Коди Кеплингер - Простушка

Я сняла с него рубашку, а он стянул мою через голову. Затем он положил меня на кровать. Никакой спешки. На этот раз все прошло медленно и искренно. На этот раз я не искала выхода. На этот раз это было о нем. Обо мне. О честности и сострадании и всем том, что я никогда не ожидала найти в Уэсли Раше.

На этот раз, когда наши тела слились воедино, это не было грязным или дурным.

Это было чем-то поразительно правильным.

Открыв глаза следующим утром, я сразу же поняла, что что-то не так.

Небо за окном выглядело серым и холодным, но мне было тепло. Даже жарко. Уэсли прижимал меня рукой к своей груди, и я чувствовала его мягкое ритмичное дыхание, обжигающее мне затылок. Это было так умиротворенно. Идеально. Я чувствовала себя уверенно и безопасно.

И это-то и было проблемой.

Мой взгляд упал на розовый свитер, валявшийся в углу комнаты. Он лежал там уже несколько недель. Имущество какой-то безымянной девчонки. Одной из многих, кого Уэсли приводил в эту комнату. Увидев его, я внезапно осознала, в чьей конкретно кровати нахожусь. К кому прижата.

Мне не следовало чувствовать уверенность или безопасность . Не здесь. Не с Уэсли. Это было неправильно. Мне нужно было чувствовать отвращение. Нужно было желать оттолкнуть его подальше от себя. Что, черт побери, происходит? Что со мной не так?

И как только я задала себе эти вопросы, ответы захлестнули меня волной. Ледяной шокирующей волной.

Я ревновала Уэсли к девчонкам, с которыми он разговаривал.

Я была готова сделать все, что угодно, чтобы заставить его улыбнуться.

В его объятиях я чувствовала себя уверенно и безопасно.

О боже , — подумала я в панике, — я в него влюблена .

Затем, мне пришлось хорошенько себя встряхнуть. Нет, нет, нет. Не влюблена. Любовь — слишком сильное слово. Слишком серьезное. Любви нужны годы, чтобы сформироваться… так ведь? Я не влюблена в Уэсли Раша.

Но у меня есть к нему чувства. И эти чувства — не ненависть и отвращение. Они гораздо сильнее тех, что я испытывала к Тоби Такеру в последние три года. Может даже сильнее тех, что я когда-то испытывала к Джейку Гейтеру. Они реальнее. Мощнее. Это не просто увлечение.

И это ужасало.

Мне нужно было убираться отсюда. Я не могла остаться. Не могла позволить себе попасться в эту ловушку. Не имеет значения, что я чувствовую к Уэсли, он никогда не сможет ответить мне взаимностью.

Потому что он — Уэсли Раш.

А я — Простушка.

Ни за что на свете я не собиралась мучить себя таким образом. Я получила хороший урок от Джейка. Сближение с кем-то, приводит к тому, что тебе причиняют боль, и Уэсли много чем мог сделать мне больно. Прошлой ночью он видел меня в момент слабости. Я открылась ему. И если я сейчас не уйду, то дорого за это заплачу.

Неважно, куда ты едешь или что ты делаешь, чтобы отвлечься, рано или поздно, реальность все равно тебя нагонит , — сказала тогда мама о себе и папе.

Мои губы расплылись в горькой улыбке, когда я осторожно высвободилась из объятий Уэсли. Мама была права. Уэсли должен был быть моим спасением, тем, что должно было помочь мне избегать эмоций, и всей этой трагедии. И вот вам пожалуйста… я не чувствовала ничего, кроме эмоций.

Тихо двигаясь по комнате, я постаралась одеться, не создавая много шума. Натянув свитер и джинсы, я схватила свой телефон и проскользнула на балкон.

Не давая себе возможности отговорить себя или убедить, что она не ответит, я набрала номер Кейси. Я знала, что она все еще злится на меня, но другого выхода у меня не было. Несмотря на всю ее злость, я была уверена, что Кейси мне поможет. Она поможет кому угодно.

— Алло? — пробурчала она сонно.

Черт , — прошептал тоненький голосок у меня в голове. Неужели после всего этого Кейси вот так узнает о моем секрете? Но это к лучшему. Я знала, что если не уйду сейчас, то не уйду никогда. Я знала, но мне не хотелось уходить. Не хотелось чувствовать то, что я чувствовала. И ужасно не хотелось, чтобы Кейси — или кто-либо другой — узнал об этом.

— Алло? Бьянка?

Плохо, что я никогда не получаю то, чего хочу.

— Привет, Кейси. Извини, что разбудила тебя, но можешь сделать мне огромное одолжение? Пожалуйста.

— Би, ты в порядке? — встревожилась она, в ее голосе больше не слышалось сонливости. — Что такое? Что случилось?

— Можешь взять машину своей мамы и приехать забрать меня? Мне очень нужно, чтобы кто-то отвез меня домой.

— Домой? — спросила она растерянно, и в ее голосе послышался страх. Боже, я ее когда-нибудь сердечным приступом награжу. — Ты не дома? Ты не ночевала дома?

— Расслабься, Кейси. Все нормально, — сказала я.

— Не говори мне расслабиться, — огрызнулась она. — Ты неделями вела себя странно и игнорировала меня, когда я пыталась с тобой поговорить. А теперь звонишь мне в такую рань, просишь приехать за тобой и при этом говоришь, что я должна расслабиться? Боже, где, черт побери, ты находишься?

Вот этого момента я больше всего и боялась, поэтому прежде чем ответить, сделала глубокий вдох.

— Я у Уэсли… Знаешь, огромный дом на…

— Ага, — сказала Кейси. — Дом Уэсли Раша? Я знаю, где это. — Она умирала от любопытства, но пыталась скрыть это за своей злостью. Ее актерские способности были не лучше моих. — Ладно, я буду там через десять минут. — И она повесила трубку.

Выключив свой телефон, я засунула его в задний карман.

Десять минут. Еще всего десять минут.

Я вздохнула и облокотилась на решетку балкона. Отсюда скучный Хэмилтон выглядел как страшный город призраков. Из-за раннего часа улицы были пусты (честно говоря, они никогда не были особо заполненными), и все мелкие магазинчики с серыми крышами были закрыты. Эту картину не улучшало хмурое, бессолнечное небо, оставлявшее все вокруг под слоем мрака.

Бессолнечный мрак. Ну и придумала, да?

— Ты, может, не в курсе, но люди обычно любят подольше поспать по субботам. Я повернулась и обнаружила Уэсли, стоящего в дверях балкона с легкой улыбкой на лице и потирающего сонные глаза. Несмотря на холодный ветер, он был одет только в черные боксеры. Блин, у него отличное тело… но я не должна об этом думать. Мне нужно покончить с этим.

— Нам нужно поговорить. — Я постаралась найти что-то другое, кроме его полуобнаженного тела, на что смотреть. Лучшим вариантом оказались мои ноги.

— Хммм, — хмыкнул Уэсли, проводя рукой по своим беспорядочным кучеряшкам. — Знаешь, мой отец говорит, что это три самых страшных слова, которые только может сказать женщина. Он утверждает, что ничего хорошего никогда не начинается со слов «нам нужно поговорить». Ты заставляешь меня немного нервничать, Простушка.

— Давай зайдем внутрь.

— Малообещающе.