Татьяна Краснова - Девушка с букетом

– А куда пойдем? – спросила Варя, с сожалением оглянувшись на «капусту». – Ой, смотрите, экипаж!

Мимо процокала лошадка, вычищенная, с расчесанной гривой и яркими лентами на ножках, а в коляске смеялись взрослые – значит, не только детишек катают! Конечно, верхом на лошадь надо еще суметь взобраться, она же высокая, громоздиться на ослика совсем неприлично – а вот в коляске…

– Народное гулянье! – развел руками Зотов, словно извиняясь за то, что приходится предлагать такой даме такое мало утонченное развлечение. – Возьмите меня под руку, Варенька, а то потеряемся! Пойдемте перекусим? Это исполнение общественных обязанностей ужасно аппетит нагоняет!

Варя тут же усмотрела летнее кафе под полосатыми тентами, но Олег Александрович едва заметно поморщился:

– Там шум один! И чем накормят, еще неизвестно. Давайте лучше в «Три пескаря», не будем больше экспериментировать.

Конечно, подумала Варя, он выбирает для нее самое лучшее, и в грязь лицом боится угодить, и поговорить, наверное, хочет как следует, чтобы не мешали, и Варя активно закивала.

Прямо перед ними бросали дротики – в маленькие воздушные шары, расположенные на стенде с ячейками. Стенд был буквально в одном шаге от игрока, и шарики лопались один за другим, и весь асфальт был засыпан их разноцветными шкурками. Да так кто угодно сможет! Даже она! А этому вон уже приз выдают, мягкого зайца! Какой хороший приз! И Варя всю дорогу до кафе оглядывалась на дротики и на лошадку, как в детстве – на диван с игрушками.

«Три пескаря» сохраняли свой традиционный интерьер – уютные столики на двоих за перегородками, негромкая мелодия, мерцающие аквариумы во всю стену. Варя поначалу была рада, что ничего не изменилось, но затем, увидев изменения – дверь в соседний зальчик с вывеской «Интернет-кафе», – вспомнила Игорька и еще больше обрадовалась. Хотела сообщить Зотову, что хозяин зальчика ее хороший знакомый и приглашал заходить, но промолчала. К Игорьку можно заскочить когда-нибудь позже. Олег Александрович широким жестом, похожим на давешнее рукопожатие, пригласил Варю за столик.

Было тихо, спокойно, и голод уже утолен, а они все перебрасывались ничего не значащими фразами, в основном о празднике и о еде. Зотов ни о чем ее больше не расспрашивал, и Варя начала волноваться: это было похоже на необязательный перекус с каким-нибудь Павликом, встретились-простились – и можно еще три года не видеться. Может, она от усталости, проявившейся вместе с сытостью, чего-нибудь не понимает? Пропускает мимо ушей? И стала вслушиваться в реплики Олега Александровича – может быть, он что-то хочет ей дать понять, а она по простодушию не улавливает? Но во всех его словах был ровно один смысл, как она ни напрягалась.

Чем же она успела его разочаровать? Глупостей не говорила, это точно – вообще молчали весь день. Ходили только туда, куда велели его общественные обязанности. Может, голубой сарафан, прозрачный, невесомый, показался ему слишком открытым? А что в этом плохого? И выглядит она как будто ничего, выспалась прекрасно. Варя быстро посмотрела в фужер, но там и оказалось такое толстомордое отражение – вот если бы она действительно была такой, тогда конечно…

И стресс давно прошел, Лена вчера за обедом ее совершенно успокоила. Даже журить за болтливость в поезде нисколько не стала. Прослушав описание бывшего Вариного попутчика, тут же просветлела лицом и сообщила, что это Володя Головин, молчун и нелюдим. Светскую жизнь он не любит, сплетни презирает, и с таким же успехом Варя могла повествовать о своих романах стене или сосне. К тому же он не просто Володя, а директор какого-то там научного предприятия, и делать ему больше нечего, как только помнить о Варе с ее болтовней. Он в это время, скорее всего, думал о заказчиках и подрядчиках. Варенька тут же почувствовала такую легкость, такую нежность ко всем вокруг! Чудесно, как в Белогорске! Надо остаться еще на недельку, решила она.

А теперь совершенно непонятно, что здесь делать дальше…

– Варенька, а на завтра у вас какие планы?

– Маму с бабушкой хотела навестить, – вздохнув, ответила Варя. Хватит уже шумных сборищ, так гостевание и пробежит незаметно, а родные ее все дожидаются.

– Это днем, наверное? – быстро спросил Зотов.

Варя удивилась:

– Конечно, – и хотела уже уточнить, куда именно пойдет, но Олег Александрович еще быстрее предложил:

– А может, вечером ко мне заглянуть согласитесь? Я бы вам показал свой загородный дом. Он, правда, еще не полностью отделан, но я уже перебрался – хотелось поскорей… Там теперь, знаете, только хозяйки не хватает!

– Это вашей мамы, да? – опять забыв о втором плане, проговорила Варенька. Она просто вспомнила о досье, собранном Леной. – Она, наверное, попозже переедет, когда совсем все будет готово?

– Нет, что вы, мама привыкла быть хозяйкой в городской квартире! – улыбнулся Олег Александрович так понимающе, словно услышал тонкую шутку.

Варя спохватилась – вот ведь момент, которого она ждала! А Зотов продолжал непринужденно:

– Знаете, все время себя на этом ловлю – кажется, что мы с вами давным-давно знакомы!..

– …так, что уже друг другу надоели? – глядя на него в упор, осведомилась Варя.

Зотов расхохотался громко, искренне:

– Ну, разве что я вам! Тогда уж лучше сразу скажите! А я, наоборот, думаю, что нам пора познакомиться поближе, – добавил он значительно. – Так найдете время завтра вечером?

Вечером? Поближе? Загородный дом? Пока все эти мысли мелькали у Вари в голове, Зотов пояснил:

– Понимаете, мне действительно не хватает хозяйки в доме. Я не делаю секрета из того, что пережил развод. Именно пережил – сначала это было просто какое-то сумасшествие. Вплоть до того, что я готов был заключить еще один брак, в отместку. Представляете?

Варя представляла.

– А потом, года через два, пыль улеглась, и я смог смотреть на эту ситуацию и на себя в ней более взвешенно. Кстати, психолог на курсах упоминал, что человек после развода обычно становится адекватен как раз по прошествии двух лет.

«И у меня прошло два года, – подумала Варя. – Значит, это я не мечусь, а становлюсь адекватной и взвешенной?» А вслух спросила:

– Что за курсы?

– Вообще-то это был тренинг по эффективности менеджмента, руководство проплатило для нас очень опытного специалиста. А в перерыве как-то зашла речь о личном, и все так заинтересовались… – Зотов немножко замялся. – Столько нерешенных вопросов оказалось у всех, и такие мы все безграмотные! В профессии все успешны, в себе уверены, у всех движение, рост. А в личной жизни, оказывается, на каком-то подростковом уровне застряли, со всеми соответствующими комплексами – именно потому, что все время на работу уходит, да и не привыкли этой сферой осознанно и целенаправленно заниматься…