Татьяна Моспан - Счастье не приходит дважды

— И ничего хорошего из этого не получилось, — мрачно констатировала Тамара.

А потом еще долго сидела в кресле, тупо уставясь в пространство.

«Может, Юре позвонить? — нерешительно подумала она и тут же возразила себе: — Нет!»

К чему нелепые уловки? Если ее интересует Сергей, значит, и разговаривать она должна с ним. Тома закрыла глаза. Чтобы позвонить Сергею, ей незачем заглядывать в записную книжку, потому что его телефон она помнила наизусть. Сколько раз за это время начинала набирать его номер и бросала трубку. Сейчас ее тоже что-то останавливало.

Тамара почувствовала, что жутко устала. Не надо сегодня никому звонить!

Она сидела на кухне, потягивая вино из бокала. Слишком много впечатлений для одного дня: поездка на фирму Ярослава, нервные переговоры с ним, посиделки в клубе, неожиданная встреча с Юрой, противная морда Стаса Наумова, который сидел за соседним столом, а рядом с ним — самодовольный красавец. Таких называют опасными типами. Почему у «братца» Стаса все дружки такие?

Она резко поставила бокал на стол. Это не ее печаль. Может, хорошо, что муж сейчас в Германии, вдруг подумала она, не надо ничего объяснять про Полковника. Ярослав с самого начала был против того, чтобы она воспользовалась его услугами. Тамара нахмурилась. Похоже, Ярослав, как всегда, был прав. Появление Полковника грозило неприятностями.

Она закрыла глаза. И тут же, как наяву, увидела три изображения великого художника. Суета сегодняшнего дня, волнения, встречи, разговоры — все казалось сейчас незначительным. Рисунки гениального живописца были вечными.

Надо же, Тамара опять вспомнила редко употребляемое слово и медленно произнесла его вслух:

— Бла-го-го-ве-ни-е!

Принесет ли счастье неожиданно открывшееся новое богатство?

Шнейдер сверился с адресом, который ему дал Лидман. Солидный высотный дом находился сразу за сквером. Он стоял особняком и выгодно отличался от облезлых, давно нуждающихся в ремонте пятиэтажек, мимо которых долго шел Шнейдер.

Сзади засигналила машина, и он нервно отскочил в сторону. Автомобиль, как будто так и нужно, проехал по тротуару.

— Прется, сволочь, на своем лимузине, чуть ноги не отдавил! — раздался сзади Шнейдера возмущенный голос прохожего. — Милиции на них нет.

Немец согласно закивал головой. Он так и не привык к порядкам в этой стране.

Разбитые дороги, роскошные иномарки, бесценный антиквариат в дешевой квартире… Много чего не понимал Гюнтер. А надо ли ему во все вникать? Он соображал достаточно, чтобы успешно продвигать свой бизнес. И пользоваться случаем.

Сегодня заметил, как дергался всегда выдержанный Лидман. Сначала принял это на свой счет, потом, когда тот несколько раз смотрел на часы, понял: ждет кого-то антикварщик. И не ошибся. Эти два парня, Мо-ги-лев-ский и Дра-ник — Шнейдер неплохо знал язык, но русские фамилии давались ему с трудом, — притащили большую сумку. Лидман неохотно познакомил Шнейдера с гостями и постарался поскорее избавиться от него. Хитрый господин, но и он, Гюнтер, не промах.

Шнейдер миновал сквер и очутился перед домом.

Возле подъезда на лавочке сидели две старушки. Вежливый немец им кивнул и пошел дальше. Старушки не обратили на него внимания.

Он долго звонил в дверь, пока ему не открыли.

— …Да говорю в который раз, нет здесь никакого генерала! — Женщина, запахнув на груди махровый халат, возмущенно трясла сооруженным на голове тюрбаном из полотенца. Видимо, нежданный посетитель вытащил ее из ванной. Она, недовольная визитом, собиралась захлопнуть дверь перед самым носом Шнейдера.

— Подождите, — взмолился он. — Я… я из Берлина прилетел, — выпалил он первое, что пришло ему в голову. И, как оказалось, попал в точку. Иностранцев в России уважали больше, чем соотечественников.

— Из Берлина-а? — удивилась дама и сразу помягчела. — Так вы иностранец?

— Да, да. — Гюнтер закивал головой. — Я живу в Германии. Очень надо… генерал Петр Краснин.

Хозяйка развела руками.

— Сожалею, господин…

— Шнейдер, Гюнтер Шнейдер.

— Увы, господин Шнейдер, ничем не могу вам помочь. Дело в том, что квартиру муж купил четыре года назад. Через фирму. Если даже раньше здесь и жил ваш генерал Краснин, то мы об этом ничего не знаем. Была сложная цепочка обмена.

Шнейдер, не скрывая разочарования, стал извиняться за беспокойство.

— Подождите. — Хозяйка, видя растерянность немца, окончательно к нему прониклась. — Оставьте-ка на всякий случай ваш номер телефона. Муж приедет с работы, я с ним поговорю. Вдруг он что-то вспомнит. Может, на риэлторской фирме знают про генерала. Они должны иметь сведения про всех участников обмена.

— Спасибо, мадам, — стал расшаркиваться немец.

— Или вот что, — сообразила дамочка. — Вам надо поговорить с кем-то из старожилов дома. Здесь, — она окинула взглядом квартиры на лестничной площадке, — бесполезно, все жильцы новые.

— Как поговорить? — не понял Шнейдер. — Через полицию?

— При чем тут милиция? — Она пренебрежительно пожала плечами. — Надо найти старожила. Минуточку. — Дама исчезла в дверях, но тут же появилась вновь. — Из окна сейчас видела, на скамейке бабки сидят. Быстро спускайтесь к ним, пока не ушли. Они вам про всех расскажут.

— Это и есть… ста-ро-жи-ли? — с трудом произнес немец последнее слово.

— Да, да, старожилы, — засмеялась она.

Бабки поначалу встретили немца настороженно. Потом слово за слово разговорились.

— Тебе какой Краснин нужен-то, Ванька, что ли? — с любопытством уставилась на него пожилая женщина в теплой вязаной кофте, на коленях которой пригрелась полосатая кошка.

— Краснин Петр Григорьевич.

— Сам, значит. Только помер твой Петр Григорьевич, давно помер. Мне — семьдесят три, а ему и того больше, войну прошел. И жена его умерла. Квартиру чужие люди занимают. Ты сейчас к новым жильцам поднимался, на седьмой этаж?

— Да.

— Так они твоего генерала в глаза не видели.

— Они и Ваньку не застали, — встряла вторая старушка. Была она помельче первой, с реденьким пучком на голове. — Он раньше съехал.

— Куда? — волнуясь, спросил Шнейдер.

— И-и, милый, кто ж знает.

Сведения, которые удалось вытянуть из пожилых фрау, были неутешительны. Генерал и его жена давно умерли. Их сыну, Ивану Краснину, не повезло. В горах в результате несчастного случая погиб его единственный сын, внук генерала. Жена Ивана тут же слегла от горя.

— Убралась на тот свет, сына похоронила — и сама вслед за ним. А Ванька запил. Работу хорошую бросил, и-и-их, — тонким голоском воскликнула мелкая старушка, — мне их Сонька жаловалась. Пил, пил, до того допился, что и квартиру продать пришлось. Из дома, конечно, тоже все вынес. Ничего не оставил.