих кустарников, ни один кабан не приблизился к нам хотя бы даже из любопытства. (хотя, очень возможно, что подобные картины им уже попросту приелись). Василий тем временем, я был просто уверен в этом, оставшись наедине с Лилией, тоже зря времени не терял, а обучал ее правильно исполнять минет – он очень полюблял эту разновидность секса и считал себя в этом деле хорошим учителем.

Не знаю, когда только Василий все успевал – развлекаться с Лилией и готовить еду, но когда мы с Наденькой вернулись, нам было предложено накрывать на стол: уха, аппетитно булькающая на треноге, установленной над костром, была практически готова. Наденька нарезала помидоры с огурцами, делая салат, я разлил по стаканам водку, а Лилия уже подавала каждому алюминиевую миску с наваристой, исходящей дразнящим запахом ухой.

Солнышко медленно, словно нехотя перевалило за полдень и взяло курс на запад, в Румынию, когда мы, изрядно выпив и наевшись ухи, а напоследок еще и запеченной в фольге рыбы, развалились в счастливой неге на упругой травке. Казалось, ничто в этом райском уголке не могло потревожить покой – наш и границы – как вдруг откуда-то послышался звук сирены «скорой помощи», – не иначе, как кто-то из отдыхавших неподалеку от нас в ней нуждался. Стоит заметить, что мы расположились по правую сторону от заставы, а машина «скорой», приблизившись к заставе – теперь ее было видно с места нашего базирования, – свернула налево, и звук стал удаляться, а затем и вовсе пропал. Странно было слышать в этих заповедных безлюдных местах эти сугубо городские звуки, кому «скорая» могла здесь понадобиться: ведь кроме нас в этих местах и людей-то не было – не считать же за таковых солдат-пограничников.

Мы с Василием, не сговариваясь, велев девушкам оставаться на месте, как были в плавках, так и попрыгали в машину, и тут же помчались по дамбе в ту сторону, куда унеслась «скорая» – возможно, там могла понадобиться и наша помощь. За минуту мы доехали до места, где на дороге, перегородив ее, стояли несколько машин: здесь кроме «скорой» мы увидели две «волги» – предгорисполкома и первого секретаря райкома партии, а также «уазик» Дрозденко – начальника ЖКХ (жилищно-коммунального хозяйства) нашего района, – я узнал эти машины по номерам, давно мне знакомым. Навстречу нам вышел водитель одной из «волг» Петро, – он был в брюках, но без рубашки, и видно было, что он сильно взволнован.

– Петруха, что случилось? – крикнул я, выбираясь из машины.

– Там… это… – он махнул рукой и замолчал.

– Наша помощь нужна? – спросил Василий Иванович, подходя к нему.