Алекс Савчук - Прутский Декамерон

– Если опять появится, скажешь ей, пусть просто толкнет дверь в бар, я не буду закрываться, – говорю я ему слабым полусонным голосом и удаляюсь к себе. Смешиваю себе коктейль из нескольких видов сока в высоком, фирменном стакане с нарисованными на нем гоночными машинками и, включив маленький цветной телевизор, стоящий в витриной нише, сажусь в кресло напротив двери и, потягивая коктейль, смотрю какую-то телепередачу.

Проходит минут пять-семь, мое внимание раздваивается между экраном телевизора и входной дверью, и вот она наконец распахивается, и в бар буквально влетает эдакая рыжая бестия – молодая девушка с копной огненно-рыжих волос, стройная, в джинсиках и в легком джемперке, на ногах модельные туфли. Я делаю в ее сторону пол-оборота вместе с креслом, она останавливается от меня в двух шагах и мы встречаемся взглядами.

– Здравствуйте, Савва, как хорошо, что я вас нашла! – энергично произносит девушка и, видимо, от избытка чувств, всплескивает руками. – А я вас искала-искала, стучалась в двери бара с улицы и из фойе, узнала как вас зовут, потом побывала в ресторане наверху и даже на кухне, и везде мне говорили что вы только что ушли, – выпалила она одним духом и доверчиво, открыто улыбнулась.

– Как приятно, когда тобой еще интересуются молоденькие девушки, – говорю я томным голосом старого ловеласа, оглядывая при этом свою гостью с головы до ног. (Я не из тех мужчин, которые начинают оглядывать женщину с ножек – меня в дамах в первую очередь интересует лицо, хотя и ножки их, согласен, чрезвычайно важная штука).

– Да вы понимаете, мы вчера с подругой были у вас в баре, – продолжает девушка, – и я забыла здесь свою сумочку. – И тут же добавляет с милой улыбкой: – думаю, что здесь, больше негде.

Девушка эта мне нравилась все больше и больше – живая и непосредственная, она не могла оставить к себе равнодушным даже черствого хладнокровного человека. (А не то что меня, легковозбудимого). Мою сонливость как рукой сняло.

– И как же вас зовут, прекрасная незнакомка?..

– Татьяна.

– Ага, тогда я вас кажется знаю, ваша фамилия… Морарь, – закончили мы с ней вместе, почти в унисон.

– Ой, так сумочка у вас? – радостно восклицает Татьяна. – Значит, она не пропала. Слава Богу, я так рада. А то мне сегодня уезжать домой, и нет ни денег, ни паспорта; ни пообедать, ни билет на дорогу купить.

– А кто вам сказал, что мы вас так просто из нашего города отпустим? – говорю я. – Я бы, например, с удовольствием задержал вас за незаконное пересечение погранзоны, как гражданку, не имеющую разрешения на въезд. (Наш город на особом паспортном режиме – пограничный – всего в нескольких километрах от города, как вы помните, проходит граница с Румынией).

– Ой, а вы открывали мою сумочку? – девушка слегка зарделась.

– А как бы я тогда мог узнать, кто за ней придет? – говорю я, с этими словами открываю сейф и возвращаю сумочку хозяйке. – Убедитесь, что все на месте, – продолжаю я, – я мог быть не первым, кто в нее заглядывал. (Хотя я-то понимаю, что тогда бы денег в ней точно не оказалось, да и золотой цепочки тоже).

Девушка сосредоточенно ковыряется в сумочке.

– Ну, теперь есть на что пообедать? – с затаенной надеждой спрашиваю я.

– А… да, все в порядке, – говорит Татьяна, поворачиваясь ко мне, и добавляет: – А знаете что, давайте пообедаем вместе, я заплачу.

Улыбнувшись на эти слова тонкой улыбкой я сказал:

– Боюсь, что даже с моим аппетитом второй обед мне не осилить. Так чего вы желаете, что принести вам на обед?

– А… а вы, а вы принимаете здесь заказы, да? – девушка стала забавно оборачиваться по сторонам, будто я, словно волшебник, пообещал накрыть перед ней скатерть-самобранку.

– Только у красивых девушек, – я с удовольствием делаю акцент на слове «красивых». – Итак, что будете заказывать?

– А, мне все равно, чего-нибудь полегче, – улыбнулась она доверчиво.

Я высунул голову в дверь, ведущую в фойе, и крикнул Ильичу:

– Швейцарман, ну-ка сгоняй, будь добр, наверх и позови мне Кирилла.

Татьяна, радостная оттого что пропажа нашлась, присаживается рядом со мной и начинает что-то увлеченно рассказывать про вчерашний вечер, я, слушая ее, лишь приветливо улыбаюсь и поддакиваю. Через несколько минут в бар входит Кирилл – невысокий, симпатичный стройный брюнет с усиками, как у Гитлера, – он один из лучших официантов в ресторане, а также мой добрый приятель.

– Один изысканный обед для дамы на твой безукоризненный вкус, – сказал я, хлопнув своей ладонью по его в знак приветствия, и Кирилл, ни проронив ни слова, исчезает.

– А знаете что, давайте выпьем чего-нибудь за знакомство, какой-нибудь апперитивчик, – говорю я Татьяне. – Шампанское, сухое вино, водка?

Она подумала секунду и говорит:

– Ну что ж, давайте выпьем шампанского.

Я раскупорил холодное полусладкое, которое, насколько мне известно, больше других сортов нравится женщинам, и налил в два высоких узких бокала.

Татьяна поднимает свой и говорит:

– За честных и добрых людей, то есть за вас!

– Тогда следующий тост, – согласился я, – мы выпьем за наше приятное знакомство.

Мы соприкоснулись бокалами и сделали по глотку.

– А третий, – добавил я, – за красивых женщин, чтобы они почаще забывали здесь свои сумочки.

В эту минуту в бар вновь вошел Кирилл и, поставив огромный круглый разнос на один из столиков, быстро удалился, – наверху, в ресторане, по всей видимости, была напряженка и запарка.

Татьяна подошла к столу и удивленно стала разглядывать принесенное: это ей мало напоминало стандартный обед в обычном ресторане, коим наш, по сути дела, являлся.

Затем, переведя взгляд на меня, Татьяна удивленно покачала головой.

– Тут такое все… красивое и аппетитное, – наконец нашла она подходящие слова, после чего присела за столик. – Мне неудобно, что я буду есть одна.

– Прошу без церемоний, – улыбнулся я. – Я настолько сыт, что даже малая крошка оказалась бы сейчас лишней.

Улыбнувшись на мои слова, девушка приступила к еде.

Ела она медленно и аккуратно, а я подливал шампанское в наши бокалы и развлекал ее разговорами и легкими шутками.

Когда Татьяна покончила с едой и отложила приборы в сторону, я предложил ей совместно придумать послеобеденный коктейль. Девушка эту идею восприняла с восторгом, после чего мы прошли за стойку и стали чудодействовать в четыре руки; наши руки в процессе работы то и дело соприкасались и переплетались – и тогда мы останавливались и взирали вопросительно друг на друга, затем начинали смеяться. Все ингредиенты получились у нас почему-то алкогольными; возможно Татьяна и не знала, что в коктейль можно добавить для мягкости также сок или минералку, а я ей этого не подсказал.