Кэти Пирсон - Лучше только дома

Мы установили печку, стол и стулья и уже пытались пожарить сосиски к чаю, а заодно и проверить, работает ли печка, когда над лагерем разнесся душераздирающий вопль. Материнский инстинкт сразу оповестил меня: кто-то или что-то напало на мое дитя. И мы с Джеем во весь опор ринулись к песочнице. Вокруг нее уже собралась толпа туристов, сквозь которую мы с трудом пробились и узрели рыдающую Дейзи в объятиях Матильды.

— Господи, что случилось? — выкрикнула я в лицо Матильде.

— Мама, это было так страшно!

— Что?! Да говори же!

— Здоровущая муха подлетела к Дейзи так близко, что чуть ее не съела. Прямо как вон та!

Слепень нормальных размеров совершил триумфальный круг почета и унесся вдаль. Я перестала осматривать Дейзи в поисках укусов и ожогов. Толпа туристов в анораках и шерстяных шапках постепенно рассеялась, а я убедилась, что мои дочери — отнюдь не вольные дети природы. Завидев комара, обе оглушительно завизжали и помчались к нашей палатке. Матильда споткнулась, упала и разрыдалась, обнаружив, что извозила в грязи любимые лиловые джинсы.

Джея мы нашли сидящим в машине — он дышал поочередно то одной, то другой ноздрей, чему научился на курсах йоги. Я бесцеремонно прервала его кармические медитации. Раздраженная малодушием родных дочерей, я сделала вид, будто без разбору швыряю вещи обратно в машину, приговаривая:

— Правильно. Хватит с нас приключений. Боишься всего на свете — значит, сиди дома и не высовывайся. Можно подумать, комары вас съедят! А грязь — так это вообще конец света!

Джей понял, в каком я состоянии, и повел девчонок пройтись по лагерю, а я тем временем спасла сосиски, которые чуть не превратились в угольки, пока мы выручали чудом оставшихся в живых Дейзи и Матильду.

Через полчаса, когда я уже гадала, куда все подевались, вся троица вернулась, ухмыляясь от уха до уха и потрясая только что купленной плюшевой свиньей(!), брелоком в виде пингвина и банкой фасоли. Джей застенчиво потупился.

— Прости, не удержался. Обожаю баловать их.

Мое сердце ушло в пятки. Такими темпами деньги, которых должно хватить на весь отпуск, улетучатся за несколько дней.

— Смотри-ка, что у меня есть, — воодушевленно продолжал Джей. — Знаешь, куда надо бежать, когда приезжаешь отдыхать и останавливаешься в отеле? Искать дармовые сувениры в ванной! — объяснил он, пока я рылась в сумках и не понимала, куда провалился кетчуп.

— Ты о чем?

Просияв, Джей сунул мне под нос пакет, который откуда-то принес. Пакет был наполнен кусками мыла, резинками и заколками для волос, флаконами шампуня и новенькими мочалками.

— Вот и наши сувениры. Мы нашли их в душевой.

— Даже не вздумай! Люди сразу узнают свои вещи, и потом, я не хочу пользоваться чужой мочалкой. Отнеси их обратно, — возмущенно приказала я. — А в душевой здесь ничего?

— Ну, знаешь… пованивает. Но мыться можно. Смотрела «Скверных девчонок»? Так вот образец для местной душевой — тюремная. Лично я выбрал бы кафель другого цвета: коричневый выглядит двусмысленно.

— Мам, есть хочу! — заявила Дейзи, перевоплощаясь в щенка-толстячка из «101далматинца». Все взгромоздились на стулья или пристроились на ковриках. Я уже была готова подать на стол сосиски, когда сообразила, что забыла тарелки и приборы. В ход пошли кастрюли, крышки от кастрюль, пальцы и мой удобный перочинный нож. Сделка с «Федерал Экспресс» уже начинала казаться мне на редкость выгодной. А мысль оставить ключи от дома соседям — тем более.

До заката оставалось всего несколько минут, когда я твердо решила сходить к морю. Меня поддержали все, но Дейзи споткнулась и кубарем скатилась по самой пологой из крутых троп, ведущих на берег. Когда мы наконец выпутались из колючих кустов ежевики и снова вышли на простор, то увидели, что тропа ведет в живописную бухточку с песчаным пляжем в окружении пологих холмов, а вдалеке, среди полей, виднеются фермы. Тучи-барашки стремительно неслись по небу; похоже, ветер прогнал дождь. Едва очутившись на пляже, девчонки припустили бегом, широко раскинув руки и подставив лица ветру, а потом кинулись собирать камешки и ракушки. Глядя, как волны бьются о берег, я сделала глубокий вдох и почувствовала, как тревоги последних месяцев отступают, покидают меня. Мне наконец-то удалось распрямить спину и опустить ссутуленные плечи на добрых пять дюймов.

— Вот так-то лучше, — пробормотала я себе под нос. Джей улыбнулся и обнял меня.

Мы с детьми устроили охоту за самыми красивыми ракушками, а я попутно объяснила Матильде: если приложить к уху большую витую раковину, услышишь шум моря. Во взгляде моей старшей дочери промелькнула растерянность.

— Но море же здесь, рядом. Я и так его слышу, без всякой раковины.

— Это тебе, Дот, — объявил подошедший Джей и протянул мне бледно-желтый камешек, гладко окатанный морем. Он мог бы показаться совсем обычным, если бы не крохотная сквозная дырочка в середине. — Говорят, такие камни приносят удачу, — добавил Джей.

Я поцеловала его и уложила талисман поглубже в карман.

Как жаль, что тебя нет с нами, Бет! Уже не помню, когда мы с тобой в последний раз выбирались на прогулку. Дети, мужья, работа, болезнь — вечно нам что-нибудь мешало, мы давно отдалились друг от друга. А в юности мы созванивались каждый день, иногда не по одному разу. Помню, как Делисса ужасалась нашим счетам за телефон и твердила: «Вы же целыми днями вместе в школе. Неужели там вы не наговорились?»

По-моему, с человеком, с которым близко знаком, начинаешь общаться в телеграфном стиле: полное взаимопонимание не требует пространных объяснений. И кому-то другому звонить совершенно бессмысленно, потому что тогда придется выкладывать всю историю насущного вопроса. А какой у тебя сегодня насущный вопрос? Видишь, я понятия не имею, что тебя тревожит или радует. Могу догадаться, конечно, но это уже не то. А если бы ты приехала к нам на несколько дней, мы возродили бы прежнюю дружбу. Надо попытаться организовать что-нибудь этакое, и как можно скорее. Кстати, отдых вряд ли получится мирным и расслабляющим, как я предсказывала, но тебя мне все равно не хватает.

Свежий воздух, бегство от крылатых насекомых и неизбежно сопряженный с этим стресс так измотали детей, что они были готовы лечь спать пораньше, да еще впервые в жизни провести ночь в палатке. Мы решили оборудовать спальню в глубине палатки и спать в одной куче, по крайней мере первые несколько ночей. Джей прочел по сказке каждому чаду: Дейзи — необычно игривую версию «Пипо», Матильде — до тошноты благопристойную «Элоизу». Дети забрались в спальные мешки. Я подползла, чтобы поцеловать обеих перед сном. У нас сложился целый ритуал вечернего целования, который показался бы стороннему наблюдателю до омерзения слащавым, а меня почему-то умиляет. Мы начинаем с «поцелуя бабочки» (щекочем ресницами щеку), продолжаем эскимосским поцелуем (тремся носами, только не при насморке) и в качестве кульминации осыпаем друг друга «поцелуями фей» (подрагивающими губами). Мы уже близились к финалу, когда Дейзи вдруг спросила: