Дженнифер Холл - Звездное качество

Габриэль тут же стала на защиту отца.

— Ты оставишь его в покое? Папочка всегда делал то, что нужно, старался как лучше.

— Да, выкладывая свои грязные деньги детям.

— Прекрати!

— Послушай, Габриэль. Открой свои глаза, оглянись.

— Все, что папочка делал, он делал для нас. Он хотел, чтобы у нас было все самое лучшее.

— Нет! Нет! — сердился Питер. — Если Пол Фонтано и думал о ком-то, так это о себе. Деньги и власть — вот что ему важно. Поэтому и мама умерла.

— Не говори этого! Не смей никогда больше так говорить! — хрипло приказала Габриэль. — Папочка не заставлял маму кончать жизнь самоубийством.

Смерть Марины Фонтано являлась запретной темой, которую ни Питер, ни Габриэль почти никогда не обсуждали. Оба они были маленькими детьми, когда она повесилась в ванной комнате в Беверли Хиллз, не оставив посмертной записки.

— Тогда кто же, по-твоему?

— Это не папочка! — пришла в ярость Габриэль. — Я помню, как он к ней относился.

— Я тоже кое-что помню, — сказал Питер.

— Ты не мог! Тебе было только три года. Папочка любил ее так же, как любит нас.

Габриэль взяла фотографию в серебряной рамочке, которая стояла на столике для кофе, и передала брату.

— Посмотри, что он прислал мне на прошлой неделе.

В серебряной рамочке была фотография Марины. На него смотрела красивая женщина с темными, как уголь глазами и блестящими черными волосами. Питер пальцами гладил ее лицо.

— Мне ее очень не хватает, Габриэль. Габриэль вздохнула. Она знала, как тяжело переносит брат смерть матери.

— Я знаю. Мне ее тоже не хватает. Она была такая чудесная, и я ее очень любила. Не знаю, почему она это сделала. У нее было все, что только она могла пожелать.

— Скажи мне, какой она была? — Питер смутно помнил мать. — Я не могу вспомнить ее.

— Она была особенная. Проводила с нами все свое время. Я помню, когда она принесла тебя из больницы. Она заставила меня гордиться тем, что я твоя старшая сестра. — Габриэль гладила волосы Питера. — Несмотря на то, что она совершила, она любила нас, Питер. Поверь.

— Верю. Я никогда в этом не сомневался.

— И папочка любит нас тоже. Пожалуйста, постарайся ладить с ним сегодня вечером, — умоляла она его. — Только всего один обед. Затем он надолго вернется в Лас-Вегас.

Питер вернул фотографию сестре, не в состоянии больше смотреть на нее.

— Я постараюсь.

— Папа, ты сядешь во главе стола, — Габриэль выдвинула стул для Пола. — Я приготовила все, что ты любишь. Здесь запеченные моллюски, тушеные грибы, горячие колбаски, вырезка из телятины. На десерт я приготовила «наполеон» и кремовые трубочки.

Пол поцеловал Габриэль в щеку.

— Как моя маленькая девочка балует меня!

— Очень рад, — пробормотал Харрисон на едином вздохе.

Когда Габриэль начала передавать блюда, Пол обратил свое внимание на Питера.

— Когда мы виделись в последний раз?

Питер пожал плечами.

— Года два тому назад?

— А ты все еще ни с чем?

— Что ты хочешь этим сказать?

— Кто хочет чесночные гренки? — спросила Габриэль, чувствуя нарастающее напряжение.

— Я хочу сказать, что тебе уже двадцать девять, а ты еще ничего не сделал в жизни. Я в твоем возрасте имел жену и двоих детей.

Питер сдержался. Жена? Дети? С ним ничего подобного не будет.

— Мы разные люди, папа. То, что нужно мне, совсем не требуется тебе.

— Ты сам не знаешь, чего ты хочешь, поэтому я кое-что сделал для тебя, объявил Пол.

— Что именно? — спросил Питер подозрительно.

— Позвонил Марку Бауэру сегодня утром. Он мне обязан сделать некоторые услуги, и я предложил твою кандидатуру в качестве его ассистента на «Тринити Пикчез». В понедельник утром позвонишь ему.

— Не могу в это поверить! — пришел Питер в ярость, бросая салфетку. Как ты мог сделать такое? Как ты мог за моей спиной принимать такое решение, даже не посоветовавшись со мной! Я уже не ребенок.

— Питер, я акционер «Тринити Пикчез», и мне бы хотелось иметь кого-нибудь, кому можно доверять в этой студии. Ты ясно дал понять, что другой бизнес тебя не интересует. А от Марка ты многому научишься. — Пол строго посмотрел на сына. — Все, о чем я тебя прошу — попробуй.

В душе Питер был взволнован. Он хотел найти работу в киноиндустрии. Совсем неплохо поработать с Марком Бауэром — это золотая возможность. Но ему не нравилось, как эта работа предлагалась. Зная отца, он догадывался, что, возможно, тот оказывал давление на Марка. Марк, наверное, считал его испорченным сыночком, который заставил отца нечестным образом добиться того, чего он хотел. Кроме того, Питеру не хотелось быть обязанным отцу.

— Я подумаю об этом, — заявил он уклончиво.

— К слову, о Марке Бауэре. Я слышала, что он будет ставить фильмы для «Тринити», — невинно вставила Габриэль. — Это правда, папа?

Пол кивнул, поднося полную вилку с телятиной ко рту.

— Очень вкусно.

— Уверена, что «Долгая дорога домой» станет прекрасным фильмом. Книга необычайно интересная. Я читала ее дважды. Оливия — чудесный образ.

Пол пожал плечами, так как был занят мясом.

— Все, что я знаю, это то, что книгу хорошо покупают. Будем надеяться, что народ повалит на фильм. Раз Бауэр во главе, я абсолютно уверен, что так и будет.

— Еще бы не пойдут, В этом нет никакого сомнения, папа. Фильмы Марка Бауэра любят. А два его последних фильма принесли прибыли около ста миллионов. «Долгая дорога домой» станет хитом.

Габриэль намазала масло на кусочек чесночного хлебца и передала отцу.

— Знаешь, папа, я хочу сниматься в «Долгой дороге домой». Думаю, что это значительно продвинуло бы мою карьеру… ну, знаешь, после на меня будут смотреть более серьезно как на актрису. Я знаю, что справлюсь с ролью Оливии. Это такая чудесная героиня. Как ты думаешь, папа, мог бы ты поговорить об этом с Марком Бауэром? Я знаю, что он еще никого не взял на эту роль.

— Дорогая, ты уверена, что «Долгая дорога домой» — фильм для тебя? Харрисон приятно улыбнулся своей жене, играя поджаренной корочкой чесночного хлеба, которую она положила в его тарелку. — Это драма. Не комедия.

Габриэль отвернулась от Харрисона, продолжая свое.

— Папа, ты не дашь мне потерять такую возможность? Если ты поговоришь с Марком Бауэром, то поможешь моей карьере в кино.

— Ее карьера нуждается в любой помощи, — Сказал Харрисон, ни к кому не обращаясь.

Габриэль свирепо посмотрела на него, прежде чем ее внимание снова вернулось к отцу.

— Пожалуйста, папа, поговори с ним.

— Я поговорю с Марком. Посмотрим, что я смогу сделать, — заверил ее Пол.

— Ты можешь прислать мне сценарий, папа? На прошлой неделе ты говорил, что были экземпляры.

— Уже? — Харрисон поперхнулся. Габриэль окинула мужа победоносным взглядом, наслаждаясь его удивлением.