Лейла Мичем - Знак розы

— Рэйчел, вы останетесь в Лаббоке? — поинтересовалась Даниэлла, когда она пришла забрать свои вещи из офиса.

За ее письменным столом уже сидел новый владелец, молодой японец, который аккуратно сложил ее пожитки в картонную коробку и поставил ее в угол. Рон Кимбалл, отец которого оказался в числе немногих счастливчиков, выживших после «марша смерти» в Батаан, уже уволился и нашел новую работу в компании, выращивающей хлопок в соседнем округе. Он никогда не будет работать на япошку, заявил он Даниэлле. Ее бывшая секретарша тоже подала заявление об уходе.

— И что я там буду делать? — холодно улыбнулась Рэйчел. — Смотреть, как хлопок Толиверов выращивает кто-то другой?

Рэйчел в последний раз оглядела гостиную, подняла с пола сумку и вышла. Она уже побывала на месте своего старого садика, который теперь превратился в аккуратно подстриженную лужайку, заросшую бермудской травой, где лишь смутно угадывались прежние очертания былого великолепия.

— Подозреваю, именно здесь все и началось, — заметил после похорон Амос, когда она обнаружила его стоящим возле поросшей травой впадины позади дома, куда он сбежал от гостей.

— Да, именно здесь все и началось, — сказала она, вспоминая, как по вечерам ухаживала за своим садиком и подслушивала доносившиеся из кухонного окна споры родителей.

— Он ведь хотел приехать, ты же знаешь.

Рэйчел предпочла промолчать.

— Мы с Перси убедили Матта, что... сейчас не самое подходящее время для этого. Он очень беспокоится о тебе, Рэйчел. Матт не может понять, почему ты отказываешься встретиться с ним или хотя бы поговорить по телефону. Откровенно говоря, дорогая... я тоже не понимаю, — сказал Амос, с тревогой глядя на нее. — Ты же знаешь, что Матт не виноват в том, что случилось. Перси говорит, что если ты вернешься в Хоубаткер и выслушаешь историю Мэри, то поймешь, что она сделала то, что сделала, исключительно из любви к тебе.

— В самом деле? — Рэйчел почувствовала, как ее губы искривились в презрительной усмешке. — Раньше меня, быть может, и удалось бы убедить в этом, но только не теперь.

— Теперь? А что изменилось, позволь спросить?

— Скоро вы все узнаете. А теперь простите меня. Я должна вернуться к гостям.

Бедный Амос. Он попал между молотом и наковальней, думала она, поворачивая ключ зажигания в своем «БМВ». И Матт тоже...

На протяжении последних двух месяцев Рэйчел пыталась не думать о нем и о том, как они расстались. Все, что было потом, после того как она отворила дверь и холл заполнили мужчины, происходило, как в тумане. Матт попытался обнять ее, но она спрятала лицо на груди у Амоса. Каким-то образом ей удалось дозвониться до Кэрри Сазерленд, своей лучшей подруги, которая, наверное, летела по шоссе, потому что прибыла из Далласа всего через два часа. Рэйчел вспомнила боль в глазах Матта, когда он смотрел, как они с Амосом поднимаются по лестнице в ее комнату, чтобы дождаться Кэрри, оставив его внизу. И потом... сквозь туман боли Рэйчел вспомнила, как сбежала вниз, когда услышала голос Кэрри в коридоре, и бросилась в объятия к ней, а не к Матту, который отчаянно хотел утешить ее.

— Тебе лучше уехать, Матт, — заявила она ему в конце концов.

Он все-таки добрался до нее, взял за плечи и наклонил голову, чтобы заглянуть в ее пустые глаза.

— Рэйчел, дед рассказал мне о завещании... о том, что Сомерсет достался ему. Я просто не могу себе представить, какой обманутой ты себя чувствуешь... и как тебе больно после всего, что случилось. Мне тоже больно и обидно за тебя, но я тебе не враг. Я нужен тебе. Мы можем пережить горе вместе.

Она ответила ему невыразительным голосом сомнамбулы:

— Есть кое-что, чего ты не знаешь. Ты станешь врагом. У тебя не будет выбора.

Он выглядел так, словно она отвесила ему пощечину.

— Что?

— Прощай, Матт.

Последующие недели слились для нее в сплошную серую пелену. Эти дни вспоминались ей смутным калейдоскопом событий, время от времени перемежаемых ослепительными вспышками. Одним из таких моментов стал разговор с Кэрри в машине, когда они возвращались после опознания. В напряженной тишине Кэрри поинтересовалась:

— Ты скажешь мне, почему захлопнула дверь перед носом этого сногсшибательного парня?

— Ничего я не захлопывала. И настроения объяснять что-либо у меня нет. А если он тебя заинтересовал, вперед. Можешь попытать счастья.

Кэрри огорченно вздохнула.

— Как это мило с твоей стороны, глупышка, но он не произвел на меня впечатления легкой добычи. Он сходит по тебе с ума, Рэйчел. Почему ты прогнала его?

— Я должна была это сделать. Иначе потом все будет намного хуже.

— Потом?

— Когда я верну себе то, что мне принадлежит.

Слезы застилали ей глаза, когда Рэйчел в последний раз окинула взглядом дом и улицу, на которой выросла. Она оставит ключи в агентстве недвижимости, когда будет уезжать из города.

Рэйчел направлялась в Даллас, чтобы некоторое время пожить у Кэрри, но главной причиной была необходимость встретиться с отцом подруги. Тейлор Сазерленд считался выдающимся специалистом по коммерческому праву, специализирующимся на аферах с недвижимостью. Она договорилась с ним о встрече, чтобы оценить важность документов в шкатулке из зеленой кожи.

Матт въехал на подъездную дорожку, ведущую к дому Рэйчел. Следуя указаниям Амоса, он легко нашел нужный ему адрес. Припарковав взятый напрокат фургон, он вылез из машины. В лицо ударили сухой жар и шершавый ветер, несущий мириады песчинок, который постоянно дует в Западном Техасе. Сердце тяжелой барабанной дробью стучало у него в груди, как у берсеркера [30] Берсеркер — древнескандинавский воин. перед битвой. Наконец-то он вновь нашел Рэйчел. Если она не впустит его, он ворвется силой. Они должны поговорить. В ушах у Матта вновь зазвучали слова, сказанные ею в ночь несчастного случая: «Есть кое-что, чего ты не знаешь. Ты станешь врагом. У тебя не будет выбора».

— Что она хотела этим сказать, дед? — спросил Матт у Перси. — Чего я не знаю?

— Понятия не имею.

Но больше всего его беспокоила загадочная фраза Рэйчел, брошенная ею Амосу после похорон. Раньше, сказала Рэйчел, она верила, что Мэри действовала из любви к ней, но теперь она в это не верит, а когда Амос поинтересовался, что заставило ее изменить свое мнение, ответила:

— Скоро вы все узнаете.

— Что значит «теперь», дед? Что она могла обнаружить такого, что позволяет ей проклясть Мэри - и нас вместе с ней?

— Не знаю, сынок.

Но Матт почему-то не поверил деду. За последние два месяца до него не раз доносился грохот скелетов из семейного шкафа - тех секретов, посвящать в которые его никто не спешил.

Трава во дворе была недавно скошена. До Матта долетел ее сухой пыльный запах, и он вспомнил слова Амоса: «Богом забытое место! Не понимаю, как здесь умудряется выживать кто-нибудь еще, помимо гремучих змей?» Сейчас Матт полностью разделял его мнение. Во время поездки из аэропорта, глядя на пустыню, лунный пейзаж которой оживляли лишь кусты лишайника, он думал о том, как такая выжженная земля могла вдохнуть в Рэйчел страсть к земледелию. Должно быть, в ней заговорил голос крови.